Ноги сами несли Адель вперед, к этим заветным тронам, и если бы ей сказали, какой из них выбрать, золотой, серебристый или белый, она бы пожалуй и не ответила. От восторга, что охватил ее, она опустилась на свободное кресло в первом ряду и не сразу поняла, что окликают именно ее:
– Дорогуша, что ты тут забыла? – спросили ее вовсе не учтиво, и Адель хотела уж было отмахнуться, но тут встретилась с не менее дерзким взглядом, чем мог бы быть и ее собственный.
– Простите?
– Первый ряд уже занят.
Наконец Адель смогла разглядеть девушку: высокая, с уложенными темными волосами, сверкающими карими глазами, в элегантном кремовом платье, она смотрела на Адель свысока, окруженная своими приспешницами. Все они криво ухмылялись, оглядывая Адель совсем как тот охранник.
– Очередная выскочка, – сказала девушка. – Зачем их сюда только пустили!
– Таковы правила, Марси, ты же сама знаешь, – сказала одна из ее «подружек».
– Твое место там, – проговорила Марси, указывая на группу девушек, которые устраивались на последних рядах. Среди них была и Филиппа, которая казалась чуть посвежевшей, а не тем привидением, что привело сюда Адель.
Две девушки в безукоризненных бледно-розовых платьях подхватили Адель под руки и согнали с уже насиженного места. Какие они сильные, подивилась Адель, пытаясь вывернуться из их цепких хваток. Может это и есть «цветы Монсальважа», которых растили во внутренних дворах? Чудесный из них вышел бы букетик. Ядовитый такой.
– Крысы, – фыркнула Адель в их сторону, за что тут же получила веером по губам от одной из них. Но тут в зал вновь вошел мужчина во фраке, и девушки приосанились и отошли от нее, а сама она была слишком ошарашена, чтобы ответить им сейчас. Если она устроит скандал, то может все испортить.
Адель потерла губы и расправила юбки своего платья, некогда белого, но уже утратившего новизну. На руку она повязала бутоньерку, но сейчас лента размоталась и цветы упали ей под ноги. Она не стала подбирать украшение, а развернулась и окинула взглядом девушек, которые, как и она, пришли сюда из-за Стены. Адель не горела желанием садиться рядом с ними и тем самым подчеркивать классовую разницу. Это означало бы сдаться прямо здесь и сейчас. Она сомневалась, что кто-то из них сможет стать королевой. Как? Если они даже не способны постоять за себя!
Не то, что бы она сама смогла…
Ну ничего, не в этот раз, так в следующий. Она покажет этим крысам, кто здесь главная крысоловка.
Вдруг она заметила два свободных места с самого края и поспешила туда. Лучше быть одной, чем в дурной компании. Только Адель устроилась и сложила чуть дрожавшие руки на коленях, в ожидании того, что последует, как рядом с ней опустилась еще одна претендентка. Ее платье было гораздо скромнее, чем у других, но Адель заметила тончайшую ручную работу на белой ткани. Светлые волосы лежали на плечах каскадом локонов, обрамляя миловидное лицо. Девушка держала в руках синюю гвоздику, идеально сочетавшуюся с цветом ее глаз, и казалась спокойной и уравновешенной, чем сразу же понравилась Адель.
– Надеюсь, Марси тебе не слишком сильно докучала, – проговорила «идеальная блондинка».
– Вы с ней знакомы? – ответила Адель.
– Конечно. Она моя кузина. В детстве мы всегда не могли поделить кукол. И я плакала каждый раз, когда Марси отрывала им головы.
Адель усмехнулась.
– Твоя кузина ничуть не изменилась.
– Не хочу плохо говорить о родственниках, но да. Она всегда была слишком высокомерной. В этом ее грех.
Адель внимательнее пригляделась к девушке, на лице которой не отражалось ни единой эмоции. Разве что некоторая доля сочувствия.
– Джудит, – представилась она. – А ты?
– Адель.
– Всегда мечтала, чтобы мое имя начиналось с той же буквы, что и имя королевы Агнии.
