и бросая на начальника обиженные взгляды. Она и так замёрзла и вымокла!
— Могла и живого купить, был бы тёплый, — не повёл ухом начальник и ушёл отдыхать.
Но и наутро Фыся ужин не получила: наказание длилось три дня! Три дня! За три дня она всех своих индюков съест! Да ещё и новый заход на задание разрешили делать только завтра. Злые люди!
Фыся сунулась вниз к Луковке попросить помощи, но той не было в отделении — начальник, заподозрив сговор, отправил её к Старейшинам с документами.
— О, кого я вижу! — хмыкнула Луковка, проходя мимо недорогого, но кичливо украшенного дома. На крыльце возился хозяин, давешний охотник.
Заслышав её голос, он обернулся с улыбкой, но узнав её, тут же подскочил и заозирался.
— Да не переживай, женишок трусливый, — хихикнула Луковка. — Она дома сидит. Голодная. Из-за тебя, между прочим.
— Ч-что-о? — затрясся охотник. — Г-голодная из-за меня?
— Ага, — развела руками Луковка. — Её наказали за то, что тебя напугала. Бедняжка, упала в реку, намёрзлась, так ещё и без ужина осталась! Хорош же ты кавалер!
— Я ж не знал, что она демоница! — вспылил охотник, перегнувшись через перила крыльца.
Луковка выпятила губки и пожала плечами.
— И что с того? Взялся ухаживать, а сам только напакостил. Мало ли чего ты там не знал! Настоящий герой за свои поступки отвечает.
На охотника было жалко смотреть: самомнение требовало реабилитации, но не находило путей. Луковка едва сдерживала смех.
— Её даже бабка соседская не боится! — добила она.
Парень надулся. На лице его ясно читались метания между страхом и необходимостью доказать своё мужество.
— А она это, что тут делает-то?
— В полиции работает, — снова развела руками Луковка. — Преступников вынюхивает.
— А на людей… того… не бросается?
Луковка отмахнулась.
— Какое! Она и тени от куста боится. Маленькая ещё. Не думаю, что она поняла, чего ты от неё хотел, да и подарки твои не по ней.
Охотник шумно выдохнул и немного расслабился.
— А чего она хочет тогда?
— Да вот кто бы с ней на рынок сходил, — вздохнула Луковка и стрельнула глазками. — А то я как-то ходила, так нас там затолкали, обидели и обсчитали!
— Пошли сегодня! Я им всем покажу! — сразу воспылал праведным гневом охотник, но тут же сдулся. — Втроём, а? Тебе ведь тоже там что-нибудь нужно, я донесу до дома…
— Ой, да мне так, по мелочи, — прикрыла рот рукой Луковка. — Хурмы там, чомы…
По такому поводу начальник отпустил их пораньше. Фыся насторожённо принюхивалась к охотнику, а он — к ней, так что они держались друг от друга по разные стороны Луковки.
— Тебя как зовут-то хоть? — осторожно спросил человек.
— Боец-брониана Фыся, — отрапортовала та, как начальник учил.
— А где броня?
Фыся скисла.
— Будет, когда курс подготовки пройду. А вчера завалила.
Охотник побледнел, осознав, что встал на пути чудища к цели.
— Самого-то как кличут? — спросила Луковка, тихо покатываясь со смеху.
— С-стручок, — сообщил он так, словно собирался объявить это с гордостью, но в последний момент решил заместись под коврик.
На рынке под закрытие народа было поменьше, но Фыся всё равно втиснулась между Стручком и Луковкой. У охотника от такого соседства чуть коленки не подогнулись, но в следующую секунду он, наверное, вспомнил про соседскую бабку, и выпрямился, изображая гордого и смелого. Луковка давилась в кулачок.
— С чего начнём? — спросил охотник неровным голосом, косясь на мелкую. — С фруктов?
— Лучше с мяса, — сжалилась над обоими Луковка. — Тогда сразу можно будет Фысю отпустить домой.
— Мясо! Домой! — одобрила брониана, заставив охотника вздрогнуть.
— Ну, — он огляделся поверх голов, — вон мясной лоток.
Лоток оказался весьма знатным — в три обычных ширины. Были там и разные птицы, и бараньи части, и коровьи, даже свинину Луковка увидала, судя по копытцам, а в загоне за прилавком блеяло мясо на ножках. Фыся уставилась туда, как заворожённая.
— А живой… сколько? — просипела она.
— Ягнёнок два дуля, козлёнок четыре, телёнок десять! — радостно сообщил торговец.
Пришлось объяснить Фысе, сколько тилей составляют дуль. Ей не понравилось.
— До-орого, — заканючила она.
Луковка в целом была согласна. У неё в деревне таких цен и близко не было. Но тут всё же город, всё дороже. Она вон матери боялась писать, сколько за съём дома платит, а ведь это за казённый счёт!
