подобно ростку молодого дуба.
Однажды ночью, когда уже порядком устал и забрался на дерево, чтобы передохнуть, я вдруг увидел, как что-то белое мелькнуло между ветвей. Сначала я решил, что это белый волк, легендарное животное из сказок. Мало кто видел его вживую, а я был весьма самонадеян. Спрыгнув на землю, я осторожно двинулся в том направлении, где видел пятно. Поражала лесная тишина, за все время ни ветки не хрустнуло, словно я преследовал облако. Но, наконец, упорство оказалось вознаграждено. Правда, нашел я совсем не то, что тогда искал.
Белое пятно обернулось прекрасной длинногривой кобылой, вышагивавшей по лесным тропам с такой грацией, словно копыта ее касались не сухой земли, а шелковых ковров императорского дворца. Верхом на ней восседала очень красивая девушка в зеленом плаще. Я смотрел из-за кустов как зачарованный, пока она не заметила меня.
– Подойди, дитя, – позвала она ласково.
Мне стало обидно, что она меня так назвала. В тот момент я вовсе не чувствовал себя ребенком, тем более что и ей-то было на вид всего лет пятнадцать.
– Кто ты? – спросил я, чувствуя, как по непонятной причине дрожит мой голос.
– Тиара, – ответила она с улыбкой. В ту минуту мне показалось, что улыбнулась сама луна.
– Оринг, сын Найтингейла, – я смущался еще сильнее, но глаз отвести не мог. Она светилась в темноте, словно была соткана из света.
– Я еду на собрание друидов, хочешь со мной?
Я тогда не знал, кто такие друиды, но мне и в голову не пришло отказаться. Забравшись к ней за спину, я вдохнул полной грудью ее неземной аромат и в ту минуту понял, что ради нее готов пойти на все. Даже в свои неполные девять я уже чувствовал себя мужчиной, и инстинкт охотника разгорячил мою кровь. Я должен был завоевать ее во что бы то ни стало.
Удивительно, но лес будто подчинялся ей. Ветви деревьев сами собой поднимались и образовывали арки, под которыми мы беспрепятственно могли ехать. Ни одно дикое животное не посмело преградить дорогу.
Эти минуты, что я провел у нее за спиной, показались мне сладким сном. И когда мы достигли небольшой полянки, где стояли какие-то эльфы в плащах, я чувствовал себя пьяным и счастливым.
Тиара спешилась, я последовал за ней. Друиды поприветствовали ее кивком, а она их.
– Это Оринг, – сказала она, касаясь моего плеча. – Ночной охотник из Отлинговера.
И это прозвучало так гордо, что я невольно выпрямил спину.
– Что ж, Оринг, – главный друид подошел ко мне. – Если судьба привела тебя к нам, значит, так и должно быть. Помни, что все, что ты здесь увидишь и услышишь, должно навеки остаться тайной.
– Клянусь честью охотника, – гордо выпалил я. И они начали свое собрание, о котором я не могу рассказать даже сейчас, ибо слово должно оставаться нерушимым.
Так я оказался причастным к великому учению друидов, учению о гармонии с природой и собственным внутренним миром. Они рассказали мне, что эльфы не всегда жили так. Когда-то это был гордый и сильный лесной народ. Но все, кого я видел вокруг, и даже родители мало походили на существ из рассказов. С рождения я знал, что Отлинговер принадлежит империи, и никогда не думал, что могло быть иначе.
Благодаря друидам я понял, что моя детская свобода – лишь иллюзия, которой суждено будет растаять, стоит мне повзрослеть. Я впитывал все, что слышал, как сухая земля влагу, и уже скоро стал сильно отличаться от сверстников. Я был задумчивее и угрюмее, внимательно смотрел вокруг и все чаще и чаще не подчинялся приказам старших. Эльфы вокруг потеряли в моих глазах всяческое уважение и авторитет. Я верил друидам, был влюблен в прекрасную Тиару и мечтал однажды разделить с ней всю глубину своих чувств. Но прежде я должен был обрести свободу.
Прошел год. Мать сильно болела и не могла работать в поле. Я видел, как она угасает от рабского труда, и ненависть к имперцам начинала бурлить во мне, как вода в котле. Я украл у отца кинжал для разделки туши и терпеливо ждал, когда в следующий раз приедут сборщики податей. Я хотел отомстить им за всех. За мать, за родной Отлинговер и за весь эльфийский народ.
Накануне ночью я не хотел идти на собрание друидов, потому что боялся передумать. Они говорили, что час еще не пришел. Эльфы не готовы взяться за оружие и отвоевывать свободу. Но я не хотел ждать. В десять лет я решил, что буду бороться. Один за всех, если придется, но буду. Одного я боялся – что Тиара меня отговорит. Потому что единственной, кто мог тогда это сделать, была она. Юная ученица друидов, светящееся дитя луны и леса, прекрасная, как нимфа, она была полновластной владелицей моего молодого и горячего сердца.
И все-таки я пошел. Не хотел. Чувствовал, что не надо. Но пошел. Дождался темноты и направился в лес. Кое-что я уже умел, и мне доставляло огромное удовольствие взаимодействовать с природой. Но в ту ночь я был так напряжен, что не мог говорить с ней. Деревья вытягивали колючие ветви, чтобы преградить мне путь, но я не замечал этого и не слышал, что они шептали.
Собрание закончилось. И, к счастью, никто не заметил во мне перемены. Никто, кроме нее. Тиара нагнала меня уже на обратном пути и спросила:
– Что с тобой, сын Найтингейла?
Я посмотрел на нее с трепетом. И тогда впервые подумал, что после того, что собираюсь сделать, мы, может статься, больше никогда не увидимся.
– Я люблю тебя, – прошептал я. Тиара посмотрела на меня так нежно и жалостливо, словно на потерявшегося в лесу ребенка. Впрочем, я всегда для нее им и был.
– Глупый, – сказала она и прижала мою голову к груди. Захотелось плакать, но вместо этого я сильно толкнул ее, чтобы вырваться из объятий, и побежал в лес.
А утром прибыли они.
Я видел с дерева, как поднимается пыль из-под копыт имперских лошадей. Я чувствовал себя разбитым и слабым, но надеялся, что все это придаст мне злости. Я достал из тайника кинжал и спрыгнул вниз.
Эльфы собрались в центре поселка. Каждый принес свою долю, даже моя больная мать. Там же был и отец. Первый герой в моей жизни. Эльф, которого я уважал, несмотря на покорность империи. Эльф, с которым я
