— Керрая! — подруга не захотела в очередной раз слышать, как я себя называю. — Пожалуйста, перестань. Ты расстроена, я вижу, но пойми — Кайл и Этан, и еще я этого так не оставим. Все наладится. Все будет хорошо, обещаю тебе. Ты мне веришь? Пожалуйста, пожалуйста, скажи, что ты веришь мне!
Качнув головой, я отвернулась, чтобы она не увидела готовых сорваться слез, но она все испортила, обняв меня и начав шептать:
— Можешь не верить, а я докажу. Вот увидишь… Какая же ты, Колючка, бываешь невыносимая. И как же я рада, что ты у меня есть… Слышишь меня?
Я слышала, сквозь тихие всхлипы, но слышала, и хотя я не могла сказать этого сейчас, надеюсь, Хельга чувствовала, как я рада, что она есть у меня…
Когда я успокоилась, мы решили пройтись по лесу — размяться, поговорить, помолчать. На самом деле, нам было неважно, что именно делать и какой предлог найти, чтобы побыть вдвоем. В город я идти не хотела, домой возвращаться меня не тянуло — наверное, странное поведение для новобрачной, но с учетом того, на каких условиях был заключен брак, не так худо. Да, меня домой не тянуло, но, по крайней мере, я не боялась туда возвращаться и мне не было противно там находиться.
По-моему, неплохой прогресс всего за один день.
К тому же, меня тяготил предстоящий разговор с Этаном. Я чувствовала, что без этого не обойтись, что он просто назрел, но внутри было такое опустошение, что выжигать себя дотла не хотелось, и я избавилась от этих мыслей до возвращения.
Вот вернусь…
И мы опять бродили с Хельгой по лесу, опять говорили, опять молчали, очень многое понимали по взгляду, интуитивно, догадываясь. Так, у меня даже сомнений не было, что Хельга знает — этот брак не моя задумка. Знает, но не лезет с расспросами, ожидая, когда захочу рассказать сама. А если нет — и не надо, главное, чтобы наладилось все. Она была уверена, что наладится, убеждала меня, а я…
Если честно, для меня краски сгущались, темнели, причем с каждой минутой мне становилось все темнее и хуже, и в какой-то момент я остановилась посреди леса, растеряно осмотрелась, пытаясь понять, что со мной и, взглянув на подругу, призналась с кривой улыбкой:
— Мне что-то не хорошо…
А потом поняла, что ноги подкашиваются, я плавно опускаюсь на землю, Хельга рычит и, кажется, оборачивается в звериную сущность, по крайней мере, мне мерещится хвост, а потом темнота…
В себя я пришла уже в доме. Вдоволь полюбовавшись потолком с золотистой вязью, с трудом перевернулась на бок и снова закрыла глаза, чувствуя, что жутко хочу пить, но не могу встать. У меня было несколько версий, что случилось в лесу. Первая — солнечный удар, несмотря на то, что солнце через деревья до макушки не доставало. Но вдруг я везунчик? Второй вариант — я слишком разнервничалась из-за реакции клана. Несколько раз я уже как-то умудрялась терять сознание, так что версия выглядела правдоподобно. Но был еще один вариант, на который я многое списала утром — женские дни.
Ох, не знаю, что именно это было, но накрыло серьезно: несмотря на растущую пустыню во рту, я не могла спихнуть себя с кровати, а от мысли, что надо еще и спуститься вниз, меня начало мутить, и я закрыла глаза. Так было чуточку легче, и какое-то время я провела в сухом вакууме, из которого меня вырвал странный шорох и последующий радостный писк.
Улыбнувшись, открыла глаза и увидела, как на кровать вскарабкался ежик — потому что он прыткий и молодец, и умничка, и он так переживал за меня, что дежурил под дверью! Что-нибудь надо, а? Могу шепнуть прямо на ушко, он все услышит. Что мне надо, а? Он готов на все, чтобы мне стало лучше!
— Пить, — проскрипела я.
Ежик пискнул, внизу, у кровати прозвучал ответный писк, и в коридор стрелой вылетел дикобраз, вопя и фыркая по пути, чтобы никого не сбить. У него задание! У него задание от Керраи! Прочь! Растопчу! Засыплю иголками! Прочь с дороги, я вам говорю!
