Демоны преклонили колени и склонили головы. Фиен сделал шаг вперед и остановился, несколько минут смотрел, задрав голову на мертвого Повелителя, а потом тоже упал на колени.
В землю, возле инкуба, вонзилась стрела. Знак того, что никто не собирался давать им много времени.
Первым сняли Аша, аккуратно положили на развернутый плащ. Быстро. В гробовой тишине, воины снимали своих собратьев и укладывали на расстеленные плащи. Вскоре на земле лежали около двадцати трупов.
— Уносим, — хрипло скомандовал Фиен, — остальных заберем через время.
* * *
Зарево костров полыхало до самых верхушек елей, солдаты выстроились в круг, наблюдая за тем, как Фиен поджигает хворост, разложенный вокруг их мертвых собратьев. Они сожгли все тела, кроме одного.
Фиен бросил горящий факел в один из костров и подошел к телу Повелителя. Позади него стоял Тиберий и еще несколько приближенных. Они ждали решения инкуба.
— Мы отнесем его к пещерам. К его вдове. Дадим ей возможность оплакать и попрощаться, — тихо сказал Фиен и тяжело вздохнул, глядя на открытые глаза мертвеца, подернутые белой пленкой.
— За нами могут выслать погоню, — возразил Тиберий, — не лучше ли предать тело огню и двинуться в путь?
— Нет! Вдова должна получить его тело!
— Миена? — ядовито заметил Тиберий, — отнесем за тысячи километров к границе с северным королевством?
Фиен стиснул кулаки:
— К его женщине, к той, что родила ему наследницу и еще родит наследника. Она и есть вдова. У кого-то есть возражения?
Окинул взглядом воинов, но никто не издал ни звука.
— Вот и отлично. Если все против, то я сам его понесу.
— Фиен! — инкуб повернул голову и увидел дозорного, — Киф! Он принес плохие вести, Фиен. Быстрее.
Инкуб бросился за дозорным вместе с Тиберием. На снегу лежал окровавленный израненный демон, он с трудом дышал. Его минуты были сочтены. Фиен упал на одно колено, наклоняясь к начальнику дозора пещер Аргона.
— Все мертвы…Женщины ушли к вершине…все мертвы… Все…
Глаза Кифа закатились и по телу прошла судорога, он затих. Фиен обхватил голову руками. Несколько секунд сидел над телом, потом встал с колен.
— Уходим в скалы. Где Тиберий?
Фиен резко развернулся и увидел, как Тиб и еще несколько демонов раскладывают хворост вокруг тела Аша.
— Прекратить! — заорал инкуб, — Я сказал прекратить!
Сбил Тиберия с ног и повалил в снег.
— Я сказал — мы несем тело к вдове. Значит, мы несем тело к вдове!
— Это бред! Тащить труп на вершину Аргона сущий бред! И какого дьявола я должен слушать твои приказы, инкуб? Или ты решил провозгласить себя новым предводителем?
Фиен стиснул горло Тиберия.
— Ты хочешь сейчас это решать? Сейчас, когда твои собратья мертвы? Когда твой Повелитель мертв?
— Но он же мертв! — возразил Тиб, — Кто-то должен мыслить трезво, а не как эмоциональная баба!
Кулак Фиена врезался в лицо Тиберия с хрустом ломая переносицу.
— Мы решим это потом! Когда сожжем тело Аша. А сейчас ты отдашь ему последние почести и отнесешь его тело вдове.
— А он бы сделал это для тебя? Он бы отнес твое тело Ибрагиму?
Фиен несколько секунд смотрел на окровавленное лицо друга.
— Тот Аш, который был Верховным демоном — нет. А тот Аш, который прикрыл твою задницу и погиб для того чтобы мы все выжили — да. Да! Твою мать! Он бы это сделал! Ты жив, сука, только потому что он так решил!
Фиен тяжело дыша слез с Тиберия и повернулся к воинам:
— Мы уходим в скалы! Сейчас! Отряд Гурия пойдет за нами!
