— Можете оставить мне зонт, хорошо. В конце концов, мы с ним почти подружились, но часы возьмите! Это вопрос моей чести! Значит ли моя честь для вас хоть что-то?
Барон поджал губы, нахмурился и вдруг протянул руку. Быстро, пока он не передумал, Милочка вложила в раскрытую ладонь часы. Барон повертел их, улыбнулся странно при виде надписи от Сильвии, щелкнул крышечкой. Затаив дыхание, Милочка смотрела, как он крутил колесико, выставляя одному ему известное время. Раздался тихий шорох заводимой пружины, щелчок — и секундная стрелка пришла в движение! Черный Барон посмотрел на циферблат, показал Милочке и неохотно засунул часы под плащ, в нагрудный карман.
— Да! — Милочка подскочила. — Спасибо! Спасибо вам!
От избытка чувств она повисла у Черного Барона на шее и звонко чмокнула его в щеку. И этот поцелуй явно примирил Барона с возвращением часов.
В кафе «Алая Роза» молодой человек сорвал с лица опостылевшую маску, с ликующим криком «У неё получилось!» обнял Бармена и выбежал на улицу, под дождь, хохоча и плача.
Глава 8.
Потянулись дни, наполненные дождем, галантными манерами Черного Барона и роскошью Отеля. Иногда, когда дождь едва моросил и из-за туч выглядывало солнце, они выходили во двор и любовались на радугу, но такие дни случались редко. Их постоянным местом встреч была библиотека, где Милочка читала своему молчаливому кавалеру книги. Со временем она и вовсе перестала замечать его молчание — Черный Барон прекрасно умел выразить все свои мысли без слов. Взгляды, жесты, прикосновения… После десятка встреч Милочка удивлялась сама себе. Как она могла принять это выразительное лицо с живыми глазами за нечеловеческую маску? Как другие умудряются этого не видеть?
Самой собой Милочка была довольна. Она приобрела манеры, от частого чтения старинных книг изменилась речь, движения стали грациознее, женственнее. Но Пенни отчего-то эти изменения не нравились.
— Что-то это настораживает, — озабоченно нахмурилась она, зайдя однажды утром в комнату Милочки. — Ты как начала ходить с этим Бароном, сама стала как он. Такая же бледная, отстраненная, глаза глядят в никуда…
— Ох, оставь этот тон, Пенни! Я просто давно не была на солнце.
— Сегодня Барона не зови, а то опять закроетесь в своей библиотеке. Дождь сегодня мелкий. Сходи лучше куда-нибудь, развейся, на людей посмотри. А то скоро совсем про жизнь забудешь. Вон, хоть в ту же "Алую Розу".
После недолгого раздумья Милочка согласилась. Она действительно давно никуда не ходила без Черного Барона. И последние события из жизни Города прошли мимо, а лучше всех информацией владел Бармен.
Зайдя в кафе, Милочка не поверила своим глазам. Полупрозрачная фигура тоскливо вздохнула на бокалом, повернула закрытое маской лицо и махнула рукой:
— Здравствуйте!
Милочка, не отрывая взгляда от привидения, пересекла кафе и плюхнулась напротив.
— Как это? Что случилось?
— Часы, — вздохнула девушка и посмотрела на свои серебристые руки. — Господин в черном забыл свои карманные часы, а я, дура, решила время поправить. Дернула за колесико — и вот!
Милочке показалось, что она находится в каком-то дурном сне.
— А где часы?
Девушка меланхолично ткнула пальцем на полку. Карманные часы с орлом на крышке мирно лежали около неработающего радио.
— Но я же их вернула!
— Вернула, — согласился Бармен, протирая стакан. — Барон зашел снова. Глинтвейн?
Милочка растерянно посмотрела в печальное, скрытое маской лицо девушки.
Черный Барон не хотел принимать часы назад, и ей следовало бы понять, что он избавится от них при первой же возможности. Милочка никак не могла подумать, что, освободив одного человека, она подведет под проклятье другого.
Озарение, ослепительное, чистое, вспыхнуло в голове. Милочка схватила часы и, опрокинув в себя глинтвейн почти залпом, побежала к Марте. Стучать пришлось долго — медиум никак не хотела открывать.
— Черный Барон специально оставляет свои вещи! — выпалила Милочка, едва увидев бледное лицо. — Зонт, часы… А на днях он пришел без шляпы! Он проклинает людей!
