в руках Мию, которая незаметно оказалась рядом, а потом и вовсе забралась ко мне на колени. Мои перепачканные ладони ее не смущали ни капли.
Когда вернулся Сэт, закрыв за собой дверь в кухню, чтобы вид крови не пугал ни меня, ни ребенка, я подняла покрасневшие от напряжения глаза, но он лишь неопределенно мотнул головой.
— Еще рано, Джули, — мягко произнес Сэт, однако от меня не укрылась бледность лица мужчины. Произошедшее затронуло и его, хоть он старался этого не показывать. — Док работает, Дариан с ним. Мы принесли все, что ему требовалось. Лекарства, бинты, но теперь нужно ждать.
Ждать… Казалось, что с каждой прожитой минутой неопределенности страх потери отгрызал от сердца кусок за куском. Если так продолжится, то не останется вообще ничего. Без Каса не будет и меня, и в свете осознания этого, теория Руана о идеальных партнерах не казалась таким уж бредом.
Кстати, о Руане… — Верни мне Дороти! — с места в карьер заявил он, едва бодрой походкой вошел в коридор, примыкающий к кухне. — Немедленно!
Вопреки словам Руана, я прижала девочку к себе еще ближе. Во мне будто открылось второе дыхание, разгоняющее по легким кислород. Мия задрожала, подняла испуганный взгляд на своего создателя, и пришлось обхватить ее крохотные ладошки в попытке успокоить. Отдавать обретенную дочь этому доктору Франкенштейну я точно не стану!
— Значит, от корабля Августины вы отбились, — ровным голосом произнесла я.
Даже не спрашивала, ведь этого и не требовалось.
Руан лишь отмахнулся, будто речь шла о досадной мелкой проблеме. А ведь она, эта проблема, чуть не покалечила и меня, и Мию. Хорошо, что рядом был Дариан.
— Они сами прекратили атаку и улетели. Повреждения значительные, но обошлось без смертей. Джули, это моя…
— Дороти здесь нет, — отрезала я, со злостью глядя на некогда близкого мне человека. — Это Мия, моя дочь. И ты ее не получишь. Уходи.
— Она не твоя! Я ее соз…
Я успела закрыть крохотные ушки ладонями. Еще не время, но я не повторю ошибку Руана, и моя дочь узнает правду более деликатным способом, чем это сделал он.
Но видит вселенная, я так устала… Наверное, именно это понял Сэт, который решил вмешаться, загораживая меня и Мию от посягательств «мастера».
— Что непонятного? — жестко отчеканил он. Руан дернулся, намереваясь обойти препятствие, но Сэт не позволил, уперев ладонь в его грудь. — Девочка останется с нами. Советую смириться, или, в противном случае, я сделаю так, что их обеих ты больше не увидишь.
— Любая жизнь ценна, даже биосинтетическая, — поймав взгляд Руана, я еще крепче прижала к себе Мию. — Жаль, что ты этого так и не понял. Я не позволю играть с ней, как с куклой, ради твоих сомнительных целей. Просто уходи. Разбирайся с проснувшимися синтами, организуй людское поселение, о котором мечтал. Что угодно, но не появляйся рядом, пока не разрешу!
После моих категоричных слов он, наконец, отступил, а я незаметно для всех выдохнула.
— Лаура сказала, что и близко не подпустит меня к власти, — глухо признался он.
— И это лучшее решение на благо всего Ариньона, — парировал Сэт.
Еще пару секунд помявшись, дедушка, наконец, развернулся и покинул нас все тем же бодрым шагом, а я позволила себе отпустить Мию и удобнее усадить на своих коленях. Убрала с ее лба упрямую прядь рыжеватых волос, погладила нежное личико. Странно, но ее присутствие рядом успокаивало, позволяя на время отвлечься от пагубных мыслей. Крохотное сердечко, что билось под моими ладонями, я уже успела полюбить, ощутив связь еще в тот первый миг, когда взяла ее на руки на палубе атакуемого Августиной корабля. — У вас все было хорошо? Док тебя не обижал?
Мия смешно сморщила носик, отчего в груди потеплело.
— Он приготовил мне горячий шоколад, — с восторгом поведала она. — Вкусный. Знаешь, мама, он добрый.
Такое бесхитростное заявление вызвало улыбку.
— Я рада, что вы поладили.
— Только он больше не Док, — продолжала удивлять дочь. — Я придумала ему новое имя.
— Что? — непроизвольно вырвалось у меня.
— Кого-то это мне напоминает, — Сэт сел рядом и с нежностью погладил Мию по голове, но при этом пристально смотрел на меня.
— Он красивый, — девочка говорила явно не о Сэте, но его ласку приняла спокойно. Ее взгляд сделался самую малость мечтательным. — И точно не Док. Теперь он Иво. Тебе нравится?
Однозначного ответа на этот вопрос у меня не было, поэтому я сказала первое, что пришло на ум:
— Х-м-м, ну главное, чтобы новое имя понравилось ему.
— Иво сказал, что не против, — она довольно хлопнула в ладоши. — А я сказала, что хочу пить горячий шоколад каждый день. Он обещал готовить, добавлять туда зефирки, а еще научить меня печь ореховое печенье. Можно?
Я будто воочию это увидела, и в груди вновь запекло от сдерживаемых слез. Не хотелось плакать при Мие, объяснять ребенку, который только что обрел семью, дом и кажется, первого друга, что в мире есть такие страшные вещи, как смерть. Эти знания ей не нужны, еще слишком рано.
— Сэт… — когда я встретилась взглядом с его голубыми глазами, они расплывались. Слезы всё-таки меня одолели и вырвались на волю.
— Тихо, — прошептал мужчина, проводя пальцами по влажным векам. — Все хорошо, не плачь.
— Ты всё еще рядом… — я сглотнула, но избавиться от дышащего меня кома в горле так и не смогла. Из-за него мой голос звучал сипло. — Хотя я… Ты же знаешь. И Мия тоже такая.
— И я останусь рядом, клянусь. Ты полюбила меня, когда считала синтом, и тебе было все равно. Джули, так почему я не могу любить тебя?
— Можешь? — несмело спросила я.
Теплая мужская ладонь аккуратно коснулась поясницы, Сэт придвинулся ближе, хотя казалось, ближе просто некуда, и этот его жест говорил достаточно. Легкие наполнились потрясающим ароматом его тела, вымывающим из меня последние сомнения.
— Конечно, — тихо прошептал он на ухо, едва ощутимо касаясь губами мочки. — Больше всего на свете. Следующие часы просто стерлись из памяти. Мия уснула у меня на руках, доверчиво прижавшись щекой к предплечью Сэта, а я все это время глядела на двери кухни, ожидая и ожидая новостей… Надеялась, что хороших, но сердце сжалось от пугающей неопределённости.
Наконец Док, и простит меня Мия, по-другому я пока не могла его называть, вышел из кухни. Он будто постарел сразу на десяток лет, его молодое лицо осунулось, под глазами залегли темные круги, а на гладкой щеке краснел алый след. Не его кровь, естественно.
Каса…
— Как он? — едва слышно прошептала я.
— Дышит… —
