А ещё все дружно веселимся по поводу того, как я старательно обустроила свою комнату, которая мне теперь не пригодится. Ну в имении баронском. На что Лиля спокойно возражает, что эта спальня будет оставаться в неприкосновенном виде, как персональная жилая площадь на случаи нашего с герцогом гостевания у родственников.
Сестра вообще как-то поменялась. Не то, чтобы прям остепенилась, но бесшабашности в ней заметно поубавилось. А всё знаете почему? Моя сестрёнка беременна. Да, да, пилюли из запасов земной аптечки она уже слопала, а местные противозачаточные изобретения на ней не сработали.
Похоже, обещанного повторного торжества – пышного дубля их бракосочетания не будет. Младшая сама решительно махнула на эту тему рукой, заявив, что ничего лучше того, что уже состоялось всё равно не получится. И вообще, она и все мы теперь в ожидании куда более значимого события – появления на свет маленького карапуза – папиной гордости, маминой радости и общего семейного счастья.
В наших деревнях всё идёт на лад. Лето закончилось, незаметно пролетела осень, природа уходит на отдых в мягкую, безморозную зиму. (Так, по крайней мере, Крайтон обещал.) Не знаю, как наш народ пережил всю эту жаркую трудовую пору, но они справились. И с урожайным бумом, и с нашими стройками.
Людям дали возможность улучшить свою жизнь, и они ею воспользовались. Пахали день и ночь, не жалея сил. А в выходные вся деревня выходила восстанавливать церковь. Скоро и там ремонт подойдёт к концу, и местные примутся за обустройство деревенского рынка, других общественных построек и улиц.
Притом, даже платы дополнительной никто не ждёт и не требует.
- Для себя ведь, матушка, ладим. – как-то пояснила мне Винефреда.
В общем, признаюсь, имелось у нас одно смутное опасение… Ну что крестьяне, в связи с внедрёнными послаблениями режима распробует вкус вольницы и попытаются, условно говоря, «присесть на шею» своим демократичным баронам. Но оно не оправдалось. Даже близко. По крайней мере, пока.
Благодарность деревенских не имеет границ. Теперь пройтись по деревне стало одно удовольствие. Нет, конечно, за такой короткий срок внешний облик селения не слишком изменился. Но это ничего. Впереди несколько относительно спокойных месяцев, свободных от земледелия – будет время взяться за поправку дворов.
Главное, в глазах людей исчез страх, а их лица научились улыбаться. И, не поверите, никто их не просил, но крестьяне по собственной инициативе взяли привычку тащить к нам в дом всё, что почитают самым лучшим. Всякие вкуснятины со своих хозяйств. Ну там маслице, сметанку, хлеб, разносолы, копчёные мясные деликатесы. И напрочь отказываются брать за свои гостинцы деньги.
У нас и так всего хватает, признаться, не знаем, куда такое изобилие девать. Но отказ настолько расстраивает крестьян, что приходится принимать. Не думаю, что у дарителей появились какие-то значительные излишки, просто таким нехитрым, понятным образом они выражают своё отношение к нам. В итоге, чтобы не пропасть добру, мы просто вынуждены трескать так, как они работают - буквально не расслабляя челюстей. Нет, надо с этим что-то решать. Так ведь и фигуру испортить недолго.
Ой, а что будет, когда Лилькино интересное положение станет визуально заметным, боюсь подумать. Как пить дать, начнут приданное малышу мешками нести. Мы все молчим, как пленные партизаны, но вездесущая сестрина горничная… У нашей пронырливой Лоны на сенсации нюх же, как у собаки. Сильно подозреваю, что секрет младшей баронессы недолго будет оставаться тайной.
И всё бы было идеально, если бы не личная драконица Сиены. Герцогиня приняла приглашение остаться у нас до самой свадьбы, и теперь достопочтенная Адель таскалается за всеми хвостиком и всюду суёт свой нос. Я даже, грешным делом, подумываю, а не начать ли капать ей в питьё какое-нибудь безобидное снотворное. А то, признаться, порядком утомила эта старая сушёная дева фыркать на наши нововведения. Всё-то ей кажется странным и подозрительным.
