настоящие хвосты, но мой разум хотел точно знать, как они крепятся. И тут я пожалела, что так безумно любопытна. Когда я проходила мимо мужчины, он протянул мне руку и показал поводок. О, чёрт возьми, нет, я не животное, которого можно выгуливать… И, о Боже, неужели женщина пьёт из собачьей миски… Уйти! Мне нужно выйти! Я покинула группу, не желая больше ничего видеть.
Очередная комната была отмечена как «Игровая площадка сэра», и это возбудило моё любопытство. На сцене находилась женщина, связанная и побитая. Я оглядела людей, которые наблюдали за ней, и заметила, что многие были полностью одеты, в то время как скудно одетые официантки принимали или доставляли заказы. Как будто это шоу, что, вероятно, была правда. Я не могла отвести глаз, когда громко щёлкнул хлыст, и женщина на сцене попросила ещё. Она что, совсем спятила? Я съёжилась, когда он дал ей то, что она хотела. Ещё несколько ударов, и мужчина двинулся к ней, быстро входя в тело под аплодисменты толпы. Ладно, может быть, это я спятила, потому что не понимала, почему они аплодируют. Я вышла с кучей вопросов, которые не собирался задавать ни одной живой душе.
В соседней комнате трое и пара… пятеро… кого-то? В тускло освещённой комнате их было трудно рассмотреть, и хотя я остановилась, потому что мой мозг пытался понять увиденное, я оставалась в тени, наблюдая. Ладно, то, как они все соединялись было очень возбуждающе. Кто-то дотронулся до моей груди, и я подпрыгнула, метнув взгляд к женщине, которая улыбнулась. Она придвинулась ближе, и я прижалась к стене.
— Она красивая, Кайл, и без воротничка, — промурлыкала женщина, продолжая ласкать мою грудь. Я опустила глаза, наблюдая, как она гладит меня, а затем посмотрела на пару. Кайл был высок и сложен, как парень, который забыл, что есть жизнь за пределами спортзала.
— Ммм, посмотри на эти губы, они так и молят о члене, — согласился он.
Я моргнула.
— Я польщена, но пришла сюда ради одного человека и только ради одного.
— И кто этот счастливчик? — спросила женщина, продолжая гладить меня, как будто кошка, которую она подобрала.
— Лукьян, — сказала я, и женщина резко убрала руку. Затем все резко повернулись, оставив меня одну. Странно.
Все это место было странным, но такая реакция на его имя? Я вышла из комнаты, направляясь по длинному коридору к помещениям, которые убирала, зная, что та, в которой он довёл меня до оргазма, принадлежала ему. В этом месте был только один босс, и это Лукьян.
Я завернула за угол и увидела, как в комнату вошла женщина, оставив дверь открытой ровно настолько, чтобы я могла заглянуть внутрь. Я помедлила, гадая, что буду делать, если он откажет. С тех пор как я вернулась домой, пережила эмоциональные американские горки, но он постоянно отвлекал меня. Ещё один отказ сегодня невозможен. Лукьян должен преподать мне урок, и я планировала, что так и случиться. Расправив плечи и собрав все мужество, я толкнула дверь и вошла вслед за женщиной, которая только что вошла.
— Убирайся, — прорычала я, глядя ей прямо в глаза с обещанием смерти.
— Простите? — спросила она, когда я оглядела её.
— Я сказала, убирайся, сегодня он мой, — повторила я, двигаясь к ней, и надеясь, что все видят во мне угрозу.
— Лена, — Лукьяна произнёс моё имя с чем-то холодным в голосе.
— Не смей, чёрт возьми, называть меня Леной, — прорычала я и смерила его угрожающим взглядом. — Ты обещал показать, что секс — не просто прекрасен, и пришло время исполнить обещание.
Его глаза вспыхнули, губы дрогнули.
— Неужели?
— Да, поэтому ей нужно исчезнуть, я не хочу делить тебя сегодня, — ответила я.
— Это Лесли, служанка, — сказал он, и я прищурилась.
— Держу пари, что так оно и есть, и что именно она подаёт? — поинтересовалась я.
— Я подаю напитки, мисс, — кротко прошептала она, и я повернулась к ней. Да, она держала поднос, и я застонала. Думаю, что здешняя униформа может быть более скромной, чем та, что мне дали.
— Ну конечно, — проворчала я. Мне очень захотелось свернуться клубочком и плакать, пока не усну на диване, а не приходить сюда.
— Не хотите ли выпить или ещё чего-нибудь? — спросила она, и смех Лукьяна вызвал у меня слёзы.
— Можно я начну заново? — спросила я, и она посмотрела на меня.
— Иди, Лесли, — сказал Лукьян, удерживая мой взгляд. — Лена, — прошептал он, вставая, но я отодвинулась.
— Это была глупая идея, — прошептала я и покачала головой, когда он подошёл ближе. — Мне пора.
— Ты должна остаться, — он задумчиво посмотрел на меня. — Однако чтобы не совать нос в то, что, очевидно, для тебя щекотливая тема, мне любопытно. Ты выяснила, почему тебя не выбрали?
Я сокрушённо покачала головой.
— Они не говорят почему, — ответила я, вытирая слёзы. — В конце концов, это всё равно не имеет значения. Как только Вознесение началось, ситуация уже не в наших руках, а у предков.
— И ты пришла ко мне, — ответил он, остановив взгляд на моей короткой юбке, и жар наполнил его глаза. — Я польщён.
— Заставь меня забыть, какой ужасной была сегодняшняя ночь, — прошептала я, придвигаясь к нему, медленно потянувшись к его рубашке и откинув голову назад, чтобы посмотреть на его лицо, когда начала расстёгивать её.
— Если я это сделаю, ничего не изменится, — ответил он хриплым голосом.
— И что значит? — Я поцеловала его в живот и услышала резкий вдох, когда языком проследила чётко очерченный пресс.
— Пути назад не будет. — Его слова оказались тщательно выверены. — Ты будешь моей, — прорычал он, схватив меня за руки и подняв, заставляя обнять ими его талию. — Ни один другой мужчина не прикоснётся к тебе. Ты ни с кем не сможешь меня сравнить и посмотреть, может ли кто-нибудь научить тебя большему.
— Прекрасно, — прошептала я, жадно целуя его.
Он начал подталкивать нас к двери, и, догадавшись, куда хочет идти, я начала вырываться и услышала его смех. Лукьян опустил меня, наблюдая, как я поправила платье и повернулась к нему. Я не собиралась туда идти. Хотела, чтобы он был здесь, в уединении этой комнаты, без кого-либо ещё. За прошедшую неделю мне хватило любопытных глаз и осуждающих взглядов. Если я трахнусь с Лукьяном, хочу, чтобы он был единственным свидетелем, если я сойду с ума. Он, должно быть, понял ход моих мыслей, изогнул бровь, и медленная улыбка расплылась по его лицу.
— Последний шанс, ведьма, — осторожно сказал он. — Как только я