Сердце Адель встрепенулось, на что это намекала Джудит? Адель стало приятно, что у них с королевой все же есть нечто общее. Она старалась отодвинуть подальше мысли о семье, что они подумали, прочитав письмо. Это потом, она подумает об этом потом, лежа в ванной с лепестками роз (она слышала, что здесь и впрямь прибегают к такой роскоши, как ванная). А пока можно было немного перевести дух. Ожидая, что же будет дальше, Адель пересчитала кресла претенденток— всего их было сорок, четыре ряда по десять штук, но пять кресел пустовали, причем три из них стояли в первом ряду.
– Давай пересядем? – предложила Адель своей соседке. – Смотри, там нам будет лучше видно.
– Хочешь снова сразиться с Марси? Она же никого туда не пустит.
И действительно шестерка почитательниц Марси вместе с ней самой заняли самые лучшие места и никто не горел желанием подсаживаться.
Очарованность шикарным интерьером, первая нерешительность – все это как рукой сняло, когда Адель вспомнила, ради чего явилась сюда. Разве может она теперь просто сидеть в сторонке? Она даже не подозревала, как будет проходить отбор в королевы и очевидно, что рядом с Марси у нее было не так много шансов, а может все уже давным-давно решили за них, может родственники договорились за Марси, Адель не знала, как здесь все устроено, но раз она пришла, то обязана попытать счастья.
– Тогда дай я пересяду, – шепнула она на ухо Джудит, которая без возражений пропустила ее.
Но стоило Адель выйти в боковой проход, как раздался грохот тяжелых шагов, дверь распахнулась, и внутрь размашисто зашел мужчина в черном фраке, из-под которого выглядывал элегантный серебристо-синий жилет, сидевший на нем как влитой. Вошедший снял с головы атласный цилиндр, чуть растрепав черные непослушные волосы, и замер на месте перед Адель, как будто врезался в невидимую преграду. Она слышала, как ахнули девушки у нее за спиной.
– Ненормальная…
Только благодаря Джудит она вышла из оцепенения – ведь она смотрела в синие глаза того мужчины, что помог ей с матерью.
– Поклон, – прошептала Джудит.
Адель кое-как присела в реверансе, не отводя взгляда от мужчины. Он холодно кивнул ей, потом наклонился и поднял упавшую на пол гвоздику.
– Должно быть, ваша, – сказал он и прошел мимо, направляясь к «львиному» креслу.
Адель заставила себя сдвинуться с места и все же устроилась в первом ряду, лицом к этому мужчине, под неодобрительное цоканье Марси и ее шестерки куриц в розовых платьях. Он развалился в кресле со скучающим видом, и только когда в зал, одна за другой, вошла троица принцесс, Адель поняла, с кем имела дело.
Канцлер.
Это ему она вчера перебежала дорогу.
Принцессы словно сошли с картин и казались неземными женщинами, святынями. По центру, на троне с единорогом, устроилась правящая принцесса Элейна. На ее черных волосах сверкала диадема с огромными бриллиантами, а платье из золотой парчи вновь напомнило Адель старинных дам. Принцесса Даная села с правой стороны, заняв трон с дельфином, своим гербом. Весь вид ее был грубым, и даже серое платье казалось высеченным из камня, а не ткани. Принцесса Даная не улыбалась и выглядела крайне воинственной. А там, где на спинке трона порхала вышитая белой нитью голубка, устроилась принцесса Кларисс, о которой все знали лишь одно – она здесь лишь потому, что в ней течет королевская кровь, а власть ей совершенно не интересна. Заплетенные в небрежную косу волосы делали ее чуть моложе своих лет, и были они чуть светлее, чем у сестер, а если вспомнить портрет, подумала Адель, то она больше всего походила на свою королеву-мать.
Принцесса Элейна встала с трона, не просидев на нем и минуты, и обратилась к собравшимся с едкой улыбкой на лице:
– Этот день настал, мои дорогие, точнее ночь, – хихикнула она. – Сегодня одна из вас откроет Грааль и наполнит наши очаги магией Истинного Света. – Она обвела взглядом всех присутствующих девушек. – Грааль найдет свою королеву, так сказано в Летописи, но сначала королева… должна найти Грааль.
Принцесса Элейна рассмеялась собственной игре слов и подошла к Канцлеру, протягивая ему руку.
– Канцлер Фрост, кому бы вы отдали мою счастливую монету?
