За Пирсом потянулись остальные.
— Алари Орэйо, разрешите вас пригласить, — произнёс студент третьекурсник, появившись передо мной.
Галантный, ухоженный, уверенный в своей неповторимости и красоте.
— Я занята, — усмехнулась в ответ, бросив взгляд ему за спину.
А вот с этим синеглазым мальчишкой со смущенной улыбкой я потанцую. Спеси, самоуверенности и гордыни в нём намного меньше.
Потом был третий, четвёртый и пятый. Я всё не переставала танцевать, кружась в этом безумном ритме, словно хотела забыться, спрятаться от мыслей, которые не давали нормально дышать.
«Что же я делаю… что же я делаю?»
Вот только разве от себя сбежишь?
А потом и вовсе стало тяжело. Когда закончилась одна мелодия и началась другая, меня подхватили руки, которые я узнала бы из тысячи.
— Веселишься? — хрипло спросил Грей, бережно обнимая.
Я подняла на него глаза.
— Нет.
Одно слово, а мы сразу друг друга поняли.
«Как я могу веселиться, когда… когда еще немного — и мы расстанемся навсегда? Когда хочется кричать от безысходности? А от непролитых слёз першит в горле?»
— Катя…
— Не надо, пожалуйста, не надо, — взмолилась я. — Мне и так тяжело. Очень-очень тяжело, я бы хотела… но не могу. Не могу, понимаешь?
Понимал и не понимал.
— Ты же обещал, что не будешь уговаривать меня, — напомнила ему.
— Я и не уговариваю. Просто прошу остаться со мной.
— Зачем? Зачем, Грей? Неужели ты не понимаешь, что у нас нет будущего? Останься я здесь или нет, мы всё равно не сможем быть вместе. Ты ненавидишь элвов. Не знаю почему, но ненавидишь. А я элва!
— Ты — Катя, — продолжая вести меня в танце, уверенно произнёс Эшфорт. — Смешная, упрямая и самая красивая девушка из другого мира.
— Для тебя, но не для остальных.
— Зачем нам остальные, если мы будем вместе?
Хватка мужчины стала чуть сильнее, словно он с трудом сдерживался.
— А что дальше? Я и ты против целого мира? Родители Катриэль не позволят…
— Тебя так волнует их мнение? — перебил меня Грей.
— Я… я не знаю, — в конце концов прошептала несчастным голосом.
— Катя, — Грей наклонился к моему уху, — я люблю тебя.
Я тут же отшатнулась, едва не налетев на соседнюю пару, и замотала головой.
— Нет! Нет! Не говори этого. Ты не можешь знать.
— Но я знаю. И говорю то, что давно должен был сказать. Я люблю тебя. Не Катриэль, а тебя. И прошу остаться со мной. Сегодня и на всю жизнь.
Мне так много хотелось сказать ему, а вместо этого пробормотала едва слышно:
— Я не могу.
И сбежала, оставляя своё сердце там, на танцевальной площадке, с мужчиной, которого впервые в жизни по-настоящему полюбила.
Часы на старой башне показывали без пятнадцати двенадцать.
Еще пятнадцать минут. Только пятнадцать минут…
— Катриэль!
Передо мной будто из-под земли вырос недовольный Киной и схватил меня за руку.
— Ты что делаешь?
— А что я делаю? — сморгнув слезы, спросила у него с вызовом.
«Отлично! У меня как раз такое настроение — дай с кем-нибудь поругаться!»
— Ты танцевала с этими… студентами.
Надо же, а по голосу можно подумать, что с тараканами. Сколько презрения. А я-то думала, что Киной другой. Ошиблась. Всё такой же чванливый и высокомерный элв. Подрастет и будет под стать мамочке и папочке.
— И что? Что в этом противозаконного? Или ты собираешься придираться ко мне по любому поводу?
— Да что на тебя нашло?
— Ничего.
Я снова бросила взгляд на часы. Уже без десяти двенадцать.
«Что же делаю? Что же я делаю?!»
Мысли, которые я так отчаянно гнала от себя последний час, закружили в своём круговороте, заставляя задуматься.
Почему я так хочу вернуться домой?
Кроме того, что это мой дом, такой привычный и родной, и там меня ждут мама и папа. Какие еще причины?
Этот мир тоже легко может стать моим домом. Он уже почти стал. Это в первые дни было сложно, а теперь я могла жить здесь и работать.
