Аурокс застыл. В панике он стал медленно дышать. Контролируй зверя… контролируй зверя… как стих повторял он про себя. Когда лифт наконец-то достиг крыши, и двери медленно открылись, стихии нашли его. Волной энергии они наполнили его силой и спокойствием, которые проникли внутрь и достигли зверя.
Он вздохнул с облегчением, и с уверенностью ступил на скользкий мраморный пол прихожей. Запах крови Неферет отчетливо чувствовался в воздухе. Аурокс не понял. Бабушка Редберд смогла ранить Жрицу?.
Затем он услышал смех и знакомый шелест, которые щупальца Тьмы издавали, когда питались. Он так же услышал ужасные стоны женщины, страдающей от боли. Крадучись, Аурокс почерпнул смелости у стихий, и быстро и тихо вошел в главный холл пентхауса.
Аурокс думал, что готов к тому, что он увидит там. Он знал, что Неферет заточила Бабушку Редберд во Тьму. Он знал, что она напугана и ей больно. Но реальность была хуже, чем он представлял. Он всего лишь взглянул на Бабушку — встретился с ее наполненными болью глазами всего лишь на мгновенье. Но все свое внимание он сфокусировал на Неферет.
Казалось, она не знала, что он здесь. Она облокотилась на большой черный фрагмент в форме полукруга. Ее руки были вытянуты ладонями вверх, и она смеялась. Щупальца Тьмы окружили ее, расположившись на подушках, и стремясь обогнать друг друга в своей спешке добраться до крови Неферет. Как только один рот отставал от ее кожи, его место сразу же заменял другой. Аурокс видел, как насытившаяся щупальца направилась к клетке, в которой сидела Бабушка, и присоединилась к другим себе подобным, которые без перерыва ранили кожу пожилой женщины, оставляя глубокие порезы, от которых совсем недавно только вылечился Калона. Аурокс знал, что Бабушке не так повезло.
Он направился к Неферет и упал перед ней на колени. — Жрица! Я вернулся к тебе!
Ее голова была откинута назад. Услышав его голос, Неферет подняла ее. Она прищурилась, как будто ей было тяжело сконцентрировать свое внимание, а затем ее глаза расширились, когда она узнала его. Несмотря на расслабленный вид ее тела, одним быстрым движением Неферет схватила новую щупальцу и направила ее на Аурокса. Змее подобное существо ударило его в грудь, прорезая его рубашку и разрывая кожу.
— Ты опоздал! — закричала на него Неферет.
Аурокс не вздрогнул. — Прости меня, Жрица! Я запутался. Я не смог найти дорогу к тебе. — Аурокс озвучил отговорку, которой как ему, казалось, больше поверит Неферет.
Неферет выпрямилась, нежно убирая щупальца от своего запястья, ласково успокаивая их, как будто они были любимыми детьми.
— Ты проигнорировал мой приказ. Мне пришлось пожертвовать собой, чтобы контролировать зверя, и все равно ты подвел меня. — Она бросила еще одну щупальцу в него. Она оставила красную полоску на бицепсе Аурокса.
Боль усилилась. Зверь почувствовал это и начал шевелиться. Аурокс закрыл глаза и представил сияющий круг и то, как он окружает его своим защитным сиянием.
Неохотно зверь затих.
Набравшись сил, Аурокс открыл глаза и умоляюще обратился к Неферет. — Я не проигнорировал твой приказ! Круг и колдовство Смерти стали причиной моего провала. Жрица, я не могу описать тебе прилив Света и силу, которую призвала Танатос. Она повлияла на зверя. Я не смог достучаться до него!
— Но я смогла, и даже после этого ты не смог уничтожить Рефаима и разорвать круг. — Неферет бросила в него еще одну щупальцу. Эта не просто порезала его. Она обвила его вокруг шеи и начала питаться им.
Но все равно Аурокс не вздрогнул, но зверь внутри него зарычал, хотя этот звук утонул в холодной волне и его унес мощный порыв ветра.
— В этом виноват Дракон Ланкфорд. Он защищал Рефаима, — сказал Аурокс, не двигаясь, так как Тьма все еще питалась им.
Неферет с раздражением покачала головой. — Дракон не должен был быть там. Я думала, смерть Анастасии сломила его. К несчастью, я ошибалась. — Она вздохнула. — Я все равно не понимаю, почему ты не убил Рефаима после того, как Дракон умер.
— Все было так, как я сказал, Жрица. Заклинание сделало что-то ужасное со мной. Я был сам не свой. Я не мог контролировать зверя. После того, как он заколол Мастера Меча, я не смог заставить его остаться и покончить с Рефаимом. Он побежал, и я не смог остановить его. Только сегодня я наконец-то стал самим собой. В тот же самый момент я вернулся к тебе.
Неферет нахмурилась. — Хорошо, не похоже, что к тебе вернулось много. Полагаю, мне следовало ожидать такое. Не идеальное жертвоприношение — сломанный Сосуд, — пробормотала она больше себе, чем Ауроксу. — Хорошо, что не все закончилось так плохо, — Неферет снова обратилась к нему. — Ты положил конец ужасной раздражающей жизни Дракона Ланкфорда. Ты не остановил ритуал разоблачения, и из-за этого меня опасается Высший Вампирский Совет, но я решила, что мне совсем даже все равно. У меня же есть местные жители и моя собственная маленькая группа вампиров, с которыми я могу играть. — Она откинулась и протянула Ауроксу свою окровавленную руку. — Итак, ты прощен.
Аурокс взял ее руку и склонил над ней голову. — Спасибо, Жрица.
Щупальца, питавшаяся из его шеи, оторвалась от него и упала на руку Неферет, а затем забралась вверх по ее руке и свернулась комочком у нее на груди.
— На самом деле, твое возвращение навело меня на одну мысль. Дракон Ланкфорд был практически сломлен смертью своей супруги. Расстроенный, на самом деле, и слабый, чтобы достаточно хорошо контролировать свои эмоции. Но, не важно. Дракон был зрелым и мудрым, хотя все равно смерть Анастасии практически разрушила его. Зои Редберд ни зрелая и ни мудрая. Когда Калона так глупо убил ее человека, ее это так подкосило, что я практически избавилась от нее. — Неферет постучала своим измазанным кровью пальцем по своей красной губе. Она посмотрела в угол, где Сильвия Редберд весела в тесной клетке Тьмы. — Сильвия, ты можешь представить, насколько опустошенной будет твоя бедная сладкая у-ве-тси-а-ге-я, когда ты умрешь?
Голос Бабушки Редберд был слабым, и в нем чувствовалась боль, но она заговорила, не раздумывая. — Зои сильнее, чем ты думаешь. Ты недооцениваешь любовь. Полагаю, это из-за того, что ты никогда не разрешала себе испытать ее.
— Я никогда не позволяла ей управлять мной, как дурочкой! — глаза Неферет гневно засверкали.
Аурокс хотел попросить Бабушку, не спорь с ней — молчи, пока я не освобожу тебя!
Бабушка не молчала. — Принятие любви не делает тебя глупцом. Она делает тебя человеком, а, именно, им ты не являешься, Тси Сгили. Ты только наслаждаешься своей победой над человечеством, потому что ты стала вещью запятнанной и абсолютно нелюбимой.