Марта нахмурилась и посторонилась, давая пройти внутрь. Милочка с готовностью захлопнула зонт.
Комната медиума ничуть не изменилась. Тот же хрустальный шар с хороводами звезд в центре, те же банки на полках, разве что, прибавилась мышеловка на полу.
Милочка плюхнулась на стул и, не дождавшись, когда Марта устроится в своем кресле, затараторила:
— Он не хотел возвращать себе часы, я его еле уговорила. Он их взял и починил, проклятье с Призрака пало. Кстати, Призрака зовут Майкл, и он теперь помощник Детектива. Но не об этом. Я сегодня пришла в кафе, а там новый призрак! Черный Барон оставил свои часы! Специально! Я хочу его остановить!
Марта даже не изменилась в лице. Она перевела задумчивый взгляд туманных глаз на шар, побарабанила тонкими пальцами по столу и задумалась. В комнате повисло молчание. Милочка нетерпеливо поерзала.
— Ты сможешь помочь?
— В чем? — неожиданно спокойно спросила медиум.
— Ты что, не слышала? Барон проклинает людей! Он…
— Он избавляется от своих вещей, я слышала, — перебила Марта, взмахнув рукой. — Но он делает это не потому, что желает проклясть людей. Он хочет перестать быть Черным Бароном.
Милочка застыла с раскрытым ртом.
— Но… Я не понимаю…
Во взгляде медиума промелькнула жалость.
— Предназначение, Милочка. У каждого человека в Городе есть своя роль. Город отличается от всех прочих мест тем, что не человек владеет вещами, а вещи — человеком. Я не была медиумом, пока не получила свою шаль, хрустальный шар и прочие ведьмовские атрибуты, — она широким жестом обвела свою комнату. — Проводник не был проводником, пока не нашел плащ, фонарь, ключи и карту. Никто не был бы на своих местах без статусных вещей. Даже оборотни и горгульи — это люди, которые получили соответствующие вещи и не остановились, пока не собрали полный комплект. Но у каждого Предназначения есть и обратная цена. У Города правило: чем больше получаешь, тем больше теряешь. Став медиумом, я лишилась смеха, как Тим Талер. Черный Барон получил власть над Городом, но цена, видимо, оказалась для него слишком высока.
Милочка побелела. Она видела своё отражение в стекле напольных часов: длинное платье старинного фасона, шляпка с брошью в виде дрозда, кружевные перчатки… Мэр ей говорил, предупреждал, а она не подумала.
Какова теперь её роль? Приходить с дождем — это цена? Какую часть Предназначения Черного Барона она взяла на себя с зонтом?
— Значит, когда он оставляет свои вещи, то избавляется от части Предназначения? — схватился разум за спасительную соломинку.
Марта кивнула.
— Да. Город дает возможность выбора. Можно не идти до конца, не собирать комплект полностью и застрять в промежуточном состоянии. Так поступил Детектив, не став Полицейским. Но, к сожалению, полностью избавиться от роли нельзя. Вещи… Все вместе они проникают в суть. Потерять их невозможно, а если избавиться… Коллекционер исчез с последним переданным предметом, Милочка. Осталось лишь отражение.
Милочку затрясло.
А Марта смотрела своими туманными глазами, полными понимания.
— Я не смогу его остановить, Милочка. Но ты, по всей видимости, можешь. У тебя его зонт, ты много значишь для него. У тебя есть много путей. Но помни, в конце любого пути ты заплатишь цену.
— Дождь…
— Дождь — это твоя власть. Цена будет в конце.
Пальцы впились в стол так, что побелевшие костяшки стали видны даже сквозь синее кружево. Милочка встала, чувствуя, как кружится голова, и побрела к выходу, не видя ничего перед собой.
Пока она была у Марты, дождь усилился. Тучи загустели, стали темнее, подул холодный осенний ветер. Вода плеснула в лицо, попала за шиворот, и Милочка осознала, что стоит на улице с закрытым зонтом.
Она медленно пошевелила пальцами, глядя, как по кружевным перчаткам стекают капли, не впитываясь, провела по гладкой тяжелой ткани платья, ступила непромокаемой туфлей в лужу и расхохоталась, когда на плече неожиданно лопнул ремешок старой черной сумочки.
