— Она, правда, это умеет? — снова забормотал Сарий.
Обернувшись к нему, я ласково поинтересовалась:
— Хочешь попробовать? Ну же, цыпленочек мой, иди сюда! — поманив амбала пальчиком, я с удовольствием отметила, как и он отступил назад.
Хм… и чего это они так реагируют? Это их пиктограмма напугала или мое неадекватное поведение? В любом случае, надо продолжать в том же духе. Раз работает.
— Идиоты, — Фиргард вырвал подозрительной формы веревку у щупленького приятеля и принялся завязывать на ней петлю. — Девки свихнувшейся боитесь? Трусы!
— Она же избранная, — робко пискнул Вил, пятясь к закрытой двери. — Вдруг у нее какие‑нибудь необычные способности есть? Другая бы тряслась, как лист на ветру, а эта ржет без остановки и угрожает.
— Точно! — поддакнул верзила, кивая рогами. — Ведьма!
Я внимательно посмотрела сначала на одного, потом на другого, и зловеще захихикала. Зачем же портить сложившееся впечатление. Ведьма так ведьма! Всегда мечтала сыграть эту роль. Страх, не выдержав противостояния с ударной дозой "таблеток", тихо скончался минут эдак десять назад, осталось одно больное воображение, приправленное плохо контролируемыми приступами смеха и ощущением полной вседозволенности. Я гордо вздернула подбородок и обвела насмешливым взглядом притихшую троицу. Хороши, ничего не скажешь! Жаль, что такие уникальные экспонаты собираются причинить мне вред. Впрочем… Помирать так с музыкой!
Мои руки взлетели вверх, раскрытые ладони замерцали золотистым светом, а из глаз посыпались огненные искры. Н — дааа… либо я очень хорошо вошла в роль, либо глюки продолжают прогрессировать. Запрокинув назад голову, я начала кружиться, на ходу сочиняя ужасные заклинания:
Я верховная ведьма техногенного мира!
Я сестра каннибала и дочка вампира.
Я люблю человечину, кровь обожаю!
Силы темные Ада… или что тут у вас вместо него? Бездна? Ага…
Силы Бездны бескрайней к себе призываааюююю!
Грозно взвыла я, выпуская из пальцев светящиеся лучи, призванные покарать обидчиков. Но либо последние были сделаны из очень прочного материала, либо видение получилось убедительным только для меня. А, ладно! Мужчины выглядели живыми, невредимыми, и совершенно бледными, будто кто‑то стер с их лиц всю краску. Рога исчезли, а физиономии стали человеческими. Жаль! Предыдущий вариант мне нравился больше. Даже веревка с завязанным на конце узлом теперь напоминала сама себя, а не… ну, да не важно! Плюнув на это дело, я продолжила вдохновенную речь:
Проклинаю насильников, мерзких убийц!
Вас, охоту открывших, на бедных девиц.
Призываю болезни, и холод, и зной,
Пусть несчастья играются с вашей судьбой!
— Что она несет?
— Колдует, наверное…
— Заткните ее кто‑нибудь!
— Вот сам и затыкай. А я сваливаю отсюда.
— И я, и я…
— И я того же мнения! — прислушавшись к их диалогу, пропела я.
— Сейлин не обладает магическим даром, придурки, — зарычал блондин, гневно глядя на друзей, но при этом сам не делал никаких действенных попыток заставить меня замолчать. — Она просто морочит нам голову!
— Откуда такая уверенность, сладкий? — я медленно двинулась в его направлении. — Как ты потрясающе пахнешь, котик, — демонстративно принюхавшись, облизала пересохшие губы и, набрав в легкие побольше воздуха, завопила на весь сарай с прилегающей к нему территорией: — Проклинааааююю тебя, пижон белобрысый! — слаженный хор мумов за стеной завыл в унисон.
— Глянь, как глазищи сверкают, — донесся до моего слуха шепот Сария, который бочком продвигался к двери, где уже мялся в нерешительности перепуганный Вил. — Ведьма иномирная. Откуда нам знать, какого рода у них там магия?
Пусть на головы ваши обрушится мор,
Пусть чудовища явятся к вам из‑за гор!
Пусть гниет ваша печень, и слепнут глаза,
Пусть спалит ваши хаты ночная гроза. -
Снова увлеклась я рифмоплетством, не забывая при этом делать мрачный вид и исподлобья сверлить гневным взором своих зрителей. —
Пусть мужское достоинство высохнет враз,
Пусть отвалится нос или выпадет глаз!
Вам аукнется, ироды, страшный ваш грех.
Я на вас натравлю Терминаторов всех.
И Джедаев, и Сидхов, и бабу Ягу!
Я верховная ведьма! Я это могу!
А еще призываю из мира кино
Я космических "ежиков", им все равно,
Кем питаться и с кем развлекаться, ха — ха!
Пусть они вас съедят, вам порвут потроха.
М — да — м… приступ кровожадности на лицо. Пора закругляться, пока слушатели не закидали тухлыми помидорами оратора.
Вас настигнет небесная кара, я знаю.
Подыхайте, ублюдки! Я вас… ПРОКЛИНАЮ!
Зажмурившись, я воздела ладони к потолку и застыла в ожидании грома и молнии, которые по сценарию должны были обрушиться на головы моих обидчиков. Но ничего такого не последовало и я, постояв немного в позе творящего заклинание чародея (по крайней мере, мне казалось, что именно так это выглядит), опустила руки вниз, наощупь поправила неприлично съехавший корсет и, вздохнув, открыла глаза. Снова опустила веки, потом подняла их, поморгала так ресницами с минуту и, наконец, высказала вслух все переполнявшие меня эмоции (от удивления до почти детского восторга) одним единственным словом… естественно, матерным.
На неряшливых кучках одежды сидели три свеженьких мума. Почему свеженьких? Ну так… остальных я недавно подстригла, а у этих шерсть была длинной и шелковистой, как у болонок из элитного питомника. Она лоснилась, красиво ниспадая на дрожащие лапки, и блестела в свете проникающих в помещение лучей. Животные, похоже, пребывали в глубоком шоке, их округлившиеся глаза были направлены на меня. Какое‑то время мы молча созерцали друг друга, после чего я с радостным криком "Эврика!" кинулась к ним, а они с менее радостным, но не менее громким визгом — от меня. Решив, что за тремя зайцами, то есть мумами, погонишься — ни одного не поймаешь, я выбрала самого симпатичного и принялась его ловить. Жертва моего необузданного любопытства истошно пищала, передвигаясь зигзагами, ее светлая шерсть, как сигнальный маяк, вспыхивала золотом, стоило зверю оказаться в освещенной зоне. Подобрав длинную юбку, я носилась по сараю, уговаривая беглеца остановиться и дать мне себя пощупать. Ну, не каждый же день видишь, как люди превращаются в братьев наших меньших, правда? Фиргард (в том, что это был именно он, я не сомневалась), нагло пользуясь своими миниатюрными размерами, скользнул под сваленную у стены кучу старой мебели и забился в самый дальний угол. Присев на корточки, я перевела дыхание и принялась шарить рукой в его укрытии, нисколько не беспокоясь о том, что меня могут покусать.
