— Зато ты закрыл портал, — добавила всё с той же улыбкой, усаживаясь удобнее и ближе к супругу, укладывая его голову себе на колени.
Он снова поймал мою руку. Опять посмотрел на мои повреждённые ожогами пальцы. И тоже с сожалением. Но на этот раз нежно касаясь своими, опасаясь ещё хоть как-то навредить.
— Скорее выжег. Понятия не имею, как это вышло, — улыбнулся он мне в ответ, хотя улыбка вышла не особо правдоподобной.
— Усилители. Всё из-за них. Наверное.
На самом деле я не имела ни малейшего понятия, почему на этот раз драконье пламя возымело столь сокрушительный эффект. Но и рассуждать на тему того, о чём можно было бы лишь догадываться, я не собиралась. Не тогда, когда оставалось не так уж и много времени, и стоило тщательно выбирать, на что его потратить, пока мы ещё можем друг другу что-то сказать.
Например…
— Я очень люблю тебя, знаешь?
Голос предательски дрогнул и я замолчала, рассматривая суровые черты чёрного дракона, не отказывая себе в маленькой радости провести большими пальцами по высоким скулам, задеть волевой подбородок и тронуть бледные губы, чувствуя тепло прикосновения, которые он сам тоже так и не разорвал, позволяя мне все мои вольности. О том, что будет дальше, думать совсем не хотелось. Мы оба это и без того прекрасно понимали. Камешки продолжали сыпаться с завидным постоянством, несколько из них упали совсем рядом, как предвестник того, что ещё немного, и их будет гораздо больше, они будут намного крупнее. Все они. А мы останемся под ними. Навечно.
Хотя нет.
Это понимала я.
А вот у дракона оказалось совершенно другое мнение!
— Дай мне несколько минут. Я возведу новый щит, как только станет возможно. На расстоянии он не причинит тебе вреда, — ласково улыбнулся мне супруг, аккуратно сжимая мои пальцы на другой не столь пострадавшей ладони. — Твоему фамильяру понадобятся примерно сутки, чтобы он смог до тебя добраться. Триарии смогут разобрать завалы за два дня, в случае, если у него не хватит сил прийти за тобой, а потом забрать тебя отсюда сразу. Щит продержится трое суток. Я поставлю якорь, защита будет зациклена и продержится независимо от меня.
И вот кто скажет, почему меня это вдруг разозлило?
Я тут, понимаешь ли, страдаю в попытке красиво проститься с ним, а он… мало того, что на моё признание никак не ответил, так ещё и, похоже, пропустил абсолютно всё мимо ушей, занятый рассчётом, как спасти мою жизнь. И ладно бы — нашу! Но нет. Только мою. Иначе бы не говорил ничего про якорь и независимость щита от жизненных сил своего хозяина.
— А ты? — спросила напряжённо.
В груди что-то сжалось, как будто в стальных тисках.
— Мы с тобой оба знаем, что вместе со мной ты здесь не продержишься эти трое суток. Когда моё пламя вернётся в полную силу, есть лишь один вариант, чтобы оно не поглотило нас обоих, ты ведь и сама знаешь об этом, меня не должно быть, — поморщился, взглянув в сторону оставшихся активными усилителей, до которых по-прежнему было не добраться без риска ускорить обвал.
Вот не могли погаснуть все сразу, чтобы проклятье не усиливалось? Хотя скорее всего только благодаря им и держалась оставшаяся часть рун, сдерживающие обрушившиеся своды храма, а мы пока ещё не полностью под завалом, без них руны давно бы погасли.
— Я могу использовать ту же руну, что помогла совладать с пламенем, а ты выжег портал. Я могу рисовать такие хоть каждую минуту, они сдержат огонь в твоих венах, — предложила альтернативой.
— Твоя краска закончилась, — мягко возразил дракон.
— Мне не нужна краска. Я могу пользоваться чем угодно, — не согласилась с ним я.
На твёрдых губах мелькнула улыбка. На этот раз настоящая. Ласковая. Нежная. Предназначенная лишь мне одной. Никому и никогда он так не улыбался, глядя своим пронзительным взором настолько глубоко и трогательно, что хотелось тонуть в нём. Затрагивающая до основания души. Она разжала те невидимые тиски во мне, что мешали дышать. Жаль, совсем ненадолго.
