Но потом передумала — не хотелось их впутывать в это неприятное дело. Чем меньше народу знает, тем лучше.
Случай экстраординарный — я обнаружила свои вещи в доме преподавателя. Просто в голове не укладывается. Зачем он их украл? Почему?!! Он — маньяк? Психопат-извращенец?
А ведь совсем непохож!
Я, конечно, не имела опыта общения с психопатами или извращенцами, но Петр производит впечатление открытого и уравновешенного человека. Доброго и понимающего.
Когда дело не доходит до дикого предложения пожениться.
Но и тут есть вполне разумное объяснение — человек получил наследство, хочет уладить все пункты, чтобы вступить в право владения. А дедушка у него был затейник, хотел таким образом подтолкнуть к женитьбе внука.
Это я еще могу понять. Ладно, допустим, я не самая неподходящая кандидатура. И на лицо вполне симпатичная. И даже фигурка у меня стройная, пусть и не с такими выдающимися округлостями, как у Огнеды.
Но зачем нужно было красть мои вещи?!!
Или дело не в чувствах, а совсем в другом?..
На ум пришла манипуляция Хелесы и то, что она говорила про земные вещи. Они какие-то особенные и могут взаимодействовать с другими иномирными вещами. То есть ветку иномирного куста родендиуса можно срубить либо жутко сложным и сильным заклинанием, либо при помощи иномирного предмета.
Пусть и не самого острого и не самого большого.
Моя пилочка!
— Ты меня вообще слушаешь?!
Очнулась я от того, что Киана потрепала меня по плечу.
— А? Извини, задумалась.
— Говорю, он так на тебя смотрит! — мне был неприятен горячий шепот однокурсницы. — Вы что, поссорились?
— С кем?
Я отодвинулась на безопасное расстояние. Всё-таки было ошибкой принимать предложение Кианы пообедать вместе. Она без мыла в душу залезет!
— С Эддингтоном! — выпучила глаза та и кивнула в сторону преподавательских столиков. — Пришел с Изольдой, а смотрит только на тебя. Даже не ест!
— Бедненький! — не удержалась от сарказма я, а сама встала, сгребая на поднос недоеденное второе и полупустую тарелку с первым.
Определенно, у меня тоже сегодня нет настроения обедать.
— Ты чего такая?.. — Киана еще хотела что-то сказать, но ее перебило внезапное появление Мари из деканата.
Девушка устало оглядела зал, заметила нас и бегом бросилась к нашему столику.
— Алиса! Срочно к ректору! Вот бросай всё и сию же минуту! — нервно сказала она.
И тут я заметила, что ее руки дрожат от возбуждения.
— Что случилось?
— Мало времени! Быстрей! Пока они не прибыли! — и она бросила взгляд на преподавательскую половину.
Показалось, что она переглянулась с Эддингтоном. А может, и с Изольдой — они сидели и вправду за одним столиком.
— Да что происходит?! — возмутилась я.
И пусть голос девушки звучал негромко, в столовой повисла гробовая тишина. Все внимали и ждали очередного скандала.
— Ай, ладно. Бросай поднос! — потеряла терпение Мари и вышибла поднос из моих рук.
Тот шлепнулся на стол, оттолкнулся и упал на пол. Тарелки и стакан разбились, но девушка из деканата не обратила на это ни малейшего внимания.
Она коснулась моего плеча, что-то прошептала, и мы перенеслись в приемную ректора.
— У нас срочный вопрос! — бросила она поднявшемуся из-за стола секретарю и ворвалась в кабинет.
Ректор с бокалом какого-то крепкого напитка стоял у окна. Когда он повернулся на шум и безразлично уставился на нас, я непроизвольно вздрогнула. Мужчина побледнел, осунулся и постарел сразу как будто на сто лет. Глубокие морщины, незаметные ранее, теперь испещряли его лицо. А волосы, всегда аккуратно собранные в низкий хвост, лежали на плечах распущенные и взлохмаченные. Словно ректор продирался сквозь непроходимые чащи и кустарники.
— Я привела ее, господин Броссней! — Мари нервно теребила кончик рукава. — Какие будут дальнейшие указания? Стража прибудет через… — она прислушалась к чему-то и уверенно добавила: — Десять минут. Караульные доложили, так что король уже в курсе.
