разговаривать. Сидеть в номере ещё полторы недели безвылазно я не смогу. Можно, конечно, пожаловаться на ресепшен, но кто помешает ему подкараулить меня в другом месте?
— Хорошо, я с вами поговорю. Встретимся в кафе на пляже. Займите один из столиков поближе к воде.
— Спасибо, Лейла, что ты согласна на разговор. Но есть кое-что, что мне хотелось бы тебе показать. Лично. Я обещаю, что не причиню тебе вреда.
— Так же, как обещали отвезти меня обратно, едва я об этом попрошу?
— Если быть объективными, я не отказывался тебя отвезти, ты уехала сама.
— Знаете, вся эта ситуация очень по-разному выглядит с наших сторон. Думаю, что вам лучше уйти. Встретимся за ужином, если вы так настаиваете, я выслушаю вас один раз. Надеюсь, что после этого вы оставите меня в покое.
— Я буду ждать тебя внизу, в шесть будет удобно?
— Хорошо.
Остаток времени до ужина я потратила на то, чтобы успокоиться и собраться с мыслями. С одной стороны, он просто маньяк, мне стоит обратиться в полицию. С другой — как поступила бы я, если бы мне нужно было поговорить с другим человеком? Вот позарез нужно, а он выключил телефон и умотал в другую страну? Не знаю. Мелькала ещё на краю сознания мысль, что не всё так просто… Что я чего-то не знаю и не понимаю. Но я её гнала горящим веником.
Кроме того, если уж быть до конца откровенной с собой, то внимание как минимум льстило. Не могу сказать, что хоть кто-то ради меня до этого делал нечто особенное. Артур не вызывал неприязни, да что уж там, он был чертовски привлекателен, и, если бы не странное поведение, кто знает, как бы всё обернулось.
Он говорил о каких-то стереотипах, предполагал, что я знаю что-то такое, что заставит меня его оттолкнуть. Интересно, что? И его странный вопрос: «кто я?». И смех его друга, и эта странная шутка про Питер. Что они имели в виду? Раз уж приволокся сюда, пусть отвечает.
Надев максимально затрапезную майку, я уже собралась на выход, но кинула взгляд в зеркало и в последний момент переоделась в любимое летнее платье. Чтобы продемонстрировать отсутствие интереса, не обязательно выглядеть как пугало так ведь?
Предзакатное солнце клонилось к горизонту. Столик явно приготовили специально, даже ширмой отгородили от остального кафе так, чтобы было видно только море, зелень и небольшой кусочек пляжа. Сверху между пальмами растянули какой-то балдахин, а песок и стол усыпали лепестками роз. Вот поганец! Выглядело это всё настолько красиво и романтично, что две какие-то девицы уже селфились на фоне столика, накрытого белоснежной скатертью. Артур стоял лицом к морю, заложив руки за спину, и его могучая фигура на лазурном фоне смотрелась просто потрясающе.
Одетый в светло-голубую льняную рубашку с коротким рукавом, он обернулся, когда до столика мне оставалось шагов десять. И улыбнулся. Сердце предательски пропустило пару ударов, сделало кульбит и сладко замерло. А я смотрела и не могла отделаться от мысли, что всё это как-то слишком круто и приторно-красиво. Надо ли говорить, что моё любимое летнее платье было светло-голубого оттенка, и мы сейчас выглядели точь-в-точь как пара с какого-нибудь буклета о медовом месяце? Зрители оценили.
Артур протянул мне руку, сделав несколько шагов навстречу. Наверное, предполагалось, что я вложу в неё свою ладошку и со стоном упаду в его объятия. Вместо этого я скрестила руки на груди и посмотрела на него исподлобья.
— Ведьмочка, — обаятельно улыбнулся он, чем вызвал восхищённый «ах» у досужих зрительниц.
На меня смотрели десятки женских глаз, в которых читались одновременно зависть и восторг. Зная, что как минимум половина из них русскоговорящие, я не стала стесняться.
— Не надо так смотреть, он переспал с моей сестрой, — уверенно соврала я в сторону аудитории, чем вызвала сначала удивление, а потом смешинки в его глазах.
— С обеими сёстрами, мамой и бабушкой, — бархатным голосом добавил он, а я от неожиданности хихикнула.
Аудитория замерла в шоке.
— И прабабушкой, — добавила я, вздёрнув подбородок.
— У неё очень красивая прабабушка, — он пожал плечами и примирительно улыбнулся, чем окончательно сразил случайных наблюдательниц.
