— После смерти жены я так и не смог полюбить. Никого. Меня это устраивало, ведь я, Анна, провидец. Моей первой и единственной женщиной была моя жена. Я слишком ценил свой дар и берег сердце. Мне удалось за столько лет помочь многим адептам, а кого-то из них и вовсе спасти. Я был безутешен в своем горе, но постепенно смирился с потерей любимой и тут Вы: немного дерзкая, постоянно смущающаяся, но вместе с этим добрая, ответственная и заботящаяся о других. Я злился, горел от страсти и пытался забыть. Провидцы ведь вступают в отношения только один раз за всю жизнь, а мне день ото дня хотелось большего. Желание и сейчас сжигает меня изнутри.
— Тогда что изменилось? — спрашиваю отстраненным голосом, пытаясь осмыслить сказанное ректором. — Зачем тогда Вы сделали мне предложение?
— Потому что увидел Вашу смерть на отборе. В ванной полной воды лежало Ваше безжизненное тело, и я не смог больше ждать. В тот вечер изрядно выпил и решил рискнуть всем. Сделал Вам предложение, которое Вы, Анна, категорично отвергли.
Ректор выглядит напряженным. Кажется, это воспоминание больно ударяет по его самолюбию, а может все дело в чувствах. Корнел Ласс отслеживает малейшие проявления эмоций на моем лице. Если сначала удается выглядеть безразличной, то после еще пары глотков из бокала в голове появляется туман. Стараюсь выплыть из него и спрашиваю:
— Вы ведь приезжали к герцогине в Риттон-холл просить моей руки надеясь, что под ее давлением я дам согласие на брак?
— Да, — Корнел Ласс понуро опускает голову, но потом вновь обретает контроль над собой. Он сидит напротив, но между тем близко. Наши колени почти соприкасаются, что недопустимо для приличной леди. Это слегка нервирует, правда не делаю попытки отодвинуться или же вжаться в спинку кресла.
— Герцогиня призналась тогда, что знает мой секрет. Она прямо спросила готов ли я рискнуть своим даром, отказаться от него, перестать спасать жизни, заботиться о вверенных мне судьбах молодых магов ради Вас. Я оказался не готов и до сих пор проклинаю себя за это. Когда увидел Вас лежащей в ванне и умирающей, то мечтал умереть сам. Я понял в тот момент, что дар для меня не так важен как вы сама.
Я не выдерживаю и истерически смеюсь, всхлипываю. Ректор взирает с недоумением, растерянно, а затем подходит и рывком вытаскивает меня из кресла. Оказываюсь прижата к его телу и наконец прихожу в себя.
— Анна, что с Вами? — требовательно спрашивает Корнел Ласс и разве что не трясет словно куклу.
— Вы не понимаете, да? — пытаюсь вырваться из жестких объятий, но безуспешно и поэтому сдаюсь. — Провидцы не теряют свой дар. Мы можем выходить замуж и жениться, делить ложе с кем угодно и видения не исчезнут. Герцогиня Саттэр была провидицей. Она рискнула и переспала с моим дедушкой после того, как король Амир лишил ее невинности. Дар остался. Остался лорд Ласс. Вы столько лет хранили верность своей жене, отказывали себе в плотских удовольствиях, злились на меня из-за собственных чувств… Кто знает, как бы все обернулось. Возможно, мы были бы уже женаты, но теперь это зыбкое будущее не наступит никогда.
Вновь ударяюсь в истерику, и Корнел Ласс буквально встряхивает меня. Он тяжело дышит, его ноздри раздуваются, а затем ректор требовательно произносит:
— Тогда Вы станете моей женой Анна. Королю на Вас плевать, а я люблю… Люблю Вас! Завтра же попрошу разрешения на брак у Вашего брата. Анна…
Фраза обрывается, потому что Корнел Ласс намерен поцеловать меня. Он словно завороженный смотрит на мои губы и в серо-голубых глазах появляется какой-то лихорадочный блеск. Ректор четыре года боролся с собой, а как оказалось зря. Понимаю, что последует дальше. Корнел Ласс не ограничится поцелуем, об этом ясно говорит его твердо прижатое к моему тело. Страсть горит внутри этого мужчины, и теперь он наконец может выплеснуть ее. Голова идет кругом. Кажется, я окончательно пьяна, потому что всерьез решаю уступить. Позволить Корнелу Лассу все, что не могут позволить приличные леди. В голове появляется предательская мысль: нужно отомстить Виттору. Он причинил мне боль. Целовался с Риторией, а теперь и вовсе возможно на ней женится, несмотря на заверения в любви ко мне. Представляю, каким будет лицо Виттора, когда он узнает. Голова кружится сильнее. Похоже, я слишком много выпила. Руки ректора ложатся на мою талию, и он начинает наклоняться к моим губам. Внутри появляется протест, но силой гашу его в себе. Пусть все случится. Может, тогда я перестану страдать по Виттору?
