Я смотрела, как Лукьян вошёл в парадную дверь, словно почувствовав мой дискомфорт, и наши взгляды встретились. Он повернулся к высокому демону-фейри, или кем он там был, и зарычал.
— Ты ставишь её в неловкое положение, Ристан, — предупредил он с сердитым взглядом и слегка наклонил голову.
— Я просто даю понять, что она не одна. Мы пришли с миром, — ответил он; его странные глаза скользнули по мне, а затем он исчез.
— Я принёс кое-какие продукты, — сказал Лукьян, кивая на сумку в руке.
— Ты приносил мне еду, — прошептала я, выдыхая. Отлично, я хренова иждивенка. — Спасибо.
— Не благодари, Лена, у меня есть на то свои причины, — прошептал он с сексуальной усмешкой на губах. — Как тебе боль от игнорирования голода?
— Нормально, — проворчала я, но это не так. Я снова нуждалась в нём, и это становилось прямо-таки неловко.
Глава 38
— Лукьян~
Я стоял на балконе, наблюдая, как Фейри продолжают приходить и уходить с территории коттеджа Лены; ни один не показывал признаков того, что сдастся. Она выгнала меня сразу после того, как я выгнал Ристана, но, по крайней мере, я знал, что у неё есть еда. Мысль о том, что она одна и голодала, скручивала внутренности. Лена сидела в коттедже уже пару дней, запираясь, чтобы избежать фейри, которые настойчиво ждали её. Это дало мне время обдумать следующий шаг, и дало ей время жаждать того, что было между нами. Я мог бы заняться сексом где угодно, но тогда не будет химии, которая жила между Леной и мной.
— Люк, пришло время объяснений, — сказал Ристан, просеиваясь вместе с Королём Орды и его домашним адским псом Заруком.
— Я не должен ничего объяснять, — прорычал я, зная, что они не уйдут, пока не выяснят, почему так много демонов сходилось на этом месте. Я знал, потому что на их месте поступил бы точно так же. Демоны смертельно опасны, но огромное количество, скопившееся здесь в данный момент, нельзя опустить.
— Тогда объясни, почему в её дом пытаются проникнуть демоны, — поправил Райдер, его золотистые глаза встретились с моими в молчаливом вызове.
— Спроси их, Райдер, — пробормотал я, заметив, что свет в коттедже гаснет.
— Демоны, кишащие в этом районе, не могут говорить без приказа, и Боги запрещают им говорить, — прорычал он. — Что-то происходит.
— Почему Магдалену бросил ковен? — спросил Ристан, меняя тему разговора. Я размышлял, как много должен рассказать. Как бы я ни презирал признание в какой-либо ошибке или слабости, на этот раз, скорее всего, понадобится их помощь, и если они не поймут, что поставлено на карту, я не возьму их на борт.
— Потому что, когда она обрела магию, не была со своим ковеном, и сил у неё не должно быть. Её не избрали для Вознесения. Тогда она пришла ко мне в клуб, — ответил я, ухмыляясь при воспоминании о её нервозности, даже когда она выгнала служанку. — Ковен придерживается архаичных ритуалов, и должны пройти три шага. Первый — это быть избранной предками, которые ритуально возвращаются, чтобы выбрать, какая ведьма готова справиться с силой и магией. Второй — участие в ритуале Вознесения магии. Во время этой церемонии они совершают ещё один ритуал, который снимает проклятие, ограничивающее магию, пока они не достигнут совершеннолетия, и не будут выбраны. Наконец, они проходят через секс-марафон, который гарантирует, что следующее поколение будет лучших кровей. Лена не была избрана, чтобы получить силу, но она получила. Она была в аббатстве, когда они начали ритуал снятия проклятия, но она сумела получить силы.
— Ты пропустил секс-марафон и ту часть, где трахнул её, и она может уже вынашивать твоего ребёнка, — вставил Райдер.
