— Но… — его слова не успокоили дейрану — голос ее звенел от тревоги, — сила эйшавый совсем не безопасна, я знаю, о чем говорю! Вы уверены, что капитан в порядке?
— Физически он не пострадал, — Тинараг ничего не скрывал. — Что до его сознания, тут мы можем лишь строить догадки. Но одно я могу сказать точно: оно сильнее, чем у представительницы расы Земли. Не думай, что на него эта материя может также давить.
— Да, да, Ари — вмешалась мама, — вспомни про Найгура и Осолию. Если бы не их добровольное принятие этой участи, решение отдать себя во власть эйшавый, подчинить их вряд ли бы удалось. И сейчас они как и ты вернулись к самостоятельности.
Мне важно было услышать, что верные друзья в порядке.
— Но вы сказали, что Леакрэ столкнулся с самой мощной — материнской — частью эйшавый. Что если его мощь несоизмеримо больше? И он сейчас мучается от обжигающего холода, пока мы тут… бездействуем?!
— Мы тоже волнуемся о нем, милая. — как я был благодарен маме, что в этот момент она поддержала мою избранницу, в каком-то смысле сделала то, на что пока не был способен я. — Но главное не навредить! Просто поверь Тинарагу, Он руководствуется не только данными исследовательских медицинских систем, но и выводами, что подсказывает его сознание. Единственное что остается нам — ждать. И верить в Леакрэ.
По участившемуся сопению, я понял, что Ари не очень-то расположена доверять этим аргументам. Моя неразумная упрямица!
— А как долго ждать?
— Мы не знаем.
— И что, он все это время будет лежать в этой капсуле на «Эндорре»?
— Нет, флагман вскоре направится к Неймару. Там и останется мой сын — с любым недугом справляться лучше всего дома, согласна?
Повисла неловкая пауза, прежде чем Ари выпалила, явно набравшись решимости:
— Простите за наглость, а я… я могу остаться с ним? Буду присматривать? Кто-то же должен быть рядом, разговаривать с ним? Что если Леакрэ слышит нас?
— Милая, о чем ты спрашиваешь? Конечно же! — мама с жаром кинулась убеждать невестку. — Другого от вас никто и не ожидает, поверь, для всех вы фактически семья. С деталями разберемся позднее, но твое право быть рядом никому и в голову не придет оспаривать! И вообще, ты можешь во всем рассчитывать на меня, на поддержку семьи Леакрэ. Я понимаю, как непросто все это для тебя будет — новый мир, новый народ. И тем более, когда мой сын фактически не способен помогать тебе. Но мы поможем, ты не останешься один на один с проблемами. А там — я верю — он справится. И вернется к тебе, к нам.
— И я уверен! — вмешался Тинараг. — У него есть сильнейший стимул найти в себе силы и совладать с противником.
— Спасибо, — Ари откликнулась с благодарностью, действительно испытав облегчение от прояснившегося будущего. И тут же уточнила. — А коснуться его можно?
— Думаю, вреда от этого не будет, — в тоне медика ощущалась явная улыбка. — Мы оставим тебя наедине с Леакрэ, не будем смущать. Единственное… — он замешкался, явно вспомнив какую-то деталь, — где-то здесь затаилась ваша гирденция. Прогнать его не могу — едва стало ясно, что ты приходишь в себя, питомец перекочевал в медотсек и ревностно бдит покой хозяина, в буквальном смысле отгоняя каждого посетителя.
Про себя я усмехнулся — в семье Тинарага тоже обитал один из потомков Оболтуса. Так что медик, наверняка, через чур и не старался его спровадить, зная природную суть этих прожорливых колонизаторов вселенной.
— Колючечка?!
Новость о близком присутствии ставшего единственным другом Ари на «Эндорре» кактуса, дейрану безумно обрадовала.
— Да, так что оставляем этих двоих на тебя, — засмеялась и мама. — Не давай им спуску — мой тебе совет, иначе сядут на шею! Я в тебя верю.
Затем наступила тишина, в которой я отчетливо разобрал шмыгающие всхлипы. Откинув крышку капсулы медитека, Ари расплакалась. Но тут же скомандовала себе:
— Не смей ныть!
