— Успокойся! Все будет хорошо. Передачу произведем в Дельфийском парке развлечений, мы будем там минут через сорок пять…
— Это почти час! Я не могу держать у себя перья так долго! Я должен избавиться от них. Таков был уговор. Вы не упоминали, что мне придется нянчиться с ними. И как же я? Данте охотится за мной. Если хотите, чтобы я сохранил ваши перья, тогда я требую, чтобы Патч пошел к Данте и убедился, что тот не представляет для меня угрозы!
— Я же объяснила, — сказала я нетерпеливо. — Патч убьет Данте, как только у нас будет кинжал.
— И какая мне от этого польза, если Данте найдет меня первым?! Пусть Патч сию же минуту отправляется за Данте. Так и знайте, я не отдам вам кинжал, пока не получу доказательства того, что Данте у Патча!
Я отодвинула телефон подальше, чтобы уберечь свои барабанные перепонки от истеричных воплей Пеппера.
— Он не в себе от страха, — озабоченно сообщила я Патчу.
Патч забрал у меня телефон.
— Слушай, Пеппер. Привези перья и кинжал в Дельфийский парк. Я отправлю двух падших встретить тебя у ворот. Они проследят, чтобы ты в целости и сохранности добрался до моей студии. Только не говори им, что несешь.
Писклявый ответ Пеппера протрещал из телефона.
Патч сказал:
— Принеси перья в мою студию и оставайся там до нашего появления.
Ответом ему был громкий вопль.
— Ты не оставишь перья без охраны, — возразил Патч, угрожающе выдыхая на каждом слове. — Сядешь на диван и будешь охранять их до тех пор, пока мы не придем.
Еще более пронзительный крик.
— Хватит скулить! Если ты так хочешь, я прямо сейчас поймаю Данте, а потом приду в свою студию и заберу у тебя кинжал, который ты туда принесешь. Иди в Дельфийский парк и делай то, что я сказал. И еще одно: перестань ныть. Ты портишь архангелам репутацию. — Патч повесил трубку и передал ее мне: — Скрести пальцы, чтобы это сработало.
— Думаешь, Пеппер останется с перьями?
Он провел руками по лицу, и из его горла вырвался звук, что-то среднее между грубым смешком и стоном.
— Нам придется разделиться, Ангел. Если мы пойдем за Данте вместе, рискуем оставить перья без присмотра.
— Найди Данте. А я присмотрю за Пеппером и перьями.
Патч изучал меня:
— Знаю, что присмотришь. Но мне по-прежнему не нравится, что тебе придется делать это одной.
— Я справлюсь. Посторожу перья и сразу позвоню Лизе Мартин — скажу ей, что у меня есть, и она поможет мне осуществить наш план. Мы прекратим войну и освободим Нефилимов. — Я успокаивающе сжала руку Патча. — Так и будет. Конец близится.
Глубоко задумавшись, Патч с явным недовольством потер подбородок.
— Ради моего душевного спокойствия возьми с собой Скотта.
Мои губы сложились в ироническую улыбку.
— Ты доверяешь Скотту?
— Я доверяю тебе, — ответил он хриплым голосом, от которого внутри у меня разлилось тепло.
Патч прислонил меня к дереву и поцеловал. Крепко и продолжительно…
Я восстановила дыхание.
— Вот это был поцелуй. Парням стоит поучиться…
Патч не улыбнулся. Его глаза потемнели от чего-то, чему я не смогла подыскать подходящее название, но из-за него в животе у меня появилась тяжесть. Челюсть Патча сжалась, и мышцы на руках тоже заметно напряглись.
— Когда все это закончится, мы будем вместе. — Облако тревоги промелькнуло по его лицу.
— Если у меня и есть что сказать на это, то только «да».
— Что бы ни случилось сегодня, я люблю тебя.
— Не говори так, Патч, — прошептала я, потому что волнение лишило меня голоса. — Ты меня пугаешь. Мы будем вместе! Ты найдешь Данте, затем встретишь меня в студии, где мы вдвоем закончим эту войну. Что может быть проще?..
Он снова поцеловал меня, легко коснувшись губами каждого века, а после — обеих щёк, и, наконец, нежно прижал свои губы к моим.
— Я никогда не буду прежним, — сказал он сипло. — Ты изменила меня.
Я скрестила руки вокруг его шеи и всем телом теснее прильнула к нему. Я вжималась в него, стремясь изгнать сковавший меня холод.
— Поцелуй меня так, чтобы я никогда не забыла. — Я заставила его посмотреть мне в глаза. — Поцелуй меня так, чтобы твой поцелуй остался со мной до тех пор, пока я не увижу тебя снова.
А увидимся мы совсем скоро.
Под взглядом Патча я таяла и растекалась. В его глазах кружилось мое отражение — рыжие волосы и пылающие губы. Меня влекла к нему сила, которая была мне неподвластна, тоненькая нить, что связала наши души. Из-за луны, что светила за его спиной, тени на лице Патча подчеркивали едва заметные впадины под глазами и скулами, отчего он выглядел умопомрачительно красивым и столь же пугающим.
Он приблизил мое лицо к своему. Ветер опутывал запястья его рук моими волосами, сплетая нас друг с другом. Большими пальцами он поглаживал мои скулы медленными и интимными движениями. И несмотря на холод, внутри меня, восприимчивой к его прикосновениям, постепенно разгоралось пламя. Его пальцы скользили все ниже и ниже, оставляя за собой обжигающий, восхитительно-болезненный след. Я закрыла глаза, чувствуя, как плавлюсь в его руках. Он поджег меня как факел, и глубоко внутри непостижимым образом разгорался огонь, распространяя жар по всему телу.
Он провел большим пальцем по моей губе, подразнивая соблазнительно и непринужденно. Я резко и с наслаждением выдохнула.
«Поцеловать тебя прямо сейчас?» — спросил он.
Я не могла говорить, поэтому вместо ответа, коротко кивнула.
Его губы, жаркие и дерзкие, встретились с моими. Отбросив игры, он поцеловал меня с присущей ему темной страстью, глубоко и требовательно, порабощая мое тело и душу, и высмеивая то, что прежде принималось за поцелуй.
Я услышала грохот Барракуды Скотта задолго до того, как свет ее фар прорезал густую темноту. Взмахом руки я остановила его и плюхнулась на пассажирское сиденье.
— Спасибо, что приехал.
Он развернул машину и, утопив педаль газа в пол, рванул в том же направлении, откуда приехал.
— По телефону ты была немногословна. Расскажи, что мне следует знать.
Я как можно более быстро и подробно обрисовала ему ситуацию. Когда закончила, Скотт удивленно присвистнул.
— Пеппер раздобыл перья вообще всех падших ангелов?
— Невероятно, да? Он должен дожидаться нас в студии Патча. И я бы не советовала ему оставлять перья без присмотра, — пробормотала я главным образом для себя.