Глава 44
Губы Корнела Ласса чуть-чуть не успевают коснуться моих, как меня настигает видение. Голова кружится еще сильнее, и я бы упала, если бы не сильные руки ректора, продолжающие крепко обнимать. Тошнота подкатывает к горлу. Закрываю глаза, чтобы как-то утихомирить ее.
Я вижу идущего по коридору Виттора. Он зол, наверно даже в бешенстве. Карие глаза буквально пылают и кажется чудом не испепеляют все вокруг. Решительные шаги гулко отдаются в тишине, а потом позади него слышится негромкий цокот каблуков.
— Ваше Величество, — короля догоняет Ритория Силвер и когда он все же останавливается, на губах рыжеволосой девушки появляется победная улыбка.
Она запускает руку в карман. Виттор медленно оборачивается и Ритория резко выдыхает с ладони серебристый порошок. Король втягивает воздух и его взгляд меняется. В карих глазах появляется желание, и мужчина порывисто подходит к девушке. Ритория сияет, потому что Виттор сильно прижимает ее к себе и проводит кончиком носа по обнаженной шее.
— Сладкая, — порочно шепчет он. Мужские руки скользят по талии, а затем опускаются и сжимают ягодицы девушки. — Я хочу взять тебя. Сейчас же.
— Да мой король, — с восторгом произносит девушка. — Я вся Ваша.
Виттор подхватывает Риторию на руки, открывает портал, и они оказываются в его спальне.
Видение обрывается, а я уже как оказалось несколько минут тяжело дышу, буквально сгибаясь пополам. Наверно на моем лице застыл ужас, потому что серо-голубые глаза ректора смотрят с беспокойством.
— Анна, что случилось? Что Вы видели?
Мотаю головой и молчу. Грудь ходит ходуном под плотной тканью корсажа, руки потеют, и хочется вытереть их о подол платья. Ритория решила стать королевой, а самый надежный путь — постель короля и невинность, которой девушка собирается лишиться в обмен на заветное кольцо.
Нет! Брыкаюсь в объятиях Корнела Ласса и делаю несколько шагов назад.
— Анна…
— Мне нужно во дворец!
— Анна…
О Боги! Я только что чуть не совершила самую большую глупость в жизни: собралась переспать с мужчиной, которого не люблю, лишь бы досадить Виттору, отомстить. После этого видения словно прихожу в себя. Сердце тревожно бьется в груди. Я не позволю манипулировать Виттором, не позволю навязать ему невесту. Он заслужил любовь и шанс стать счастливым, а не страдать из-за расчетливой стервы в роли жены и королевы. Кажется, мои щеки пылают, и ректор моментально замечает изменение в моем поведении. Момент упущен, но этому только рада. Чем я лучше той же бабушки? Ведь хотела использовать Корнела Ласса, чтобы причинить боль Виттору, и тем самым сделала бы несчастными нас троих. Раскаяние накрывает с головой. Становится стыдно. Очень.
— Простите меня, — заставляю себя посмотреть прямо в глаза ничего не понимающего ректора. — Я не должна была… потому что это подло по отношению к Вам и к себе. Прошу откройте портал во дворец. Мне нужно вернуться.
— Зачем? — желваки играют на лице ректора. Он злится и явно не собирается меня отпускать. — Вы хотите пойти к нему Анна? К тому, кто Вас предал? Унизил? Растоптал репутацию? Я предлагаю Вам стать моей женой, я люблю Вас и сделаю счастливой!
— Но я не люблю Вас! — вскрикиваю порывисто, когда ректор начинает приближаться с явным намерением удержать. — Я люблю Виттора Райана и ничего не могу с этим поделать.
Последняя фраза звучит отчаянно, и сама не замечаю, как начинаю заламывать руки. Мне хочется метаться по комнате, умолять ректора, но он застывает холодной бездушной статуей и смотрит на меня отстраненно. Нет, не поможет.
