Так-так… А в человека я обращусь? Ужас заскреб под чешуйками. Я неуклюже выписал пируэт, косо разворачиваясь, и метнулся ко дворцу. Все-таки чуток подводило драконье тело — отвык быть огромным и махать крыльями.
Там, на площади, сидела белая драконица и с недоумением вертела головой. Ни Сияны, ни королевы не видно. Последняя, разумеется, с перепугу сбежала, но Сияна где? Где моя снежноволосая…
Драконица тоскливо взрыкнула, приморозила льдом полдома и от неожиданности отскочила, сбила хвостом брошенную кем-то карету.
Не может быть!
Я осторожно опустился на каменную кладку — чуток взрыл ее когтями. Ай, растерял грациозность. Драконица повернулась ко мне, и ее голубые глаза озарились. Несуразно и несмело шагая, она двинулась ко мне. Ее крылья смешно торчали — она неумело помогала ими себе держать равновесие. Я скорее подоспел к ней, подался вперед и потерся носом, головой о ее белоснежную шею, будто пытался погладить.
Это словно сон. А мне давно не снилось, как я летаю. И в самых дерзких мечтах я не позволял себе представлять рядом с собой Сияну. Потому что это невозможно. Моя снежноволосая леди — человек.
А теперича она стояла, неуклюже расставив мощные лапы, оперлась на меня, подергивала крылом, пытаясь его то ли расправить, то ли сложить. Смешная, но до чего красивая, изящная, величественная! Ее белоснежная чешуя переливалась на свету всеми нежными оттенками драгоценных камней.
Как так приключилось? Дрожь в ее теле передавалась мне. Моя Сияна перепугана. Кажись, почти так же, как я, когда очнулся в теле человека.
— Давай попробуем обратиться? — предложил я. — Может, получится?.. Должно получиться, наши музыкальные рога не годятся для драконьих ртов!
Она потешно рыкнула и кивнула. Выговаривать слова нескоро удастся. Но я научу, помогу. И ходить, и летать, и пируэты выписывать, и добычу ловить. Но пока что сосредоточился на желании снова стать человеком.
Уменьшались мы в размерах шустро. Я тянулся к Сияне, она — ко мне, и едва мы обрели человеческий облик, крепко обнялись. Голые, довольные, переполошенные и возбужденные. Особенно я. Так бы повалил свою любимую пару и наделал с ней… драконят!
Разумеется, не на грязный камень и не у всех на глазах. Кой-кто из эклерян, самые любопытные, наверняка подглядывают за нами через щели в стенах разрушенных домов. Еще бы, два человека превратились в драконов, белого и серого, а затем снова в людей. Такого вообще Фрелорат никогда не видал!
Магией я поманил свою жилетку, что валялась в десяти гражнях от нас. Любопытно, в последние дни, как только я окончательно решил остаться человеком, мне открылось множество магических возможностей. А теперича я обращаюсь в дракона! Невероятно! Я накинул на плечи Сияны жилетку, позвал тросы, которые прихватили Ратрхоборы, и мы босиком помчались прятаться в ближайшую опустевшую лавку, где раньше продавались модные тряпки, пока ратрхи не ворвались в город.
— Я подумала о том, как грустно, что я не могу за тобой полететь в небо, и сама начала обращаться, — рассказывала Сияна, перерывая рядом со мной одежду на прилавках. — Правда, никуда я не полетела! Я перепугалась до смерти! И как же неудобно ходить с хвостом!
— Удобно! Хвост очень помогает на самом деле. Ты поймешь со временем, — я приобнял ее за плечи и чмокнул в щеку. — Вот научу тебя летать — будем каждый день носиться в небе и исполнять крутые трюки. А в трюках хвост важен!
— Очень боюсь, но очень хочу летать! — ее широкая улыбка озаряла все вокруг ярче, чем небесное светило в безоблачный день. — Я правда считала, что быть драконицей здорово. А уметь оборачиваться в нее и обратно — еще лучше!
— Как думаешь, что произошло? Почему вдруг… — я не нашел слов, до сих пор ошалевший от счастья, что свалилось на голову.
— Наверно, мы приглянулись одной рыжей магичке, — загадочно усмехнулась Сияна и принялась вновь выбирать себе одежду. — Не представляю, кто бы еще мог сотворить столь большое чудо.
