такое знакомое и невыносимо чужое.
Раннвей...
Схватилась за голову, сжала виски пальцами, простонала:
— Терес, хватит! Не надо!
И вдруг поняла, что сестра никак не может меня звать. Она уже давно мертва, а я...
Боль в висках усилилась, стала почти невыносимой. Зажмурилась, пытаясь понять, как вообще здесь оказалась. Я ведь была с Вольмаром!
Поездка в Дрелор... Ритуал, на который возлагалось столько надежд... Внезапная боль и...
Ничего. Тьма и пустота, в которую изредка вплетались сны о незнакомой девушке. Вейе... Похожей на меня внешне и вместе с тем совершенно другой.
Она так бездарно пыталась казаться мной.
В попытке успокоиться, глубоко вдохнула, с усилием поднялась. Кожу на шее саднило, словно я сильно оцарапалась. Кажется, эта девушка мне снова снилась. В вместе с ней приснился и Делагарди.
От мыслей о муже стало совсем неприятно.
Так не вовремя вспомнился дом детства, в который после смерти отца я поклялась больше никогда не возвращаться... Какая-то бледная девчонка, чем-то похожая на Эдвину, но уже не маленький ребёнок... Невыносимый Бальдер, которому этот мерзавец Делагарди велел выбросить цвета от Вольмара...
Цветы. От. Вольмара.
От него.
Для меня.
И записка!
Великий Дракон, он пытается со мной связаться, а этот харг... С ненавистью покосилась на дверь, ведущую в покои мужа, и метнулась в коридор с одной лишь мыслью: мне нужна записка от любимого.
Мне нужно видеть его почерк. Держать в руках бумагу, которой касались его пальцы. Прижаться к строчкам губами в надежде ощутить губы Вольмара.
Вспомнить ни с чем не сравнимые сладостные, дурманящие прикосновения.
Мне нужно!
Спустилась на цыпочках и также тихо юркнула в крыло прислуги. На кухне цветов не оказалось. Пришлось отправляться во внутренний двор, под противной ледяной моросью, и как бродяжка рыться в отбросах.
Ненавижу тебя, Бальдер!
Мусор, вонь и долгожданная находка — тёмные, почти чёрные в ночи лайхалии. Символ любви и страсти.
Любимые цветы Вольмара.
И мои тоже.
Едва не взвизгнула от радости, заметив среди кучи отбросов маленький конвертик. Перепачканный, смятый, но, хвала Великому Дракону, записка в нём осталась нетронутой.
Жадно её схватила и, не обращая внимания на пробирающийся под ночную сорочку холод, на дождь, на то, что босая стою в грязи, жадно вгляделась в одну единственную строчку.
Тебя невозможно забыть, Раннвей.
Невозможно забыть...
Невозможно!
Несколько раз перечитала заветные слова, а потом, как и мечтала, прижалась к листку губами. Вдохнула знакомый аромат, чувствуя, как все страхи отступают.
Не нужно обо мне забывать, любимый. Я здесь. Я твоя.
А то, что чужая жена...
Мы найдём способ избавиться от Делагарди.
Вместе мы со всем справимся!
_______________
Конец второй книги