— Правда, дементная и ходит под себя, — мстительно фыркнула я.
— Но всё ещё полна шарма и обаяния, — одарил он меня голливудской улыбкой.
Вас когда-нибудь сносило волной шёпота? Странное ощущение, скажу я вам. Тем не менее, от нас отстали, и Артур плавно указал на одно из мест той самой протянутой рукой, которую я не взяла. Надо же, как изящно. Можно подумать, что так и было задумано. Позёр! И чего он от меня хочет⁈
Сев за столик, я огляделась. Вынуждена признать, что тут было не просто красиво, а до душевной дрожи прекрасно. С наших мест виднелось только море, ветерок трепал ткань балдахина, скрывая другие звуки, а на столе в вазах мерцали свечи и благоухали свежие цветы. Я скептически проигнорировала глянцевый романтизм и дрожать душой отказалась наотрез.
Пока сверлила его обворожительную улыбку недовольным взором, нам начали приносить еду.
— Ты уже сделал заказ? Решил за меня? Предпочитаю выбирать сама, не буду есть то, что заказал ты, — сердито бросила я, переходя на ты и раздражаясь всё сильнее от вида его довольного лица.
Вот бесит, гад!
— Не будешь? Ни лобстеров, ни кальмаров, ни суп из креветок, ни запечённые с сыром мидии?
Лобстеров, конечно, хотелось. И кальмаров. И всего остального. Глядя на моё замешательство, он ещё сильнее развеселился, чем окончательно разозлил. Даже голод немного отступил.
— Итак, что тебе от меня нужно? Уложить в постель? Думаю, что ты уже перешёл границы разумного, уверена, что в Москве полно девушек, которые с удовольствием удовлетворят твоё любое желание, и не придётся тратиться на лобстеров.
— Мне не нужна любая девушка, нужна ты, — с улыбкой ответил он.
— И чем же я такая особенная? Тем более, ты сам сказал, что никогда меня бы не выбрал.
— Я много чего сказал лишнего, лучше бы молчал, — тяжело вздохнул он. — Видишь ли, я попал в глупую ситуацию. Думал, что ты знаешь больше, чем есть, наворотил дел, не разобрался, напугал тебя. И за это я прошу прощения. Давай поедим, а потом выберем место, где нас никто не сможет услышать, и я расскажу тебе всё по порядку. О себе, о тебе, о том, чем ты такая особенная. А пока ешь, разговор будет долгий.
Сейчас, когда он говорил спокойно и размеренно, напряжение потихоньку отпускало. Еда была очень вкусной, вот только одно блюдо он понюхал и вернул обратно на кухню. Хотя, на мой взгляд, каждый кусочек на нём выглядел исключительно лакомо.
— Ты любишь море? — спросил он через какое-то время.
— Я первый раз его вижу вживую, до этого никогда не была. Мне очень нравится. Шум волн, запах.
— А я больше люблю лес. Там запахов намного больше, интереснее, но зиму можно и в тепле проводить, если хочется.
— Ты не любишь зиму?
— Мне нравится осень. Лес такой яркий, ароматы насыщенные. Я грибы люблю собирать, кстати.
Я удивлённо на него посмотрела. Вот уж кто не производил впечатления грибника.
— Что? Люблю пасту с белыми грибами, на шампуре их жарю так, что пальчики оближешь.
— Как при таких гастрономических радостях ты поддерживаешь фигуру? По три часа в день в зале занимаешься?
— Нет, это просто повезло с генетикой, можно так сказать. Вообще, я люблю не только есть, но и готовить.
Я подозрительно сощурилась. Судя по тому, что он рассказывает, где-то должен быть здоровенный подвох. И чем больше я узнаю этого Артура, тем хуже обстоят дела. Мускулистый красавчик-богач с идеальной улыбкой и любовью к готовке? Что он мне ещё расскажет? Что любит мыть посуду, пылесосить после работы и гладить женские рубашки?
— Убираться тоже любишь?
— Нет, — рассмеялся он, — для этого у меня есть работники по дому. Газон тоже стричь не люблю, предпочитаю, когда за меня это делает кто-то другой.
— А я люблю запах свежепостриженного газона.
— Да, запах приятный. Видишь ли, запахи вообще имеют для меня очень большое значение.
— Больше, чем вкусы?
— Больше, чем вкусы, цвета, звуки. Самое важное чувство. А для тебя?
— Не знаю, никогда не задумывалась, — пожала плечами.
— Если бы у тебя осталось только одно чувство,