— Я не могу зачать детей, — ответил я, заметив, и он поморщился, вероятно, думая о своих детях. В отличие от него, я не хотела детей. Этот мир хреновый, и у меня слишком много врагов.
— Неужели? — спросил он, медленно переводя взгляд на Синтию, которая смеялась над чем-то, сказанным Эдрианом.
— Тебя не беспокоит, что он постоянно трахает глазами твою женщину? — спросил я, заметив, что он слегка напрягся, давая понять, что не застрахован от этого.
— Она покончила с ним, и я всегда её насыщаю, — объявил он, но глаза светились голодом, которым славилась его порода. Если бы люди ели столько же, сколько трахаются фейри, все бы страдали ожирением. — Убить его — не вариант, она возненавидит меня за это.
— Это предложение о работе? — спросил я, но он отрицательно покачал головой. — Я так и думал; она — слабость, которую твои враги без колебаний используют против тебя.
— Магдалена твоя, — сказал он, возвращая ко мне внимание. — Так вот почему эти демоны окружают её?
— Она не слабость, а просто что-то, с чем можно скоротать время, — резко ответил я. — Если бы она знала, кто я на самом деле, уже бы сбежала. Если бы она знала, почему я здесь, сопротивлялась. Лена проиграет, но будет стараться изо всех сил, пока не заставит меня. Это заложено в её генетике.
— Уточни, — настоял Райдер.
— Чтобы узнать конец, нужно понять начало. Более десяти тысяч лет назад другой отвечал за хранение печати. Думай о печати как о ключе, который открывает всё. Её создали с самыми лучшими намерениями; однако у людей есть меткая поговорка о том, что дороги в ад вымощены благими намерениями. Создание печати не получилось так, как ожидалось, и было обнаружено, что она принесёт ад или рай, Царство Фейри и любой другой мир в этот. Настанет апокалипсис, такой катастрофический, что никто не выживет. Первый владелец, или, скорее, хозяин печати, думал, что сможет найти любовь с суккубом, но она знала, что он хранит в своей душе, и использовала его, чтобы родить ребёнка. Печать сняли с него, когда он создал жизнь, которой она манипулировала и искажала, чтобы вызвать хаос. Прежде чем печать смогла осознать своё истинное предназначение, Боги смогли вернуть её и восстановить порядок. Затем они взяли печать и убрали в коробку, хотя, если бы эту коробку когда-нибудь открыли, она сама по себе создала бы нового хранителя печати. Меня выбрали хранителем печати, и я принёс её с собой, когда покинул Подземный Мир. Когда я впервые пришёл сюда, то собирал души ведьм, чтобы помочь провести ритуал, который уничтожит печать. Печать слишком опасна, и я веками искал способ уничтожить её. Когда у меня был реальный план избавиться от неё раз и навсегда, мне просто нужно было привести его в действие. Я нашёл большой ковен недалеко от Абердина, Шотландия, но был сильным; родословные могущественные, поскольку произошли от первой ведьмы, созданной Гекатой. Среди невежества и ненависти того времени и порождённых им испытаний ведьмы были сильны и представляли собой силу, с которой приходилось считаться. Тогда-то я и познакомился с ней. Катарина казалась чистой сердцем, незапятнанной жадностью, как и большинство других в её ковене. Там, где другие хотели власти, она просто хотела жить и процветать. Она была самым интригующим созданием, которое мне доводилось встречать, и, в конце концов, я начал ухаживать за ней. Она никогда ничего у меня не брала, никогда ни о чём не просила. Признаюсь, я влюбился, она стала для меня всем, — прошептал я, ненавидя себя за то, что даже сейчас чувства сжимали сердце от сожаления. — Я собирался объяснить ей, кто я, привязать её к себе, сделать бессмертной. Но шанс так и не представился. Её ковен узнал обо мне и понял, какую угрозу я представляю для них, и игры начались. В течение нескольких недель они настроили её против