И почти сразу я ощутил прикосновение ее рук, гладящих меня по голове. И такое невыразимое ощещение нежности затопило мою душу, что я едва не сорвался, вновь едва не провалившись в пучину чуждого сознания. Но вовремя спохватился — моя задача в том, чтобы найти выход и вернуться к той, кто ждет. К той, к которой жажду вернуться и я сам.
— Тьер-Тенг, ты обещал мне настоящее свидание! — расслышал я ее шепот. — Имей совесть и обещание сдержи, я буду ждать. А то нас уже объявили семейной парой, а я с тобой еще даже на романтичной прогулке не бывала.
— И да, — она продолжила, прежде дотронувшись до моей щеки губами, — за тобой масса грешков, знай это. Первое — ты мной рисковал!
Никогда! Мысленно я улыбнулся, часть меня наслаждалась этими упреками. С моим эниаром, любимая, ты была самой неприкосновенной женщиной в конфедерации.
***
Так в безмолвном капкане противостояния, в котором увязло мое сознание, пролетали дни. Как я не силился, какие усилия не прилагал, пытаясь разорвать замкнутый круг и очнуться — не получалось. Все так же я кружил над бесконечной отражающей безграничный космос гладью искрящейся синевы. Кружил и никак не мог отыскать свой берег в этом океане холода, искал и не находил для себя опору. Но продолжал осмысливать, убежденно зная, что выход есть. Поддержкой мне служило неизменное присутствие дейраны. Ари все дни проводила рядом, болтая обо всем на свете, рассказывая мне о самом важном, делясь размышлениями и, конечно же, перечисляя мне прегрешения.
— Сегодня разговаривала с папой, — подрагивающим от силы эмоций голосом шепнула она мне в один из дней. — Знаешь, мы оба расплакались, увидев друг друга. Он стал совсем седым. И это… так поразило меня. Почему-то прежде я не задумывалась о том, что время уходит. Так стремительно убегает от нас. И надо ценить каждый мир, радоваться каждой улыбке любимых и близких.
Она вздохнула.
— Твоя мама объяснила, что эйшавый стали влиять на меня исподволь еще до появления на Альдис. Вслед за твоим вторым появлением на Земле я попала под их прицел. Кстати, это второй твой грех! И под их влияние… Решение оставить дом и сбежать, бросив отца не было моим. Теперь я понимаю, что воздействие эйшавый словно притупляет чувства, ослабляет узы, заставляет забыть краски жизни. Поэтому я была так безразлична к переживаниям отца, ничего не осознавала вокруг, не видела лиц окружавших меня членов экипажа.
Какое-то время она молчала.
— Надеюсь, ты меня слышишь. Спасибо тебе! — долгий вдох. — Отец рассказал мне, что ты за меня на коленях просил его о прощении. Он до сих пор не может отойти от этого зрелища. И ты признал себя единственным виновником моего побега! Обещал сберечь меня и… поддерживать связь, сообщая о моей жизни. И обещания свои сдержал.
Арианна заплакала, тихо шмыгая носом.
— У меня в душе все перевернулось, когда услышала его рассказ. Почему ты сам не сказал мне об этом? Не представляешь какое я испытала облегчение, узнав, что он не мучился все это время в неведении.
С жаром припав к моей щеке губами, оставляя на моем лице соленый след, она едва слышно призналась:
— Теперь я понимаю, что ты с самого начала старался оберегать меня. Извини, что была такой глупой и ослепленной своими страхами! За твою цельность я люблю тебя еще сильнее!
Кажется, сердце в этот момент совершило замысловатый кульбит в моей груди. О, да!!! Как же хотелось прокричать в небо от счастья.
***
В один из дней я слышал разговор Ари с моей мамой, которая тоже навещала меня постоянно.
— Ольга, а вы уверены, что я подхожу ему? Я совсем не такая как вы, не знаю, не идеальная что ли…
Судя по голосу, дейрана смущалась. Но задать свои вопросы мне и развеять сомнения она не могла, оттого и искала ответов у моей мамы.
— Ты думаешь я такая? Или Гайяр? А уж, тем более, Леакрэ? Перестань рассуждать так, просто позволь себе поверить в настоящее. — мягко засмеялась мама. Я чувствовал ее рукопожатие. — Леакрэ для неймарца всегда был в чем-то спонтанным. Как яростная буря, разящая все на своем пути. Наверное, издержки моего воспитания. Полагаю, кто-то должен был научить его терпению.
