Шерг, увидев, что кот живой, скрылся и снова появился вместе с луком, в который он тут же вдел стрелу и выпустил её в Элайни. Она прыгнула и схватилась за раму – кошачьи когти вновь спасли ей жизнь. Шерг пострелял ещё немного, но кромка рамы прикрывала кота, и он от злости запустил в Элайни своим луком.
Поднялся ветер и начал накрапывать дождь. Элайни вцепилась в раму, смотрела сквозь стекло вниз на праздничный стол, на гостей, веселящихся там, и только сейчас ощутила всю глупость ситуации и своё незавидное положение. Вспомнив, что вместо того, чтобы торчать на крыше, она могла быть внизу, там, где свет и гомон весёлых голосов, Элайни заплакала, ругая себя за глупость.
Она рано стала сиротой, так как её мать, королева Селивия, умерла, сразу после её рождения, так и не успев увидеть свою дочь. Отец, Артур Сайрос, умер, не выдержав одиночества, оставив Элайни на попечении регента королевства Маргины, в семье которой та и росла. Байли, родившаяся в один день с ней, стала ей сестрой и подругой, а её отец, марг Джозеф Фрост заменял Элайни отца.
Резкие порывы ветра усилились, неожиданно ударила молния. Внизу, на гостевом балконе, кто-то взвизгнул, потом засмеялся, застучали каблуки, и хлопнула балконная дверь.
Ветер неожиданно запустил в Элайни чью-то потерянную шляпу, и она когтями успела её ухватить. Пристроившись удобнее, Элайни натянула её на голову и неудобными кошачьими лапами попыталась завязать подвязки под подбородком.
С третьего раза ей удалось, и она затихла, слегка прикрытая находкой от ветра и мелкого дождя. Элайни немного успокоилась и решила, что завтра всё объяснит Маргине и недоразумение закончится. Между тем небесам содеянного показалось мало и молнии вспыхивали всё чаще и чаще, а потом обрушился потоп.
Вдруг одна из молний метнулась вдоль крыши и чуть не обожгла Элайни. Присмотревшись, она увидела, что это не молния, а советник Шерг, стоящий в чёрном плаще возле ската крыши, который, потирая руки, готовился выпустить новый пылающий шар. Вода ручьями стекала со шляпы, а Элайни чувствовала себя самой-самой несчастной во всём мире.
«Хочу быть маленькой-маленькой, чтобы меня никто не заметил», — подумала она, но сразу передумала. «Я хочу быть далеко отсюда, там, где тепло и уютно», — пожелала Элайни и в воздухе снова возникла мелодия. Брошенный Шергом огонь рассыпался о невидимую преграду, а Элайни, как пылинку, втянуло в туннель, пугающий своей темнотой.
Жаркое лето палило третий месяц, а несколько последних дней температура не падала ниже тридцати пяти. Сергей отстегнул ремень, снял галстук и пиджак. Кондиционер не справлялся, и он приоткрыл окно. Сразу же пахнуло сухим жаром, и Сергей с огорчением поднял стекло назад. В поездку он отправился только из-за того, что хотел несколько дней провести на Днепре, у друга Миши в Каневе. Дружба у них давняя, повязанная армейской службой там, где не раз приходилось спасать друг друга от реальной смерти.
Впереди показался поворот, а справа, в поле, Сергей увидел одинокого вороного коня, который смотрел на дорогу печальными глазами, изредка встряхивая головой. «Что ты делаешь в поле, лошадь?» — беззвучно спросил Сергей, и лошадь ехидно ответила: «Тебя стерегу». Ухмыльнувшись ответу, сооруженному в его голове подсознанием, Сергей вписал в дугу поворота свой «Опель» и, неожиданно для себя, увидел на дороге кота. Рыжий кот в красной шляпе, весь мокрый, как лягушка, с торчащей торчком мокрой шерстью и выпученными глазами неожиданно возник посреди дороги, дёргая в воздухе лапой.
Проклиная свою любовь к животным, Сергей рванул руль вправо, надеясь избежать столкновения с ограничительной полосой, но удача его покинула — автомобиль зацепился. Пробив головой переднее стекло, Сергей ещё в полете увидел зелёную траву на обочине…
***
Что-то настойчиво жужжало прямо над ухом. «Пчела», — подумал Сергей, с трудом отрывая глаза. Под носом шевелилась сочная невысокая трава. Воздух пропах неповторимо приятными запахами цветов, в которые вплетались медовые ароматы, от которых слегка кружилась голова. Впрочем, голова кружилась сама по себе – о стекло он приложился крепко.
— Ты живой? — к Сергею склонилась рыжая, кошачья морда в красной шляпе.
— Живой, — ответил Сергей наглому коту.
«Начались глюки», — подумал он, соображая: полежать ещё, или, всё-таки, подняться. Кот никуда не исчезал, а, как доктор, заглядывал ему в глаза и что-то мурлыкал. Потом схватил какой-то листик, лизнул его языком и со всего маху залепил ему в лоб.
— Больно! — воскликнул Сергей, трогая листик. Под ним оказалась приличная шишка. Сергей с трудом приподнялся на локтях. Голова, по-прежнему, кружилась.
— Где ты взялся на мою голову? — раздражённо вздохнул кот. — Тут своих дел выше крыши.
— Ты кто? — спросил Сергей, понимая, что коты говорить не могут.
— Не возникай! — цыкнул на него кот и добавил: — Сам виноват!
Сергей оглянулся. В небе сияло солнце, а левее от него виднелась яркая звезда. Они свалились на небольшую зелёную горку, а внизу, дугой, её обтекала крохотная речка, заросшая густым кустарником и травой. Слева одинокий ветвистый дуб стоял между берегом и горкой, нарушая плавные линии местности. Все склоны засыпали мелкие белые цветы, пахнущие мёдом, а справа, где река выпрямлялась и текла мимо маленького городка, на этом берегу виднелась серая каменная гряда. «А где шоссе?» — подумал Сергей и громко спросил:
— А куда девалась лошадь? — кот глянул на него, как на полоумного и отвернулся, оглядываясь.
— Кот, где мы?
Кот игнорировал вопрос, шагая к дереву, где принялся вымахивал лапами и жужжать. Может кот пытался петь, но Сергею песня не понравилась. Прелые прошлогодние дубовые листочки в лапах кота стали так быстро порхали в воздухе, что у Сергея слегка замелькало в голове. В воздухе, на его удивление, возникло дрожащее, бледное, радужное пульсирующее кольцо и зазвучала звенящая мелодия.
— Вы что здесь делаете? — раздался голос, и Сергей растерянно пошарил взглядом вокруг.
— Я вас спрашиваю, — сердился голос, откуда-то сверху, а ему ответил молодой дискант: — Профессор, я здесь не при чем…
Сергей поднял голову и увидел в небе Глаз, который, пару раз мигнув, уставился на них.
— Как вы сюда попали? — спросил Глаз, пристально их изучая. Они услышали вздох, и Глаз изрёк: — За всеми нужно смотреть. Ничего никому нельзя доверить.
Он ещё раз окинул взглядом кота, потом Сергея и сказал: — Кыш отсюда.
