своей работе. Но встретив тебя, вдруг понял, что в каждой женщине ищу твои черты. Я ждал тебя все эти годы. И я не хочу с тобой «просто отношений». Не хочу скрываться, чтобы не навредить твоей репутации. Я хочу открыто, на весь мир заявить, что ты моя, а я твой. Я хочу общих с тобой детей, которые бы унаследовали и мои, и твои черты. Да я никогда до встречи с тобой даже не задумывался о детях! Эмили, пойми, ты нужна мне вся, без остатка, а не только на уикэнды.
Эмилия тоже накинула халат, подошла к своему возлюбленному и прижалась к его спине.
— Лео, ты же знаешь, высший свет не одобрит нашего брака. Я дочь торговца — и сама торговка, как ни крути. Это в моей стране богатых торговцев приравнивают к аристократам, а здесь я простая горожанка. Да, пользующаяся определенным влиянием, но всё же. Да и ты…
— Что я? — Хмуро спросил Лео, развочариваясь к любимой лицом.
— Ты слишком привык жить так, как жил раньше. Где гарантия, что ты не устанешь от постоянных отношений?
— Милая, такой гарантии нет, — отозвался Лео, с теплом глядя на Эми и не выпуская её из объятий. — Я человек, а не объект недвижимости, чтобы по поводу меня могли быть какие-то гарантии. Так же, как нет гарантии, что и тебе не наскучит наш брак. В жизни всякое может случится. Но я люблю тебя и верю тебе, и надеюсь, что ты ответишь мне тем же.
— И я люблю тебя, — прошептала Эмилия. — И верю тебе.
— Вот и славно! — Усмехнулся Леопольд, поцеловав Эми в нос. — Тогда прикажи собирать вещи.
— Зачем? — Недоуменно нахмурилась Эмилия.
— Как зачем? Мы едем в Варнавию! — Обрадовал любимую граф Даниятский. — Туда, где различие в нашем происхождении препятствием для брака не являтся.
* * *
Свадьбу Зина и Жак решили организовать в столице. Тому немало поспособствовал Его Величество, отдав под это дело свою летнюю резиденцию. Оба — и сама девушка, и её жених — предпочли бы скромное торжество в родовом замке герцога, но статус обязывал. Венчание проходило в той же церкви, где венчались и Милена с Кастлером. Они, кстати, были почётными гостями.
Зине было немного грустно от того, что на их свадьбе не было их самых близких друзей — Эмилии и Леопольда. В это время те готовились к собственной свадьбе в Варнавии. Жак сперва был очень расстроен тем, что теряет отличного сотрудника — до тех пор, пока Лео не дал понять другу, что работать с женщинами, как это было раньше, он в любом случае больше не намерен. Придётся любимому искать нового агента. Зато Жак сам предложил выкупить салон красоты Эмилии, понимая, что молодым на первое время понадобятся деньги, чтобы устроиться. Этот салон стал его свадебным подарком для Зины — конечно, управляющим там был назначен другой человек, но, по факту, все решения относительно салона принимала теперь именно Зина. У Эми же был собственный бизнес на родине, да и у Лео было несколько идей, которые он собирался воплотить в жизнь. Зина искренне надеялась, что у них всё будет в порядке. Она была рада за подругу, но ужасно скучала по той. В свадебное путешествие они с Жаком решили ехать в Варнавию — заодно и друзей повидают, и на свадьбе их поприсутствуют, если успеют. А то путь-то не близкий.
К алтарю Зину вёл барон Проскуро, отец Эжении. С ним Зина по-прежнему держалась холодно, но к матери со временем стала относиться, как к родной. Да и отца начала понемногу понимать. В этом обществе ценилось высокое положение даже больше, чем деньги. Поэтому не удивительно, что честолюбивые и амбициозные люди стремились возвысить себя и свой род. Именно к таким людям и относился барон Адам Проскуро. Вот Софи, его жена, была нежной и любящей женщиной, очень трепетной и ранимой. И Зина старалась оберегать её по мере сил от разных напастей. Сейчас мать сидела в первом ряду и плакала, но при этом с её лица не сходила счастливая улыбка. Отец тоже счастливо улыбался, но Зина была уверена, что совершенно по другому поводу: если Софи радовалась тому, что дочь нашла своё счастье, то барон был доволен, что та всё-таки выходит замуж за герцога, пусть и не за того, которого он ей прочил изначально.
Наконец её путь по проходу до алтаря был завершен. Зина остановилась напротив Жака и почувствовала, как всё волнение, заставляющее её думать в такой момент о посторонних вещах, разом схлынуло. Она не могла отвести взгляда от лица любимого, и сердце её наполнялось радостью и ликованием. Ей не верилось, что теперь они официально будут принадлежать друг другу. Родственная душа, друг, защитник, желанный мужчина — и всё это один человек! Тот, который стоит напротив неё и даёт традиционные клятвы. Быть вместе в горе и в радости, богатстве и бедности… Зина не сомневалась, что так и будет. И верила своему… теперь уже мужу. Жак смотрел на неё так, как смотрит человек, спустя многие годы скитаний вернувшийся домой. С трепетом, надеждой, заботой и любовью. Жак верил, что этот брак будет счастливым для них обоих. И эта вера не была слепой — для неё были все основания.
После венчания все отправились в летний дворец, где был банкет и бал по случаю бракосочетания. Прежде, чем новоиспеченные супруги могли удалиться, им предстояло выслушать массу поздравлений от малознакомых людей, выдержать несколько часов лицемерных расшаркиваний и натянутых улыбок.
Проходя по залу под руку с мужем, Зина слышала шепотки в толпе.
— Неравный брак, — произнёс мужской голос.
— Почему? — Удивился мелодичный женский. — Он герцог, она графиня. Вполне нормальная ситуация.
— Да потому, что эта графиня бедна, как церковная мышь. И графиней она стала только по мужу, а до этого была баронессой, — резкий голос Мари ле Фондани Зина ни с чьим не могла перепутать. Кажется, Клодия не зря таскалась с Мари и Лилиан — те своими ядовитыми речами подпитывали её психоз.
— А я слышала, хоть это и не афишируется, что графиня была совладелицей салона красоты этой иностранки, а после её возвращения на родину — и вовсе полноправной владелицей… — возразил мелодичный
