— Не оставляй меня в комнате одну, хорошо? Я слышала голоса… — захлебываясь воспоминаниями о невиданном существе, которое буквально выжило ее из комнаты, Эмили прижалась к Дилану, дрожа как осиновый листок.
От него исходило невидимое тепло, которое предназначалось только для нее.
— Это из-за таблеток. Оливия сказала, что дала тебе их. — обратив внимание на ее необычайно расширенные зрачки, Дилан остановился — Ты не превышала дозу?
— Я выпила немного больше чем требовалось. — без эмоционально ответила она запрокинув голову назад и взглянув на небо.
Таблетки загоняют ее разум в крайности. Подобные игры обычно заканчиваются плачевно и Дилан это знал. Эмили преследовали отчаяние, беспокойство, злость или того хуже, полное отсутствие всех эмоций. Человеку становится безразлично на какой цвет светофора переходить дорогу, острый ли нож, на котором он случайно задержал внимание и решил провести им по руке.
— Ничего, все пройдет. Я обещаю. — нежно коснувшись ее губ, Дилан обнял Эмили и приказав закрыть глаза, в считанные секунды сократил путь.
Домой они попали незамеченными. Сара с Мелиссой чаевничали на кухне, а Бен и Логан разглядывали какие-то схемы и чертежи.
Оставшись у двери, Дилан внимательно обвел взглядом каждый темный уголок комнаты. Внутри у Эмили все содрогалось. Но то, что всему виной таблетки, а не развившаяся шизофрения, к примеру, а так же присутствие Дилана, умиротворяло ее.
Воздух в комнате показался Эмили застоявшимся и она открыла окно. Телефон зазвонил и увидев на экране «Мэган», Эмили слегка удивилась. Неужели Мэтт снова все испортил? Конечно, если потребуется она тут же отправится утешать подругу, но Эмили надеялась, что все в порядке.
— Да, Мэг. — занервничала Эмили. — Что-то пошло не так?
— Хотела сказать спасибо. Благодаря тебе, Мэтт решил дать мне второй шанс — Мэган говорила полушепотом. Она оставила Мэтта в гостиной, а сама на несколько минут ушла в свою комнату, где могла спокойно позвонить.
— Я рада за вас. — Эмили немного болезненно, но все-таки улыбнулась.
Несколько хлопьев снега ветром занесло в комнату. Они зацепились о волосы Эмили и растаяли. Пока она разговаривала с подругой, Дилан мысленно задавал себе вопросы. Удастся ли Эмили принять его сущность до конца? К чему приведет их любовь?
Вопросы мучили его. Произошло столько всего, что Дилан даже не заметил, как быстро желание обладать, убить, сменилось ненавистью а после чего, любовью.
Было ли это правильно? Он не знал.
Дилан принял решение, которое возможно заставит его в будущем сильно пожалеть. Может это решение заведомо обеспечивает ему гибель. Однако Дилан его принял.
Когда Эмили закончила разговор, он бесшумно подошел к ней.
— Что с тобой? — обеспокоенно спросила Эмили, стряхнув снежинки с волос.
— Мне нужно тебе кое-что сказать. — Дилан взгляул на нее своими яркими зелеными глазами. — Я много думал о нас с тобой.
В голову Эмили в свете последних событий пришло наихудшее. Дилан «наигрался», ему надоело. Она разозлилась.
— Ты хочешь сказать…
— Я хочу сказать, что люблю тебя. — не дал закончить ей Дилан. — И я никогда не оставлю тебя, даже если ты сама меня прогонишь. — склонив голову, Дилан почувствовал себя и сильным и слабым одновременно. Он понял, что любой, кто подвергнулся чувствам — уязвим. Но то же время, чувства дают необычайную силу. Теперь, поступки Лилу были ему более чем понятны. В отличии от них, она никогда не закрывалась, не убегала от чувств, не заглушала их. Эмили помогла ему это понять.
— Никто не сможет забрать тебя у меня. — скрепив слова поцелуем, Дилан погладил ее по щеке.
Усталость, накопившаяся за последние дни и переизбыток чувств, ослабили Эмили.
— Дилан. — крепко обняв его, Эмили закрыла глаза. — Даже если ты сам уйдешь, я все равно буду любить тебя.
Эмили думала о том, как ускользает время и как мало его нам дается. Эван бы наверняка не хотел, чтобы она потратила оставшуюся жизнь на самобичевание и вечный траур. Боль со временем утихнет, а память и светлый образ Эвана будет всегда рядом с ней.
В ее сердце.
Снег стремительно падал вниз, прилипая к кожаной куртке Адама и оставляя на ней мокрые следы. Ему это до жути не нравилось. Адам стоял на противоположной дому Эмили стороне дороги. Он с омерзением втянул носом воздух, учуяв Дилана.
Борясь с желанием забраться в открытое окно и устроить побоище, Адам стиснув зубы прорычал:
— Какие громкие слова, «мой друг». - он достал из новой пачки сигарету и чиркнул зажигалкой. — Не будь так уверен в этом.
Огонь не появился ни с первой его попытки, ни с третьей. Тогда Адам бросил зажигалку о землю и она взорвалась. Переполненные завистью и злобой люди, такие как Адам, прежде всего отравляют себя. Им никогда не понять, каково это, быть счастливым, быть собой. Этими людьми овладевают чувства куда более сильные, и если человек не силах обуздать их, они уничтожат его изнутри. Выжгут все хорошее, что было в его душе. Выжгут саму душу.
