Но я с упоением рисовала на альбомном листе образ, неожиданно возникший в моем воображении: Нусельский мост, и на фоне огромного, садящегося за горизонт солнца, взявшись за руки, стоят две тени – я и Седрик. Я прикрепила этот рисунок на стене в гостиной, чтобы потом сидеть на стареньком диванчике и любоваться им.
Вдруг в моей разум ворвались слова Седрика о том, что мне нужно будет уехать из Чехии, потому что вампиры устроят большую охоту. Я была предупреждена и знала, что Седрик сделает все, чтобы защитить меня. Но об этом знала только я, все остальные чехи – нет. Я уеду, а они останутся. Они станут жертвами вампиров, а мой Седрик будет одним из этих убийц. Он будет убивать, а я в это время – отдыхать в Бразилии.
Мы, люди, считаем себя самыми опасными хищниками на Земле, но мы абсолютно беззащитны перед теми, кто незримо ходят среди нас. Что мы можем сделать, чтобы защитить себя, если не чувствуем и даже не подозреваем о том, что вампиры, о которых мы знаем из книг и фильмов, существуют? Но настоящие вампиры – совсем не те тонкие романтики, которыми я так восхищалась, читая книги, – это монстры, чудовища, стоящие выше человека на цепочке питания.
И все же, вампиры несколько лучше, выше нас: люди убивают ради забавы, не заботясь о том, что своими действиями и бездумной охотой истребляют целые виды животных и птиц. Наша безграничная алчность и желание наживы делают нас хуже зверей. А вампиры… Как оказалось, эти хищники заботятся о своих жертвах, как пастух о своем стаде, чтобы не уменьшить их количество, – они убивают, но убивают для того, чтобы выжить, и только иногда устраивают охоту для забавы. Так кто же из нас разумнее?
С такими размышлениями я уснула прямо на диване и проснулась только утром от звона будильника: пора было собираться в университет!
Седрик, как обычно, заехал за мной, отчего мое серое утро засияло яркими красками.
– Как прошел вечер? – спросила я Седрика. – Надеюсь, ты не опоздал?
– Лишь слегка. Вечер прошел скучно, но мучился только Маркус: наша мать терзала его вопросами о свадьбе, – с улыбкой ответил он.
«Вампирская свадьба, что принесет столько радости вампирам и столько горя людям!» – подумала я, и мне стало неприятно от его слов.
– А ты? – спросила я, чтобы поддержать разговор.
– Я просто наблюдал за этим фарсом: было весьма смешно смотреть на то, с каким восторгом моя мать сыпала вопросами, и с каким кислым лицом ей отвечал Маркус. – Но при этих словах Седрик нахмурился, будто вспомнил что-то неприятное. – В общем, мы просто сидели и общались.
– Это хорошо, что вы общаетесь так, по-семейному. Мы никогда так не общаемся, – сказала я, невольно почувствовав уважение к этим семейным вечерам семьи Седрика.
– Да, это довольно здорово, но… – Седрик замолчал и вновь нахмурился.
– Но? – настаивала я.
– Но только не сейчас, – ответил он и посмотрел на меня. – Мне дорога каждая секунда, проведенная с тобой, и я не хочу тратить это драгоценное время на других. Поэтому я был бы рад, если бы эти вечера прекратились.
– Но ведь это – твоя семья! – удивилась я. – Неужели ты настолько оторван от нее?
– Именно. Мы уже давно перестали быть настоящей семьей, с тех пор, как я и Маркус выросли и вступили во взрослую жизнь: у каждого из нас появилась личная жизнь, да и родители вздохнули свободно, ведь за неопытными молодыми вампирами необходим постоянный присмотр. Но родители вдруг решили вновь склеить нашу развалившуюся семью этими самыми вечерами.
«Жаль» – подумала я. Жаль, что Седрик так не ценит свою семью.
Эта мысль напомнила мне о том, что я не могла остаться на лето в Праге. Я не желала расстраивать Седрика, но у меня не было другого выбора.
– Седрик… – начала я, но он обернулся ко мне со светлой улыбкой, и я поняла, что смогу сказать ему только вечером. – Я кое-что нарисовала вчера, – вместо этого сказала я. – Небольшой рисунок, но он получился почти детским.
– Но, наверняка, красивым. Ты знаешь о том, что многие великие художники пытались возвратиться к тому, как рисовали в детстве? – улыбаясь, ответил Седрик. – А что на рисунке?
– Увидишь. Я прикрепила его в гостиной, около дивана.
– Ты меня заинтриговала! – рассмеялся Седрик, заворачивая автомобиль на стоянку. – Сегодня я не смогу забрать тебя с пар, – сказал он, когда мы пошли к университету. – Мои пары заканчиваются на два часа позже твоих, так что, не жди меня, а езжай домой и отдыхай. Я приеду вечером.
– Хорошо, – ответила я.
Мы поцеловались, и он шепнул мне на прощание: «С нетерпением жду, когда увижу твой рисунок!».
– Только, чур, не смеяться! – рассмеялась я.
– Я уверен, что он прекрасен, ведь это ты нарисовала его, – сказал Седрик.
И, улыбаясь во весь рот, я пошла в нужную мне аудиторию.
В холле здания факультета появились списки экзаменов: мне нужно было сдавать вечную алгебру, геометрию и еще ряд математических дисциплин.
К полудню небо затянули тучи, и пошел дождь, но, когда кончились пары, я быстро добежала до остановки и села на городской трамвай.
Проезжая по центру города, я вдруг увидела брата Седрика, выходящего из магазина дорогих ювелирных украшений, и поспешила отвернуть лицо от окна, чтобы он не заметил меня. После этой нежданной встречи я долго не могла отогнать от себя холод, охвативший мое тело.
***
Когда пары закончились, я заехал в турагентство, чтобы оплатить заказанные мной билеты для Владиновичей. Девушка, сидевшая за компьютером, как бы ненароком спросила меня: «Вы летите с семьей?», а потом мельком взглянула на мои пальцы, в поисках обручального кольца. Я сдержанно ответил ей: «Да», после чего она выдала мне чек и, мило улыбаясь, пожелала счастливой поездки.
Если бы Вайпер не была смертной, но как я – вампиром, мы были бы мужем и женой на всю жизнь. Но она не была вампиром, и я не мог жениться на ней. К тому же, когда я намекнул Вайпер о том, что нам следует узаконить наши отношения, она категорически заявила: «Нет. Это будет неправильно. Представь, мне будет сорок, а тебе по-прежнему – двадцать пять. Поверь, я абсолютно не расстраиваюсь из-за того, что не смогу называть тебя моим мужем!».
С такими мыслями я приехал к Вайпер. Она была в гостиной и сидела на диване, словно ждала меня, но от нее исходил непонятный мне холод.
– Ты в порядке? – мягко спросил я, обнимая ее.
Она рассеяно кивнула и прижалась ко мне.
– Я видела твоего брата, – тихо сказала Вайпер. – Мне очень холодно… Наверно, я опять испугалась его.
Я поспешно достал из шкафа теплый плед, и, укрыв Вайпер, приготовил ей крепкий горячий кофе и вернулся в
