Такая отповедь заставила Михаэля на миг замолчать. Мастер пристально посмотрел в зеленые глаза, и Рина видела, что полыхание багрового пламени в его собственных очах ни на йоту не угасло. Но, тем не менее, она ощущала у себя внутри, как Михаэль пытается подчинить собственной воле и свою, и ее ярость.
Напряжение, казалось, искрящееся между ними, начало немного опадать и, не дожидаясь пока пелена колдовской силы Рины окончательно спадет, Вечный с усилием прижал ее еще ближе к себе, и впился в губы неистовым поцелуем. Словно пытался убедиться, что Кали, в самом деле, не заметила, или простила Сирине подобную уловку.
— Серьезно, я не любитель повторять одно и то же по три раза, — Максимилиан, в самом деле, не казался довольным, Рина не могла не отметить этот факт.
Как и все другие, впрочем. Их друг даже не предпринимал попытки скрыть собственное скверное настроение.
И только Элен с улыбкой наблюдала за хмурящимся любимым.
Сирина, между прочим, так же, не была против бурчания Макса.
Вообще, она согласилась бы на что угодно, лишь бы то и дальше отвлекало Михаэля от недавнего инцидента, помогая Вечному успокоиться.
— Мы понимаем, Макс, и все же, сделай милость, — Грегори ехидно посмотрел на друга, похоже, испытывая искреннее удовольствие от того, что достает того еще больше.
Сирина фыркнула, наблюдая за этим.
Серьезно, она не понимала, отчего Михаэль так разъярился. Нет, разумеется, яснее ясного, что не стоит просто так сердить богиню. Тем более что Кали не была доброй и милой феей. Но Рина почти не сомневалась, что очень сложно утаить что-то от любого небожителя. И более того, практически была уверена, что Кали известно о ее "шалости". Но, тем не менее, она же не наказала ее. И даже "одарила".
"Хотя…", Рина задумчиво нахмурилась, даже не заметив этого, — " о том, не был ли тот дар проклятием, еще и поспорить можно".
Михаэль обернулся к ней, ощутив сомнения внутри своей любимой, и Сирина тут же улыбнулась ему, чтобы не обострять только утихшие прения.
Судя по всему, что с вампиром, что с обычным мужчиной — семейная жизнь требовала немалых способностей к дипломатии. А может и больших, учитывая масштаб разрушения, которое могло причинить "недовольство" бессмертного.
Не поверив ее улыбке, что и не удивительно, ведь он мог читать ее мысли, Михаэль все же отвернулся, возвращаясь к разговору.
Макса все-таки удалось убедить заново изложить все, что он узнал у Кена. И достигли этого даже без кровопролития — всего лишь просящим взглядом и улыбкой Элен.
Рина вернулась к своим размышлениям, параллельно продолжая наблюдать за всеми, кто сидел за столом.
Та мысль, которая возникла у нее при появлении Теодоруса и Лилии, не давала Сирине покоя, заставляя вновь и вновь обдумывать ее. Поведение любого из этих вампиров можно было предугадать, если дело касалось той, которую они любят. Каждый из них, не раздумывая пожертвовал бы своим существование, если бы подобная жертва сохранила жизнь его любимой. Так, как это сделал Тео.
Что, если то нападение на равнине не было случайным? Что, если кто-то играет с ними?
Но отчего, тогда, именно Теодоруса пытались "устранить" из общего расклада? Почему на жизнь остальных никто не покушался?
Сирина прикрыла глаза, отстраняясь от всего окружающего, и попыталась сосредоточиться. Даже пожалела, что у нее нет микроскопа под рукой. Рассматривание биологических процессов в клетках всегда помогало ей размышлять. Привычка, приобретенная с годами, которая еще не стерлась за те пару месяцев, с момента ее обращения Михаэлем.
Она резко выпрямилась, едва не вскочив со стула.
Обращение.
— Теодорус, — не обращая внимания на то, что прерывает Макса, который и без того не был рад снова и снова рассказывать одно и то же, Сирина повернулась к их новому союзнику. — Как ты собирался поступить с Лилианой, когда забрал ее у Рохуса? — она напряженно смотрела на этих двоих.
— Сирина? — Михаэль, как и все остальные, повернулся к ней. Даже ощущая любимую через единение, он не обратил внимания на цепочку догадок в ее разуме, не очень понимая, к чему именно Рина клонит.
Подняв руку, в молчаливой просьбе не прерывать, Рина продолжала ждать ответа на свой вопрос.
— Я собирался сделать ее вампиром, — пожав плечами, ответил Теодорус, констатируя очевидную для него вещь.
— Но ты же не знал о единении? — Сирина не выдержала, выскользнула со своего места и начала мерить шагами пространство зала у стола, за которым они все собрались.
— Нет, — так же уверенно и спокойно ответил Теодорус. — Я собирался провести ее обычным путем.
— И твоя смерть, не задела бы ее жизни, если бы не вмешательство богини, ведь так?
Лицо Древнего превратилось в бесчувственную маску.
— Фактически, да, именно так.
Рина кивнула, заметив, как Лилиана вздрогнула от тона этого голоса. Она понимала чувства этой девушки, и не хотела бередить свежие раны, но ей были нужны ответы.
Развернувшись в другую сторону, Сирина молча принялась ходить.
— Сирина, — Михаэль позвал ее немного насмешливым голосом, — может, ты всем объяснишь, зачем прервала Макса и задавала эти вопросы, малыш?
Обернувшись, Рина посмотрела на друзей, с удивлением заметив, что взоры всех присутствующих обращены на нее.
— Ох, да, простите, я увлеклась, — она рассеяно помахала рукой. — Я думаю, что то нападение на равнине было рассчитанным. Что за ним стоял не только тот…, - Сирина на миг замолчала. — Стефан? — уточнила она, повернувшись к Тео.
Древний кивнул, но его глаза пристально, не моргая наблюдали за ней.
— Так вот, я думаю что, несмотря на обиду, о которой ты говорил, не он был идейным центром нападения. Кто-то подослал его, зная, что нападение на Лили, вынудит тебя защитить ее, даже ценой своей жизни. От тебя хотели избавиться. Ты мешал кому-то.
Теодорус криво усмехнулся.
— Я много кому мешаю, но о Лилиане знают далеко не все. Собственно, только Рохус и Стефан знали о ней. Но я могу гарантировать, что Рохус такого бы не предпринял.
— Ты настолько уверен в его действиях? — Михаэль приподнял бровь в насмешливом вопросе.
— Мы триста лет играли по одну сторону, — Теодорус пренебрежительно передернул плечами. — Да, я уверен, что могу предположить ход его мыслей.
— Обо мне знала ведьма, — голос Лилианы прозвучал неожиданно для всех, она еще не произнесла ни слова с момента своего появления, предоставляя Теодорусу говорить за них обоих. — Та, которой Мариша меня продала, и которая привела меня к вампиру.