Что же касается её подопечной, то герцогиня напротив с большим интересом и одобрением вникает в особенности быта, который мы себе устроили. Выбранная стратегия оказалась эффективной, и она всерьёз подумывает по возвращении домой переломать там вс к чёртовой бабушке, да и устроить по-новому.
А что, ума и силы характера моей будущей родственнице не занимать. А так хоть появится заделье и ощущение того, что тот замок и то хозяйство больше не мучителя Сиены, а её собственное. И придёт в сердце мир. А там, глядишь, и на мужиков волчицей смотреть перестанет. Не все же вокруг сволочи, есть и такие, как мой герцог и Серёга.
Вот! Серёга. Напарник сам грезит и всех насмерть замучил своей идеей с мастерской. Никак не хватает времени, чтобы всерьёз заняться эти делом. Надо признаться, кроме творческого энтузиазма, парня сильно подгоняет будущее отцовство на фоне тающих финансов.
Потратились мы, конечно, масштабно. Не то, чтобы совсем критично, но Олив, как главный, просвещённый во всех делах семейный казначей, пребывает в непроходящем шоке. Ногу его подлечили, приодели, откормили, теперь он стал вполне себе презентабельным мужчиной. Однако, в результате нашего, как это… транжирства в управляющем резко обострилась скряжитость.
Сергей постоянно жалобится, что нынче Олив, в стремлении сохранить семейную финансовую подушку в как можно более пухлом состоянии, стал биться за каждую монетку, как за родную. А идеи с разработкой новых деловых направлений кажутся ему едва ли не завиральными.
Напарник же в ответ отбивается аргументом, что деньги, если они лежат мёртвым грузом в сундуках, а не работают сами на себя, просто бесполезные железки.
В общем, весело у них там всё. Но это они уж сами пускай разбираются. Лично я в напарника верю. Он не только свою задумку с новыми замковыми технологиями освоит, но и кучу всего другого интересного сочинит и внедрит. А Олив проследит, чтобы в бытовых делах баронство всё оставалось в орядке.
Да! Недавно в гости приезжал Адалей!
Кстати, совсем не в тему, но всё время забываю указать на одну забавную деталь. Многие наверняка заметили, что имя нашего друга и фамилия, доставшаяся нам с сестрой в наследство, практически совпадают. И если бы у нашего предшественника родился сын, да ему в голову пришло назвать его так же, как барона, то получилось бы Адалей Далей. Что-то вроде нашего Иван Иванов. Ну это так, несущественное любопытное наблюдение.
Ой, о-ой, охов-ахов, разговоров было-о! Никто же не знал, в какую страшную сказку мы попали по приезде сюда. Барон ждал-не дождался окончания траура своей любезной Элеоноры, чтобы тоже сочетаться законными узами брака. Ей-богу, это поветрие какое-то.
Но самое главное не это. За дружеской беседой у меня случилось озарение.
Как вы понимаете, замуж замужем, а сиднем сидеть примерной окольцованной дамой в замке Крайтона – перспектива не для меня. Я герцогу сразу сказала, чтобы даже не надеялся на такой расклад. Так вот, думала я, думала, какой бы себе бизнес по душе закрутить (чтобы руки заняты, и мозг не раскиселивался), и набросала несколько возможных вариантов.
И вот, за вечерними посиделками, Адалей выдаёт, что тоже размышляет на тему того, как увеличить собственное благосостояние. Как-никак молодую жену скоро в дом вести, содержать достойно. И очень бы не помешал дополнительный источник дохода.
Однако, родить какую-нибудь стоящую идею у него никак не получалось. Ибо в его баронстве не столь плодородные земли, как у нас, и единственное, чего там действительно навалом – кварцевого песка.
- Стекло! – мысль сама прыгнула мне на язык.
- Бинго! Слушай Мари, дорогой друг, и будет всё в ажуре! – поддержал Сергей.
И вот тут, с его этим ажуром и Адалеевым песком, у меня всё окончательно срослось:
- Лампворк!*
Присутствующие удивлённо уставились на меня. Все, кроме просиявшей понимающей улыбкой Лили и Шерлока.
- Гениально! – констатировал напарник.
- Так, а нам кто-нибудь пояснит, что это за зверь такой? – озадаченно попросил Адалей. – Лично я в стекольном ремесле ничего не смыслю.
