— Мне жаль, но нам нужно вернуться обратно в крепость.
— Без проблем.
Аэрон был хорошо вооружен и был бы не против сразиться с врагами один на один, но сейчас с ним всё еще не пришедший в себя после большого количества принятой амброзии Парис, который в бою будет скорее помехой, чем помощником.
— Подожди. Остановись! — закричал Парис, напрягаясь всем телом. В голосе друга смешались удивление, неверие и надежда.
— Что?
— Мне показалось… я думаю… видел Сиенну, — он произнес ее имя как молитву.
— Как это возможно? — Аэрон внимательно изучал толпу внизу. Среди множества лиц, мелькавших перед ним, как в калейдоскопе, он не мог отличить одно от другого. Но если Парис видел Сиенну, если она каким-то образом ожила, значит, тут их точно ждут Ловцы. — Где?
— Назад. Вернись назад. Она направлялась на юг, — взволнованно попросил Парис.
Аэрон просто не в силах был отказать другу. Несмотря на опасность, он развернулся и хотел было предупредить Париса, чтобы тот не слишком надеялся, но не успел. Случилось нечто странное.
Парис вдруг дернулся и прошипел:
— Найди укрытие! Сейчас же!
Аэрон почувствовал что-то теплое и мокрое там, где держал друга за талию. И в это мгновение множество стрел пронзили крылья Аэрона, кромсая перепонки. Следующий залп враги провели по ногам и рукам Повелителя, разрывая мышцы и дробя кости. Раздираемый болью, он осознал, что Ловцы действительно были в городе и заметили его. И, незримо наблюдая, ждали своего шанса.
«Моя ошибка», — подумал Аэрон. — «Опять».
Он начал терять высоту… вращаясь и переворачиваясь… Штопор… Падение.
Торин устроился в своем кресле, закинув руки за голову и положив ноги на стол. Он провел здесь бессчетное количество дней, выходя лишь затем, чтобы поесть, принять душ, и, черт, просто пожить. Камео не приходила к нему с той самой ночи после своего возвращения. Наверное, это к лучшему. Он бы не смог сосредоточиться в ее присутствии, а работы у него было как никогда много.
Он обеспечивал воинов деньгами, играя на рынке ценных бумаг, следил, чтобы на территорию крепости не забрел кто-то чужой, планировал путешествия, искал зацепки, которые могли бы привести их к ларцу Пандоры, артефактам или Ловцам. Торин также рыскал по новостным сайтам, стараясь обнаружить хоть какое-то упоминание о человеке-с-крыльями, также известном под именем Гален. Насколько он знал, только Гален и Аэрон обладали способностью летать.
Торин не возражал против своих многочисленных обязанностей, поскольку располагал временем для их выполнения… Он никогда не покидал крепость. В противном случае его демон убил бы всё живое на планете.
«Как драматично», — с иронией подумал воин.
Но это неоспоримый факт. Одно случайное касание кожи Торина кем бы то ни было, и чума пойдет гулять по миру. Последняя эпидемия началась из-за Ловцов, тут, в Буде. Медики успели локализировать заразу, и только это позволило избежать катастрофических последствий.
Но, боги, как же ему хотелось прикоснуться к Камео. Он бы всё отдал за такую возможность. Торин представил ее себе: маленькая, стройная, с длинными черными волосами и печальными серыми глазами.
«А если бы у меня был выбор?» — в тысячный раз за день задумался Торин.
Жаждал бы он ее по-прежнему, если бы мог иметь другую женщину? В любое время отправиться в город? Да, он хотел Камео, как мужчина. Она была симпатичной, умной, забавной, если не прислушиваться к ее суицидальному голосу. Однако Торин не был уверен, что желал бы завести с ней постоянные отношения. Потому что… его взгляд скользнул на монитор слева.
Слишком часто ему попадалась на глаза идущая по городу прекрасная незнакомка. Длинные черные волосы, экзотичные глаза, то ярко горящие, то матово тусклые. Она замирала на месте, улыбалась, затем хмурилась, и шла дальше. Когда ветер ласкал ее, ероша волосы, Торин замечал на мгновение… остроконечные ушки? Казалось это ему или нет, но вид этих ушек заводил его до предела. Он становился тверд как камень, испытывая весьма странное желание лизнуть их.
Эта женщина была одета в футболку с надписью «Дом веселья Никси БПН[3]», в ушах торчали наушники. Кто же такая Никси? Быстрый поиск в «Google» показал, что она была кем-то из «Бессмертных с приходом ночи». Интересно. Ведь ему самому так хотелось поизучать ее с приходом ночи.
Какую музыку она слушает? Судя по резким движениям ее головы, что-то быстрое и энергичное. Откуда она? Какая она?
«Могу поспорить, что восхитительная…»
Страстное влечение к незнакомой женщине потрясло Торина, направив размышления о Камео по новому руслу. Если он испытывает вожделение к другой, значит, не влюблен в Камео. А если он ее не любит, то жестоко с его стороны путаться с воительницей. Мог ли он со временем ранить ее чувства? Причинить боль себе?
Торин никогда не сможет прикоснуться к ней, а такой страстной женщине вскоре потребуется мужчина, который на это способен. Прежде воину не приходилось беспокоиться о подобных вещах, вероятно потому, что он никогда не был с женщиной. Даже до того, как в него вселился демон. Торин всегда был слишком занят, зациклен на своих обязанностях.
«Может мне стоит присоединиться к обществу анонимных трудоголиков?» — подумал воин с иронией. Он наверняка единственный тысячелетний девственник в истории.
Один из мониторов мигнул, и Торин внимательно всмотрелся в изображение. Ничего необычного. Ни следа очаровательной брюнетки с остроконечными ушками. У него возник еще один вопрос: если бы Камео не волновалась о том, что ее Демон может причинить невыносимое страдание близким ей людям, выбрала бы она кого-то другого для подобных шалостей?
При мысли о ней с другим мужчиной, Торин не испытал вспышки ревности, которую должен был бы почувствовать влюбленный. Ладно, это еще раз доказывает, что они не предназначены друг другу. Как бы Камео ему не нравилась, как бы он не желал ее физически, даже принимая во внимание его неспособность отказать ей, стоило воительнице появиться в его комнате, Торин не выбрал бы ее, будь обстоятельства иными.
Черт. Какой же он идиот.
Справа мелькнула вспышка лазурно-голубого света. Торин развернулся, чувствуя, как желудок скрутило от страха. Крон.
И, разумеется, как только свет исчез, он увидел посреди своей спальни царя Богов.
— Ну, здравствуй, Болезнь, — величественно поздоровался гость. Белое одеяние, задрапированное на одном из обманчиво хрупких плеч, спадало до щиколоток Крона. Его ноги были обуты в кожаные сандалии. Торина всегда поражали искривленные, когтеподобные ногти на ногах бессмертного, так не подходящие к образу древнего величия, присущему этому титану.