Никто не посмел возразить. Фиен чувствовал, как они все сломались. На физическом уровне. Их боевой дух безнадежно подорван смертью предводителя, который вел их всегда только к победе. Пройдет еще не мало времени прежде чем они смогут принять нового и набраться сил, чтобы продолжить сопротивление. А они его продолжат. Фиен закончит то, что начал Аш. До последнего взятого замка, до последнего обезглавленного Верховного демона. Воины вместе подняли носилки с телом Аша Абигора Руаха и понесли в глубь Проклятого леса.
На третьи сутки мы уже мучились от голода и жажды. Воины уходили в глубь леса, спускались вниз и возвращались с пустыми руками. Обмен кровью не приводил ни к чему, мы только больше истощались и теряли силы. Боль в желудке утоляла горячая вода. Мы грели талый снег, бросали в него кору деревьев и варили. На несколько часов это помогало, создавало иллюзию сытости. Но не более. После этого жестоко обмана организм бунтовал еще сильнее. Меня скручивало пополам и беспощадно рвало этой проклятой корой. Они все отдавали мне свою кровь. По очереди, но мы понимали, что это временно, что нужно искать выход из положения.
Шон предложил отправится в наше старое убежище, возможно воины Братьев не тронули запасы, спрятанные в пещерах. Мы согласились. У нас не оставалось выбора. Только все понимали — если Шон и остальные демоны не вернуться, мы тоже погибнем. Оставалось выбирать, и я выбрала. Пусть идут. Я больше не могу эгоистично опустошать их организмы и ничего не давать взамен. А так шанс появится у всех нас или же мы просто ускорим собственную смерть.
Мы остались одни. Три женщины голодные, обессиленные и маленький ребенок. Норд пропал еще вчера вечером. Его преданность все же побороли инстинкты. Он ушел искать пищу. Мелисса совсем выбилась из сил, Веда еще кое-как держалась, и я старалась не впадать в отчаяние, глядя как Марианна постоянно спит. Иногда, в ужасе я будила ее, щипала, чтоб заставить плакать и убедиться, что она жива.
А потом плакала вместе с ней целуя маленькие ручки, пальчики, умоляла ее простить меня. Я ничего не могла сделать. Мне оставалось только ждать. В этом проклятом месте я снова начала молиться. Так, как меня учила когда-то моя мама. Я молила Бога, чтобы Аш вернулся и нашел нас. Я молилась о своих детях и о женщинах рядом со мной…и да. Я молилась о демонах. Абсурд. Смешно и дико…но у меня ничего не оставалось кроме надежды и веры. Самое страшное это потерять и то и другое. Тогда жизнь перестает иметь смысл. Пока мы надеемся, мы продолжаем верить, а после…после уже ничего не остается. Только пустота.
К утру у Мелиссы начались галлюцинации от голода, а Веда все еще старалась не сдаваться и поддерживала огонь, варила кору снова и снова и заставляла нас пить, разжевывать горькие куски и глотать их. Мелисса зашлась в истерике уже ближе к ночи, она металась по пещерам, ломала ногти, выла и просила есть и Веда с трудом успокоила ее, зажав виски женщины пальцами и использовав всю свою энергию, заставила уснуть. А потом и я уснула, прижимая к себе Марианну. Я не спала несколько суток. Боялась, что могу что-то проспать, что моя девочка будет плакать, а я не услышу, но организм не выдержал и я провалилась в сон после очередной порции "супа" Веды. Меня разбудило рычание, кто-то силой толкал меня в бок. Я с трудом разлепила веки и вздрогнула. Норд тут же облизал мне лицо, пачкая меня чем-то липким. Приподнявшись, сильнее прижимая к себе малышку, я хотела радостно вскрикнуть и не смогла. Норд принес тушу какого-то непонятного зверя, похожего на кабана. Цербер он вилял хвостом и преданно заглядывал мне в лицо.