меня, и она изменилась. В то время я не понимал, что происходит, как меняется её поведение, как она почти боится находиться рядом со мной и заставляет себя остаться. Понятно, что мне было любопытно и подозрительно её поведение. Влюблённость не изменила моей цели. Мне нужна была сила, которую мог дать ковен. Я не переставал пытаться определить тех, кто обладал достаточной силой. В конце концов, даже любовь не могла сбить меня с цели, но тогда у меня была большая угроза для беспокойства. Однажды ночью, когда я наблюдал за ними, обнаружил, что ковен выполняет ритуал, которого я никогда раньше не видел. Наблюдая за ходом, я понял, что заклинания были направлены на попытку уничтожить меня. В ту ночь они поняли всю глупость своих действий, когда я убил брата Катарины посреди песнопения. Он был верховным жрецом ковена, и пока мы допрашивали остальных участников этого безумия, я выяснил, что они узнали обо мне, и чем занималась Катарина — отвлекала меня, пока они работали над способами убить меня. Когда я убил их, узнал, что она была в моём доме, ожидая завершения проклятий, которые ковен привёл в движение; ожидая, чтобы проклясть меня и изгнать туда, откуда, как думала, я пришёл. Шкатулка с печатью была хорошо спрятана, но она была сильной ведьмой. Я уверен, что он почувствовал её силу, и призвала шкатулку или обнаружила её своей магией. Не важно, как она её нашла, но. В момент, когда она открыла шкатулку, впустила печать в себя. Но та не предназначалась для человеческого носителя; они недостаточно сильны. Я, наконец, нашёл её, бродившую по лесу, окружавшему луг, на котором мы когда-то лежали часами, занимаясь любовью… Её разум был разрушен печатью, и когда я начал слушать её слова, заметил, что она проклинает меня. Я думаю, она знала, что не переживёт обладания печатью, и использовала оставшееся время, пытаясь завершить проклятие ковена. Я взбесился от её предательства, и был опустошён тем, во что она превратилась, и ничего не мог сделать, чтобы спасти её. Я столкнулся с ней, и она призналась, что она и её ковен отправляют меня обратно в ад. Эти дураки понятия не имели, что их глупые проклятия не смогут удержать меня там, и я, всеми возможными способами, уверил её в этом. Она изменила тактику и прокляла себя, чтобы возродиться, пока не убьёт меня. Я рассердился и поправил её проклятие, чтобы всегда мог найти её и печать. После того, как я убил Катарину, вернул её тело оставшимся в живых членам ковена, но изменил некоторые детали воспоминаний тех, кто был свидетелем и помогал Катарине и её семье. К сожалению, из-за их действий пришлось отказаться от первоначального плана и попытаться найти способ уничтожить печать в изменившихся обстоятельствах. Вы должны понять: печать разумна. Она не похожа на реликвии, которые вы ищете. У неё есть сознание, и мы обнаружили, что она стал злом и процветает на разрушении и хаосе. Она хочет освободиться. Убив Катарину, я надеялся, что придёт конец печати, так как она могла быть поддержана только бессмертным существом. Я обнаружил, спустя примерно шестьдесят лет, когда Катарина перевоплотилась в первый раз и обрела силы, что печать прикреплена к её душе. Она нашла в ней то, что было бессмертным, и вцепилась. Каждый раз, когда Катарина возрождается, печать имеет возможность пробудиться, и пока я могу найти и убить её реинкарнацию, прежде чем она обретёт полную силу, печать остаётся спящей. Если мне не удастся найти её до этого, не смогу остановить надвигающийся ад. До последней реинкарнации, казалось, приходили каждые пятьдесят или шестьдесят лет или около того. Очень сложно предсказать. Прямо сейчас, я знаю, что она переродилась снова, и была одной из ведьм, которые только что обрели силу. Вот почему я здесь; должен найти, кто она, и покончить с этим.