— В курсе!.. — убито повторил ректор и сделал глоток. — Какое счастье, что у тебя, Мари, способность мысленно общаться с братом из королевской канцелярии. Мы получаем новости из первых рук. И как печально, Алиса, что на своей груди мы пригрели змею…
— Простите? — я в полной растерянности перевела взгляд с Мари на господина Бросснея. — Я что-то сделала не так?.. Если вы по поводу вчерашнего праздника…
Ректор криво усмехнулся.
— Еще и любовное зелье боевику подсунула. Хитра, ой хитра девица!.. — он поболтал напиток в бокале и перевел темный взгляд, полный чего-то сильного и опасного, на меня: — Знаешь законы, да? Изучила, прежде чем совершать преступление!.. А я-то думал, что привечал беззащитную овечку из технического мира… Думал, ты получишь диплом и поработаешь во славу академии… Старый дурак!
— Да в чем вы меня обвиняете-то?!!
— У тебя восемь минут, чтобы объяснить, как ты срезала куст. Восемь минут!.. — с нажимом произнес господин Броссней. — Королевская стража не будет долго разбираться и заберет тебя в Тайную канцелярию. Возможно, будут пытки. Я не преувеличиваю — значение родендиуса слишком велико, чтобы закрывать глаза на его пропажу… А стоимость… Я даже примерно не могу представить, за сколько его можно продать! Половина королевства так точно. И куда ты его спрятала? И как перетащила! Рассказывай!.. Надо же, я думал, это был вор со стороны! А оказывается, нас всех обманула иномирная пройдоха!
— Я не пройдоха! И не крала куст! И ветку не крала! Это не я!
— Тогда почему на месте преступления нашли твою косметичку? — вкрадчиво спросила Мари. — Под соседним кустом, а?
— Косметичку?
Меня бросило в пот.
— Да, твою! Мы проверили на хозяйскую ауру.
— Но ведь ее у меня украли!
— Ну да, конечно! — ядовито протянула Мари.
Они мне не верили! Ни ректор, ни эта противная девица. А я не знала, как доказать свою невиновность.
— Когда украли куст? У меня наверняка есть алиби! Я весь день провела на лекциях!
— Если ты сознаешься, я смогу перенести куст обратно, и тебе снизят срок тюремного заключения, — сказал ректор, но от этого гнусного предложения я еще больше взвилась:
— Да как вам не стыдно! Я не буду признаваться в том, что не делала. Я не крала куст, не крала!
— Тогда почему на месте его корней мы обнаружили твою пилочку?
— Вы?
— Да, мы с деканом Эддингтоном. Правда, Артур не верит, что куст выкрала ты. Учитывая вашу вчерашнюю связь, я отстранил его от этого дела и запретил подходить к тебе в академии. Чувства застилают разум. А добрые намерения ведут в преисподнюю…
Боже!
Я почувствовала, как в глазах закружили звездочки. Мне стало нечем дышать, и я оперлась о спинку кресла.
Так вот почему он смотрел на меня!
Он меня презирает.
— Пять минут! — равнодушно отчитала время Мари.
— Мне не в чем сознаваться! Я невиновна! — стояла я на своем.
Вдруг дверь из приемной распахнулась, стукнулась о стену. На пороге стоял взмыленный и крайне взволнованный Петр.
— Господин Броссней! Это моя вина! Не досмотрел. Не проконтролировал… — мужчина страдальчески взглянул на меня и поморщился, будто один мой вид приносит ему боль. — Я прошу две минуты, чтобы поговорить с подозреваемой. Всё-таки это я привел ее в академию. И я несу за нее большую ответственность.
— Говори! — отмахнулся ректор и снова отхлебнул из бокала.
— Наедине. Я накину полог тишины?
— Кидай!
Петр сверкнул глазами, подошел ко мне и схватил за локоть.
— Отойдем к стене. Так удобнее…
Я не сопротивлялась. В душе появилось какое-то внутреннее отупление и растерянность. Как в страшном сне я догадывалась, что меня не оправдают. Раз ректор, такой опытный и взрослый мужчина, поверил в мою вину, а ведь его отношение изначально было хорошим и добросердечным, то с чего бы мне поверили следователи?
А еще пугали пытки. Это звучало дико, жутко и в то же время весьма органично в мире, где живут маги, ведьмы, эльфы и оборотни. Где совсем недолго довелось прожить и мне.