— Да ладно, где дорого! — выпятил грудь Стручок. — Нормальная цена!
— Так точно, так точно, — залебезил торговец. — У нас цены очень хорошие, больше таких во всём городе не найдёте!
Врёт, подумала Луковка, но встревать не стала, да и торговец отвлёкся на более сговорчивого покупателя.
— А мне дорого, — упёрлась Фыся. — Мои деньги. Другое мясо есть?
Они прошли глубже, подальше ото входа на рынок. Здесь живое мясо скинуло по дулю, но Фыся всё ещё сомневалась. Людей здесь тоже было погуще, и кошка оказалась зажата между Луковкой и Стручком, отчего последний бледнел, синел и заикался, постоянно следя, где находятся Фысины руки. Нормальные человеческие руки с аккуратными ноготочками, что ему не нравилось? Правда, великоваты они для такой маленькой девочки.
— Телятина высший сорт! — заливался соловьём торговец. — Красавица, хочешь, отрежу кусочек, попробуешь?
Фыся облизнулась, превратила полруки в лапу и срезала с сочного окорока тонкую ленточку, тут же отправив её в рот, только клыки сверкнули. Хозяин даже заметить ничего не успел, а Стручок пошатнулся. На мордочке Фыси расцвело удовольствие.
— Ну как, будете брать? — подгонял их торговец. — Окорок или грудинку? Вырезка есть…
— Дорого, — отрезала Фыся, разом помрачнев.
— Да как же ж…
— Богатый хозяин, — обратился к нему неверным голосом Стручок. — Всё хорошо, я заплачу. Давайте телёнка и… — он обвёл мечущимся взглядом мясной прилавок, — трёх лебедей.
Лотошник засуетился, собирая заказ.
— Ты заплатишь? — с подозрением спросила Фыся, оглядывая охотника, как не очень аппетитную добычу.
— Ну, — тот выдавил жалкую улыбку, — я… это… виноват… С меня причитается.
Фыся тряхнула ухом под платком и взглянула на него уже как на аппетитную добычу.
— И часто ты будешь виноват?
— Я нет! Нет! Я… Я выучил свой урок! — затрепетал Стручок.
Луковка всё-таки расхохоталась, но в шуме толпы на неё не обратили внимания.
— А я не-ет, — гнусаво проныла кошка. — Из-за тебя!
Стручок позеленел, став действительно похожим на своё прозвище.
— Хо-хо-очешь, я тебя отведу к-к-к друзьям на ферму? Они тебе д-дешевле продадут.
— Да? — обрадовалась Фыся. Потом задумалась. — А ружьё у них есть?
— И не собираются ли они его применять против мирных сограждан другого вида? — уточнила Луковка.
— Н-нет-нет! — замахал руками Стручок. — Ничего такого, они д-добрые!
— Тогда веди! — разрешила кошка. Оглядела еду, навьюченную на еду, и добавила: — Завтра. Нет, череззавтра.
— Я с тобой за компанию схожу, — промурлыкала Луковка, потирая руки. С фермы-то всяко дешевле выйдет! Вот хорошо с демоном дружить! — А пока что надо хурмы, чомы, сливы ещё, помидорчиков… Фысенька, ты иди, не жди нас.
Фысю разбудило какое-то шипение.
В человеческом мире вообще много чего шипело. Чайник, например, или та штука, из которой выползали бумажки. В конце рабочего дня у начальника в руках иногда шипела бутылка, особенно если день был тяжёлый. В общем, шипение Фысю уже не пугало, но разведать новый источник раздражения требовалось срочно.
Она вылезла из норы и выглянула в окно. Во дворе отделения стояли начальник, Луковка и ещё какой-то мужик, а перед ними высилась огромная круглая штуковина яркого цвета — какого именно, Фыся с такого расстояния сказать не могла. Штуковина колыхалась и росла, быстро расправляясь. Фыся с третьей попытки нажала на ручку лапой и открыла окно. Шипела штуковина, и довольно громко.
—…точно это нужно? — обречённым тоном говорил начальник, перекрикивая звук.
— Вам же спустили приказ, — разводил руками незнакомый мужик. — Мне-то что, но мне велено вам тренинг провести, и отчётность потом с меня требуют, а уж что вы потом с этим сделаете — это вам отвечать, если что.
— Да поня-ятно, — вздохнул начальник. — Ладно, что делать, пожарный-хон, показывайте.
Тем временем штуковина стала совсем круглая и заблестела на гранях, а её вершина расправилась в ровную поверхность. Шипение прекратилось.
— Вот тут, — сказал пожарный-хон, подбирая с земли одну из кишок, торчащих из круглой штуки, — находятся клапаны. Для спасательных операций