— Например, собственной кровью? — угадал ход моих мыслей дракон. — Нет, родная, — тут же отказался и запретил с самым суровым видом. — Трое суток — слишком длинный срок, чтобы я позволил тебе такое. Тебе и так понадобятся все твои оставшиеся силы. Их слишком мало. И вряд ли их хватит, если заработаешь заражение или ещё какую-нибудь инфекцию.
— Ты сказал, триарии разберут завалы через два дня.
— Это не тот срок, который я могу обозначить с абсолютной точностью и не та возможность, на которую я могу согласиться.
— Тогда вместо того, чтобы возводить щит, потратить эту возможность, чтобы обернуться, пока пламя ещё будет подконтрольно тебе, а сила его проклятия не столь сильна. Ты вполне способен выбраться из завалов и сам. Как в ратуше.
Император вновь улыбнулся, но теперь улыбка приобрела тоскливый оттенок, полный горечи и какой-то настолько неимоверно мрачной решимости, что она откровенно пугала.
— Тогда со мной не было тебя. Я не могу так рисковать. К тому же, при обрушении ратуши я использовал и щиты в том числе. И нет никаких гарантий, что обретя я крылья, тебя не убьёт моё близкое присутствие, даже если я сдержу огонь, — бескомпромиссно заявил дракон. — Кровь дракона всегда особенно сильна как раз в истинном облике. Мы и так здорово рисковали, когда ты захотела остаться, чтобы я сковал портал.
Так и быть, не стала ему напоминать о том, что оказалось, я в любом случае никуда бы не смогла деваться.
— Но я была права. У тебя получилось. И даже лучше.
— Я ведь мог и не удержать. Ты слишком близко находилась.
— Не мог. Только не ты. Я в тебе не сомневалась.
В глазах дракона полыхнуло пламя. Он шумно, резко и зло выдохнул. Прикрыл глаза. Какое-то время молчал, сжимая и разжимая кулаки, словно боролся с самим собой. А когда вновь открыл глаза, посмотрев на меня, поинтересовался:
— О чём разговаривала с той ведьмой? Я не всё расслышал.
Захотелось побиться головой о ближайший валун поздоровее. Или пристукнуть им по головушке одного вреднючего и чешуйчатого, который и так пребывал на грани гибели. Не то чтоб я собиралась эту гибель приблизить, но… он ведь просто перевёл тему! Принял решение и не намерен его больше со мной обсуждать.
Что сказать…
Дракон же!!!
— О том, что, оказывается, в этом мире почти все, вас, драконов, недолюбливают, — с трудом сдерживая порыв вернуться к предыдущей теме нашей общения, ответила я. — Даже не знаю, почему, — съехидничала, заработала бережное прикосновение его губ к моему запястью, моментально перестала злиться, помолчала, а затем добавила со вздохом: — Так что наш с тобой аргумент с порталом в пользу мировой между ведьмами и драконами в любом случае не сработал бы, — посмотрела в ту сторону, где когда-то была жуткая световая дыра в пространстве, разрушающая целостность этого мира и заставила себя порадоваться тому, что что-то неоспоримо хорошее из всего произошедшего всё-таки получилось. — Оказывается, есть те, кто готов быть даже сожранным пожирателями, только бы избавиться от драконов, и это не только ведьмы. Их, кстати, не сожрут.
И это очень обидно, между прочим!
— Ни одна ведьма не впустит в свой мир то, что способно её уничтожить, — немного исковеркал слова Адамины дракон, но зато очень точно передал основную суть. — Как и тех, в ком ведьминская кровь, — закончил немного задумчиво.
— А ещё тех, в ком чистая, человеческая, не обременённая никакой силой, — добавила я.
Судя по мелькнувшему удивлению во встречном взгляде, супруг тоже не знал об этом немаловажной детали истории межрасовой ненависти. Но развивать тему подробнее не стал. Я же задумалась о том, почему его вообще сейчас вдруг всё это озаботило.
Разве оно по-настоящему существенно?
Может быть для кого-то. Где-то там. Где продолжали бороться за собственное видение и право существования. А для меня — едва ли. И… поняла. Император, мало того, что готовился к собственной смерти, уже решил, как её избежать мне, так ещё и пытается помочь мне определиться с тем, как потом жить дальше. Без него.