Там, на Земле, меня ждала скучная работа секретарши. Подай-принеси и улыбайся. А здесь я могла заниматься любимым делом и учить других. Разве это не счастье?
Что меня ждало дома? Пустая квартирка, отсутствие друзей, скучные вечера и неразделённая любовь к начальнику? А здесь был Грей Эшфорт. Самый лучший, самый умный и сильный мужчина в мире. Во всех мирах! Который любил меня и не боялся в этом признаться, и которого любила я. Да, будет сложно, придется попотеть, но разве он не стоит этого?
А родители…Они же желают мне счастья. И когда-нибудь, я очень в это верила, когда-нибудь они обязательно поймут меня и простят.
Так ради чего я отказывалась от собственного счастья и хотела вернуться домой?
— Катриэль, ты вообще меня слышишь?! — требовательно спросил Киной, сильнее сжимая мою руку.
— Нет, — совершенно искренне ответила я.
— Что?
— Я тебя не слышу.
— Ты с ума сошла? Да что с тобой такое?
Я быстро осмотрелась.
Ректор и Дейра, такая красивая в нежно-голубом платье, подходили к главной площадке.
Они же собираются объявить о помолвке. А потом должны мы с Киноем и поцелуй в полночь. Поцелуй, чтобы вернуться домой.
— Я не выйду за тебя, Киной! — громко и четко произнесла я, глядя ему прямо в глаза.
— Что?
— Я не люблю тебя и никогда не любила.
— Ты сама не понимаешь, что говоришь…
— Понимаю. — Я широко улыбнулась. — Сейчас я как раз всё понимаю. Мы не пара, Киной. Может, с той, прошлой мной, ты и был бы счастлив, но не сейчас.
— Какой прошлой? О чем ты?
— Я изменилась. Ты и сам это видишь.
— Ты просто волнуешься, — упрямо повторил он, всё еще отказываясь верить.
— Нет. Я просто люблю другого. Прости, что ввела тебя в заблуждение, дала призрачный шанс и тут же отняла его. Но лучше так. Поверь, ты найдешь ту, которую полюбишь и которая полюбит тебя. Но это буду не я.
— Это Эшфорт, да? Ты решила, что сможешь быть с ним? Не знаю, что ты себе там придумала, но это бастард…
— Хватит!
Я вырвала руку и отступила.
— Не смей так говорить о нём. И смирись с неизбежным, Киной. Смирись и веди себя как мужчина, а не вздорный мальчишка, у которого забирают любимую игрушку.
Я не стала ждать, что он мне ответит, и резко обернулась, пытаясь найти Грея.
«Где же он? Где?»
Краем глаза я успела заметить высокую фигуру мужчины, который медленно удалялся из зала.
Он не хотел видеть, как я ухожу!
— Грей! Грей! Подожди!
Пробраться сквозь толпу ликующих студентов, которые громко поздравляли ректора с помолвкой, было сложно, но у меня всё-таки получилось.
— Грей! Да подожди же ты!
Часы показывали без пяти двенадцать.
Хотя какая мне разница. Это уже не имеет смысла.
Я остаюсь!
— Грей!
Услышал. Замер, словно боясь обернуться. Спина ровная, плечи каменные, голова опущена.
Тяжело дыша и с трудом удерживая длинный и неудобный подол платья, я подбежала к нему и схватила за руку, разворачивая к себе.
— Знаешь, это несправедливо! Это ты должен бежать за мной!
Мужчина молчал. Просто стоял, сжав кулаки, смотрел на меня и молчал, будто статуя.
«Боялся, что я буду над ним издеваться? Не хотел говорить последнее «прости»?»
— Я остаюсь!
Никакой реакции.
«Оглох он, что ли? Тут такой момент, а он статую из себя изображает!»
— Я остаюсь! Здесь с тобой! Навсегда! Я не уйду! Слышишь? Я люблю тебя!
Собственно, это всё, что я успела сказать, потому что статуя вдруг ожила, схватила меня в охапку так, что кости затрещали, и поцеловала.
Ох, мамочки, это был самый лучший поцелуй в моей жизни. С бабочками в животе, пустой головой и таким ощущением счастья, что хотелось веселиться и танцевать. А еще больше хотелось раствориться в этом мужчине. Полностью, без остатка.
Всхлипнув, я обняла Грея за шею, отвечая на поцелуй с тем пылом, на какой только была способна.
Легкость, ощущение полета…
