поднимая на ноги, наконец освобождая меня от каких-то невидимых уз, сковывавших меня. Я неуклюже поплелась вперед, сбитая с толку и напуганная.
— Скажи ей, — настаивал Райвин. — Или я покажу ей сам.
— Я тебе ничего не должен, — прошипел мой отец.
Райвин порезал мне предплечье, и я ахнула, отдергивая руку.
— Что за хрень?
В месте ранения расцвела жгучая боль, и я прижала ладонь к порезу. Прежде чем я смогла вымолвить еще хоть слово, Райвин грубо схватил меня за подбородок и повернул его так, чтобы я смотрела на своего отца. Другой рукой он держал нож, с лезвия капала моя кровь и кровь Райвина.
Лицо моего отца исказилось, и он начал потеть. Закрыв глаза, он отчаянно дышал, как будто ему было больно.
— Что ты сделал? — я повернулась к послу.
Он откинул мою голову назад.
— Смотри.
Мой отец взвыл, нечеловеческий звук, вырвавшийся из его горла, от которого у меня по спине пробежали мурашки. Но не это заставило меня втянуть в себя воздух и отступить, прямо на Райвина.
Нет, это было нечто гораздо худшее. Нечто, сотканное из кошмаров.
Два его зуба были удлиненными, острыми и опасными. Было невозможно игнорировать, что это были за клыки. Я видела их раньше. Слишком близко, когда я была с Орионом.
У моего отца были вампирские клыки.
— Нет.
Это было невозможно. Как мой отец мог быть вампиром?
— Кто убил ее служанку, ваше величество? — спросил Райвин.
— Ты убил Милу?
Я чувствовала, что не знаю человека передо мной. Какую еще ложь мне говорили?
— Это случалось каждый раз, когда пропадал слуга? А как же все наши няни?
Может быть, даже священники из библиотеки. У меня скрутило живот, и я боролась с подступающей желчью.
— Скольких, отец? Скольких ты убил?
Как я могла этого не заметить?
— Ты всегда была слишком умна для своего же блага, но ты видишь только то, что хочешь видеть. Это твоя самая большая слабость, — прошипел он. — А теперь отпусти меня и убери ее с моих глаз, пока я не осушил ее досуха.
— Ты не тронешь ее, — предупредил Райвин.
— У тебя здесь нет власти. Если ты не заберешь ее, я сам отправлю ее в Ад, и наш долг будет выплачен, — выплюнул мой отец.
Я даже не узнала существо передо мной. Горячие слезы катились по моим щекам, но я сидела, оцепенело уставившись на человека, который вырастил меня. Как долго он скрывал это от нас? Был ли он рожден вампиром, или его обратили?
И что это значило для меня?
Я отогнала эти мысли прочь. Это было слишком. Я не могла позволить себе задаваться вопросом. Не сейчас. Не тогда, когда мой отец оскалил зубы и посмотрел на меня с таким презрением.
В этой форме он не был отцом, которого я всегда знала. Он был незнакомцем. Монстром. Одним из существ, о которых нас предупреждали всю нашу жизнь.
— Отец?
Осталось ли что-нибудь от человека, которого я знала всю свою жизнь? Было ли что-нибудь из этого реальным или все это было ложью?
Он бросился вперед, оскалив зубы. Мои глаза расширились, и я закричала, рефлекторно прижимаясь к Райвину.
Тени пронеслись мимо меня, поднимаясь по ногам моего отца, удерживая его на месте. Он щелкал челюстями и хватал когтями воздух, как будто пытаясь пробиться ко мне.
Слезы текли по моим щекам, а ужас делал мое дыхание прерывистым. Он был похож на животное, отчаянно желающее проглотить свою жертву.
Тени скользнули по ногам моего отца, затем обвились вокруг его талии, прежде чем подобраться к груди. Они задержались на его шее, как будто позволяя мне взглянуть на его лицо в последний раз.
Его зрачки расширились, сделав радужную оболочку сплошной черной. Красные линии заполнили белки его глаз. Он продолжал рычать и сражаться, его клыки сверкали в тусклом свете, как маяки смерти.
— Он больше не причинит тебе боли, — прошептал Райвин, притягивая меня в свои объятия.
Я не чувствовала его рук вокруг себя. Я больше ничего не чувствовала. Я даже не была уверена, что я вообще существую. Все мое тело онемело; мои эмоции превратились в пустую оболочку.
Странное чувство спокойствия поселилось вокруг меня, когда я наблюдала, как тени возобновили свое ползучее продвижение, пока каждый дюйм моего отца не был поглощен тьмой. Темные щупальца окутали его, как кокон. Они пульсировали и кружились, как будто были живым, дышащим существом. Сжимаясь, тени сжимались, пока не втиснулись внутрь, затем они взорвались, веером расходясь вокруг нас.
Все погрузилось во тьму.
Пораженная, я отстранилась от посла, слепо протягивая руку в темноте. Свет вернулся, когда тени рассеялись, и мне пришлось несколько раз моргнуть от яркого освещения. Мой отец ушел. Ни тела, ни признаков того, где он был. Казалось, что его никогда и не существовало.
Мое дыхание стало прерывистым. Это казалось нереальным. Если бы я не видела доказательства того, на что уже способны эти тени, я бы поверила, что это трюк. Я бы поверила, что мой отец все еще был где-то здесь, но я знала лучше.
Хуже всего было то, что я по-прежнему ничего не чувствовала. Мой отец был мертв, а я даже не могла найти в себе сил оплакать его кончину.
— Это был единственный выход, Ара, — прошептал Райвин. — И теперь ты знаешь правду.
Посол убил моего отца, потому что, если бы он этого не сделал, мой собственный отец оборвал бы мою жизнь. Больше не было добра и зла. Не было ни союзников, ни врагов. Я не была уверен, что они когда-либо были. Все это было иллюзией. Ничто в моей жизни не было тем, чем казалось.
Тихие крики оторвали меня от моих мыслей, и я обернулась, чтобы увидеть своих сестер, прижавшихся друг к другу. Морта, к счастью, ушла, и мои сестры оказались невредимыми. На данный момент.
Мои чувства нахлынули на меня,
