ещё и не определились.
Ральфу предстояло продолжить разбираться с желающими вступить в клан, на всякий случай созвониться с наёмными отрядами из присланного Советом списка, обеспечить наличие продуктов и всего остального, в чём возникнет нужда в ближайшее время… Куча административной работы, с которой я обещала волку помочь, как только решу вопросы с наёмниками-рысями.
Полтора часа пролетели незаметно. Вспомнив о времени, забрала Криса, и мы поехали к нему. Слишком долго занимать временное пристанище и стеснять данника я не собиралась. Приехали как раз вовремя — минут через пять после того, как зашли в дом, раздался неуверенный стук в дверь. Алекс. Мальчишка был бледен и не отрывал взгляда от пола. Хорошо, что он понимает, в чём виноват. Но наказания это нисколько не отменяет. Пора учиться думать, прежде чем говорить.
— Иди за мной.
От короткого приказа юный альфа чуть дёрнулся, а я направилась в сторону подвала. Крис пошёл готовить ужин и вмешиваться не будет, времени же, чтобы вразумить чересчур болтливых, мне много не понадобится.
С прежнего посещения помню, что под домом несколько комнат, а в одной из них стоит хороший такой, мощный бильярдный стол. Дойдя до своей цели, чуть присела на этот основательный предмет мебели и, скрестив руки, посмотрела на Алекса. Тот замер у двери, переминаясь с ноги на ногу и по-прежнему не решаясь посмотреть в глаза. Куда делась его решительность и болтливость?
— Алекс. Я слушаю тебя.
Виноватый быстрый взгляд, вновь вильнувший вниз, и мальчишка начинает сбивчиво оправдываться.
— Кира, я не хотел! Я так обрадовался, что Кайл вернулся. И ведь они же наши, я с детства его знаю! Я не подумал. Но, ничего же страшного…
— «Не хотел», «не подумал». Алекс, что за детский лепет?! У тебя был чёткий приказ — все, кто не состоит в клане, это чужаки. И чужакам раскрывать личность Вожака нельзя. Насколько помню, в этом отношении я выразилась предельно чётко. А потому, что я хочу от тебя услышать?
Парнишка тяжко вздохнул.
— Что я повёл себя безответственно. Как ребёнок, не думающий о последствиях своих поступков. Я… мне очень жаль! Такого больше не повторится.
Конечно. Интересно, сам додумался или уже выслушал от кого-то «лекцию»? Ну да неважно. Я окинула стол взглядом ещё раз. Широковат, но детинушка в свои пятнадцать уже здорово вымахал, так что росту хватит дотянуться.
— Хорошо, что ты всё это понимаешь. Но также должен и понимать, что просто отпустить тебя, слегка поругав, я не могу. Приказ нарушен, и за это положено наказание, — Алекс сглотнул и уставился на меня с некоторым неверием. Ну а ты как хотел, дорогуша? — А поскольку ты сам признаёшь, что повёл себя, как ребёнок, то и наказывать буду соответственно. Вытаскивай свой ремень и снимай штаны.
Реакция на мои слова оказалась ожидаемой. Лицо мальчишки покраснело от стыда, а дыхание участилось. Ну да, он же уже почти взрослый, альфа, а тут задницу придётся заголять перед красивой девушкой. И неважно, что она Вожак. Тут до парня дошли слова о ремне — глаза расширились, а рот слегка приоткрылся от удивления. Его что, в детстве не пороли никогда? Придётся исправлять подобное недоразумение.
— Я долго буду ждать? Между прочим, у меня ещё дел полно, но более приятных, чем охаживание ремнём голых мальчишеских задниц.
— Кира, ты что, серьёзно? Ремнём? Меня?
— А что ты хотел? Чтобы я поругала, дала пару подзатыльников и отпустила с миром? До следующего раза, когда ты «не подумаешь»? Коль в таком возрасте у тебя не хватает сознательности и серьёзности, будем вкладывать недостающее с помощью подручных средств. Хватит кокетничать! Быстро разделся, лёг поперёк стола и ухватился за противоположный край!
Поскольку я надавила слегка властью Вожака, мальчишка моментально заголился и принял требуемое положение. Ремень лёг рядом на столешницу. Хороший ремень, плотный, достаточно широкий. Самое то для воспитательного эффекта.
— Ты получишь сорок ударов. Для того, чтобы заслужить моё уважение, ты, Алекс, не сделал ещё ровным счётом ничего. Но чтобы не пасть в моих глазах окончательно, настоятельно рекомендую крепко держаться за край стола. Посмеешь хоть раз оторвать от него пальцы, чтобы прикрыться от ремня — и мне придётся связать тебя. Покажи, что можешь быть ответственным хоть в чём-то, и достойно прими наказание.
Юный альфа ничего не ответил, лишь вцепился в стол так, что побелели пальцы. И вздрогнул, когда первый удар прочертил красным кожу. Жалеть нарушителя не собиралась — чтобы покалечить оборотня, инструмент нужен посерьёзнее ремня. Но ему хватит. Не столько боли, сколько чувства унижения. А повреждения за два дня заживут без следа. Рука не дрогнула.
Мальчишка меня удивил: за всё время не вскрикнул ни разу, молча терпел. Лишь постанывал, особенно под конец. Но если он думал, что отделается исполосованной задницей — сильно ошибался.
— Полежи ещё немного и послушай, Алекс. Сегодня и завтра обращаться я тебе запрещаю. Завтрашний день проведёшь с Ральфом — будешь исполнять любое его поручение. Разговаривать также запрещаю, только отвечать на вопросы можешь, и только по делу. То же самое касается мысленного общения. Сам сможешь высказаться в том случае, если узнаешь что-то важное для клана. А с послезавтрашнего дня неделю неотступно проведёшь со мной. С утра и до вечера, во второй ипостаси. Наблюдай, учись, думай. Перекидываться разрешаю только на ночь. Ремень был наказанием за глупое нарушение приказа, а запрет на общение поможет тебе понять его ценность и, может быть, родит в голове мысль, как много неприятностей можно избежать, если научиться вовремя молчать. Теперь можешь одеваться.
Алекс ушёл, а я ещё некоторое время поразмышляла — не перегнула ли с воспитательным процессом? Но нет, не будь он альфой, можно было бы поступить и менее жёстко, а так… Пусть умнеет. Крис за ужином поглядывал с любопытством, но с расспросами не лез. А потом мы снова спустились в подвал — настала очередь сейфа раскрыть свои тайны.
И, надо сказать, тайны были. Много. Да такие, что некоторые из них лучше было бы не знать. Благо после открытия сейфа я отправила Криса наверх — сначала собиралась решить, что из хранимого безопасно для кого-то ещё, кроме меня. Как оказалось, не так уж и много.
