больной взгляд.
– Но какой ценой…
Абрахам словно не слышит этих слов и достает из-под рубашки большой, немного грубый кулон с непрозрачным камнем. Он снимает его с шеи и протягивает мне.
– Моя душа теперь принадлежит тебе, – говорит он.
– А моя – тебе, – качаю головой я. – Но не так.
– Моран… Теперь мы может снова быть вместе.
– Нет, Абрахам. – У меня из груди вырывается судорожный вздох.
– Моран…
– Прости…
Незаметный жест активирует сложнейшее заклинание, которое разрабатывалось не один месяц. Над Абрахамом раскрывается полупрозрачный купол. Мужчина рвется ко мне, но ничего не успевает сделать. Купол схлопывается, и бездыханное тело моего мужа падает на землю.
Я бросаюсь к нему и успеваю поймать до того, как его голова касается земли. Прижимаю Абрахама к себе и беззвучно плачу, хотя хочется выть в голос. Ну почему, мое сердце? Почему все вышло именно так?
Скоро слезы кончаются, оставляя после себя только безжизненную пустоту. А потом ко мне подходит человек. Тот, кто создал ловушку и ждал развязку вдалеке отсюда, чтобы не спугнуть.
– Вы все сделали правильно, Моран. – Говорит он тихо. – Это был уже не ваш муж. А чудовище, погубившее сотни людей.
– Знаю. – Мой голос звучит глухо.
– Возвращайтесь к дочери. Дальше мы сами.
– Нет, – решительно отвечаю я, целуя Абрахама в висок. – Я останусь с ним. Пока… Пока все не кончится.
– Тогда… вы позволите…
Зажмурившись, я киваю и отпускаю любимого. Но перед этим незаметно прячу в карман плаща кулон. Его последний дар…
…Закатное небо пылает десятками разных оттенков. Я стою на краю утеса и беззвучно шепчу молитву-прощание. Прощание с тем, кто стал для меня жизнью и кого я только что потеряла. С последним словом мои пальцы разжимаются, и в море падает непрозрачный камень в витиеватой оправе. Надеюсь, это поможет ему обрести покой…
…Камень с тихим плеском уходит под воду. Я продолжаю стоять. Я-Моран. Я-Цейра. Все вокруг словно замирает. Чужая жизнь и чужая память отходят на второй план, но куда идти дальше? Вокруг – никого. Только море шумит все громче и громче.
– Я собираюсь замуж за Фрэнсиса Мюррея. – Передо мной вдруг возникает незнакомая девушка с густыми иссяня-черными волосами. – Богат, красив и влюблен в меня до безумия. Что еще ведьме нужно для счастья?
– Карли, ты родила мне не только чудесную дочь, но и замечательного сына. – Рядом с ней становится пожилой мужчина и мягко улыбается.
– Ты никогда не стремился занять мое место! – Старик в очках с роговой оправой рапекает молодого понурого парня прямо на краю обрыва. – Выпивка, карты и смазливые бабы – вот и все, что тебя инетерсует! Я просто не могу доверить тебе компанию, мое детище...
– Мама, мама, – босая девочка лет шести бежит через за деревьями, - пора собирать сон-траву...
Чужих воспоминаний становится все больше и больше. Голоса сливаются в мерзкий монотонный гул. А моя собственная жизнь словно начинает растворяться под их гнетом. Меня захлестывает паника. Я не хочу терять себя, не хочу!
– Цейра… – мужской голос прорывается сквозь шум.
– Да?
– Цейра, вернись ко мне.
Я пугаюсь, не понимая, что делать. Где выход? И стоит ли его вообще искать? Усталость накатывает волнами. Хочется просто закрыть глаза и раствориться в ней, чтобы не видеть и не слышать то, что так сильно пугает. Солнце начинает сиять настолько ярко, что его свет затмевает собой все вокруг. Жар становится почти нестерпимым, и это заставляет еще сильнее желать покоя.
Мать-природа, как же тяжело. Ееще немного – и все зканчится. Вот только меня больше не будет. Да, все же не стоило сюда лезть....
- Цери, нет!
Шум моря врывается в уши, перебивая какофонию чужих голосов. Губам становится солоно от капель морской воды. Теплая рука сжимает мои пальцы, заставляя вздрогнуть. Я узнаю прикосновение, такое родное и любимое. Эвард… Тот, кого я люблю так же сильно, как Моран любила Абрахама. Ведь люблю же? А раз так, мне нужно вернуться…
Я открыла глаза и судорожно вздохнула. Все лицо было мокрым. Тело, лежащее в воде почти по шею, не слушалось. Но сильные мужские руки помогли приподняться и отыскать опору.
– Цери…
Вокруг плескалась вода, ласково поглаживая мою кожу. Собрав волю в кулак, я подняла руку и попыталась стереть со щек соленые капли.
– Цери… Ты плачешь.
Мысли в голове постепенно устаканивались. Возвращалось понимание того, кто я, где нахожусь и что вообще происходит. Но чужая боль все еще ощущалась как собственная.
Эвард развернул меня и заглянул в глаза.
– Тебе плохо? – обеспокоенно спросил он. – Что-то болит?
Я покачала головой, а потом кивнула и подалась ему навстречу, прижимаясь к плечу. Эд тут же обнял меня в ответ, крепко и надежно. Мои ладони скользнули по его спине, и я поняла, что мужчина дрожит то ли от эмойций, то ли от усталости.
– Эд? – позвала хрипло. – Как ты?
– Я чуть не потерял тебя, – прошептал тот. – Это оказалось невероятно сложно – найти тебя там... – Эвард хрипло выдохнул. – Звать и звать, без ответа, но с надеждой на то, ты все же услышишь.
Вокруг нас плеснулось море. И в этом плеске мне отчетливо послышалась поптытка успокоить нас.
– Никогда в жизни так не боялся... – признался мой инквизитор еле слышно.
– Ты был не один. Море не оставило бы тебя без помощи.
– Ты видела то, что хотела?
– Их история оказалась очень грустной, – пробормотала я сквозь слезы. – Не было никакого отравления или болезней. Зато были те, кто позавидовал чужому счастью и захотел разрушить его. А Абрахам попытался уберечь любимую, но не сумел вовремя остановиться. Моран ушла, защищая их нерожденного ребенка. Вот только ей пришлось собственными руками убить своего мужа, который превратился в чудовище.
– Цери… – Эвард успокаивающе погладил меня по спине. – Это было очень давно.
– Но Абрахам сейчас здесь, – возразила я, отстраняясь.
Инквизитор немного помолчал, оглянулся на бабушку, которая уже вышла на берег, давая нам возможность побыть наедине, и осторожно спросил:
– Ты поняла, что он сделал с собой?
Кивнув, я вытерла слезы