Я слышала его писки, фырканье и ментальные возмущенные крики, но, честно говоря, не могла понять, кого он предупреждает, чтобы не путались под ногами. Этан в доме один. Разве что Хельга не ушла к себе домой, вопреки тому, что на улице начало сереть, а значит, я была в отключке как минимум несколько часов. И, наверное, снова отключусь, потому что пить хотелось немилосердно, а ни Этан, ни Хельга моих зверьков не поймут…
Ежик хихикнул, а мне почти мгновенно пришло ментальное возмущение от несущегося обратно дикобраза, что зря я в нем сомневаюсь! И бегает он быстро, потому что переживал за меня и похудел, и доходчиво объяснит даже глухим, так что мне надо всего лишь секундочку продержаться, и вот!
Дверь открылась, первым в нее влетел дикобраз, а следом за ним поспешно зашли Этан и Хельга.
— Ну, как ты? — взволнованно спросила подруга.
Этан не спрашивал: подошел, приподнял мою голову и помог выпить стакан воды, который принес.
— Что, — усмехнулась я Хельге, — очень долго ждешь?
— Колючка! — праведно возмутилась она, расплываясь при этом в счастливой улыбке. — Но я уже сама вижу, что тебе лучше. Ты можешь ворчать, сыпать колкостями, это у вас семейное, — она махнула рукой на польщенных ежика с дикобразом. — Ты можешь лежать плашмя, как сейчас, главное, что к тебе вернулся бойцовский характер! Да, Этан?
— Я в Керрае не сомневался, — он отставил стакан и убрал с моего лба прядь волос. — Еще что-нибудь хочешь? Кайл варит зелье, но хорошо бы выпить его на сытый желудок.
— Не хочу есть.
Ежик погладил лапкой мою ладонь и заглянул в глаза, уточняя: а малинку? Малинку буду? Она сла-а-а-день-кая такая, вку-уу-снень-кая!
— И малинку не хочу, — улыбнулась я, погладив его по носику, а потом до меня дошло. — Кайл здесь?!
— Да, — кивнул Этан.
— Варит зелье?!
— Да.
— Серьезно?
— Я знаешь ли, твой муж и маг, моя милая, — дверь снова открылась, впуская хмурого Кайла с огромной чашкой чего-то не слишком приятно пахнущего. — Так что ничего удивительно, что я дома и варю зелье, когда тебе плохо!
— Так, ладно, вижу, что ты пришла в себя, вся семья в сборе, — встретив взгляд Кайла, встрепенулась Хельга, — так что потопаю я домой.
Чмокнув меня в щеку, она подмигнула Этану и вышла из комнаты. Но не успела я ничего спросить, как Кайл передал чашку с зельем Этану, а тот поднес ее к моему рту.
— Надо выпить, — сказал Этан, заметив, что я ворочу нос.
Я скривилась, но позволила подержать возле меня чашку, думая, что привыкну, принюхаюсь и смогу сделать хотя бы глоток.
— Надо выпить все, — раздраженно заметил Кайл и, отвернувшись, подошел к окну.
Я через силу сделала глоток и качнула головой.
— Все, Керрая! — не оборачиваясь, повторил распоряжение Кайл, и с силой сцепил за спиной руки. — Я знаю, что это мерзко и на вкус, и на запах, знаю, что это до невозможности кисло, но не переживай, они ответят за каждый глоток, который ты выпьешь!
Взглядом попросив Этана помочь приподняться на подушках, я взяла у него чашку и начала через силу делать глотки.
Первый… второй… третий…
Я смотрела на Кайла, почти физически ощущала злость, которая в нем бурлила, но мне не было страшно или обидно. Я чувствовала, знала, что эта злость направлена не на меня. А еще, и это самое главное, я вдруг почувствовала, как внутри меня что-то дрогнуло и рванулось навстречу этому злому, угрюмому сейчас, а в остальное время просто невыносимому, оборотню.
А зелье казалось странным, почему-то чуточку сладким и вполне терпимым.
Даже несмотря на то, что мне все еще было плохо. И даже несмотря на взгляд Этана, застывший на мне…
Судя по всему, зелье обладало не только целебным, но и сонным эффектом, и в следующий раз когда я открыла глаза, на улице явно была ночь. Прислушавшись к своим ощущениям, поняла, что чувствую себя превосходно, если не считать гнетущего настроения, и начала подниматься. С подоконника немедля вспорхнули светлячки, осветив темную комнату.
— Спасибо, — поблагодарила их, заприметив свои желтые тапочки.