— Почему она и архимаг… то есть Деян Розен внезапно исчезли? И спасибо от всей души сказать некому…
— Надеюсь, мы еще увидим их когда-нибудь, — подмигнула мне моя снежноволосая леди. Моя ледяная драконица.
Мы облачились в новые одежды, оставили после себя несколько монет — пора отучаться от привычки воровать, — и ринулись вперед, дальше по улицам Эклера. Некоторые смельчаки выбирались из хижин, радовались свободе, кланялись нам, а мы спешили, улыбаясь. Нам предстояло освободить от ратрхов весь Фрелорат!
И, разумеется, найти новое пристанище для моей большой драконьей семьи!
Эпилог. Сияна
Десять кмефрунов спустя
— Мам, пап, смотрите, как я умею! — сынок с разбегу обратился в серого драконенка, взмыл к жердочке, где чистил перья Тото, и дунул в него туманом. Я едва успела поймать мгновенно уснувшего тытхобэя, что падал на пол.
— Это, разумеется, потрясно, что ты научился на лету усыплять добычу. Но мамин тытхобэй это не добыча, — Антанариос присел возле сына, который уже обратился в мальчишку и виновато кутался в накидку. — Давай ты покажешь нам еще раз, когда мы полетим к бабушке и дедушке?
— Когда это будет… — расстроено пробормотал Иламириос.
Я провела пальцами по перышкам Тото, пробуждая его магией, и усадила на жердочку. Он встряхнулся и заворчал:
— Я вам не птица для тренировок!
— Прошу прощения, я больше не буду! — звонко заявил сынок. Я присела рядом с мужем и пригладила малышу взлохмаченные волосы.
— Скоро мама с папой уничтожат всех-всех чудовищ, и мы будем каждый день летать в горы.
— Да, осталось совсем чуть-чуть, — подхватил Антанариос. — Нам с мамой тоже грустно оставлять тебя в замке. Обещай, что пока мы не вернемся, ты будешь слушаться няньку. И побережешь магический резерв для наших тренировок.
— А мы постараемся поскорее вернуться, — улыбнулась я.
— Хорошо, — согласился сынок, и я его крепко обняла.
Полуостров, куда двадцать кмефрунов назад свалился Эклер, оказался лишь небольшой частью огромного материка. Он был совершенно опустошен, истерзан — ратрхи сожрали всех животных и даже сгрызли деревья. Но благодаря усердию эклерян, земля постепенно возрождалась. Ее засадили овощами и зерном, а мы с Антанариосом нашли в записях Деяна Розена, как быстро выращивать деревья, и сотворили несколько лесопосадок, заодно натренировались в магии.
Фрелорат наконец-то принял незваных гостей и разрешил им чувствовать себя как дома — многие маги Эклера подчинили местные магические потоки, а с помощью магии город восстанавливался очень быстро.
И все же мы были сильнейшими — Фрелорат наградил нас и наших детей могущественной силой. Дочке Мэринирисе исполнилось всего девять, а она уже вовсю интересовалась артефактами и училась у Ясона Такраду. Недавно показала свое первое удачное творение.
Мы с Антанариосом совсем не изменились. Время, оказалось, не властно над нами. У моего дракона, правда, посерьезнел взгляд, пропала некоторая дурашливость… большую часть времени, когда ему надо быть хозяином замка, строгим отцом, руководить армией. А когда мы оставались вдвоем, то резвились иногда как дети малые, особенно во время полетов, набрасывались друг на друга, как ненасытные молодожены, особенно в живописных местах, куда столетиями не ступала нога человека, и любили друг друга, особенно… каждую минуту и везде.
Я говорила, он герой. С достоинством вынес всю ответственность, которую получил вместе с замком и армией. Королева Натерсия оповестила эклерян, что нас послали боги ради спасения Фрелората, и приказала построить для нас роскошный дворец с огромнейшим пышным садом. Я руководила тем, чтобы из подвальных теплиц Деяна Розена пересадили все его растения в более светлые и просторные места. Немыслимо, как столь жестокий и черствый человек, создавал цветы неземной красоты. Может, это одна из причин, почему его любит Рюи.
Прошло десять кмефрунов, а они так и не появились. А что, если зря жду? И зачем? Возможно, гложет простое любопытство. Где они сейчас, что делают?
