— Веда, — слабо позвала я, — Веда!
Но ведьма не отзывалась, а у меня не оставалось сил даже встать. Цербер несколько секунд смотрел мне в глаза, потом оторвал кусок сырого мяса от туши и положил мне на колени. В желудке одновременно и заурчало, и все свернулось в узел от тошноты. Я раздумывала несколько секунд. Стоило только бросить взгляд на малышку у моей груди, которая выбилась из сил пытаясь высосать молоко, которого не было. Я схватила мясо и вгрызлась в него зубами. Норд отрывал кусок за куском, а я, зажмурившись ела, чувствовала, как по лицу течет еще теплая кровь зверя, меня подташнивало, а внутри разливался жар. Силы возвращались очень быстро.
— О Боги! — Веда зашла в пещеру и вытряхнула с подола собранную кору, она бросилась к Норду, но тот попятился назад, не подпуская к себе. Только я могла прикасаться к этому зверю. Я…и его Хозяин, остальных Норд мог растерзать на части.
— Черт меня раздери, если я и правда это вижу. Он принес нам поесть. Цербер. Адская псина.
Через час мы уже пили вкусный бульон и ели вареное мясо. Марианна наконец-то перестала плакать и теперь игралась с моими волосами. Мы все, в блаженстве, прикрыли глаза и молчали, наслаждаясь эйфорией от сытости. К утру вернулся Шон с помощниками, они принесли запасы с пещер. Даже золото прихватили, сказали, что как только закончатся ураганы, спустятся со скал в Арказар там тоже запасутся провизией. А еще Шон сообщил, что среди мертвых демонов не обнаружил тело Кифа и скорей всего тот двинулся к отряду Аша навстречу известить о нападении. Ко мне возвращались силы, я воспряла духом. Мы с Мелиссой обустраивали пещеры, доставая из тюков шкуры, теплые вещи. Веда стряпала снаружи. Они вместе с Шоном обрабатывали мясо зверя, которого принес Норд. Я гордилась собой, когда вернется мой мужчина он увидит насколько я сильная, узнает в каких условиях мы продержались до его приезда. Я была уверенна, что мы скоро покинем это жуткое пристанище и сможем вернуться в пещеры, более приспособленные для жизни нежели вершина Аргона.
Каждые несколько часов я выходила наружу, кутаясь в теплый плащ и всматривалась вдаль. В этот раз — он не возвращался. Я утешала себя мыслями, что добраться к вершинам не так просто и возможно нас ищут, а следы замело снегом. Снова исчез Норд и сколько я не звала его снаружи, он не приходил на мой зов. Возможно снова ушел добывать пищу. Звери быстрее всех приспосабливаются к новым условиям.
Впервые за эти дни я уложила Марианну отдельно от себя. Мы обе были сыты и теперь она тихо спала на шкурах, прикрытая теплым одеялом. Я погладила ее сжатые кулачки, поцеловала пухлые щечки и снова вышла наружу. Сегодня у меня было предчувствие, что что-то изменится. Прошло слишком много времени, они должны уже найти нас. Я лихорадочно подсчитывала сколько времени мы добирались наверх и неизменно приходила к выводу, что уже скоро. Возможно даже сегодня ночью он вернется ко мне. Ведь с ним ничего не случилось? Я бы почувствовала. Я бы точно знала. Мое сердце не могло меня обманывать — он жив. В животе зашевелился наш сын, словно в ответ на мои мысли. Да. Наш папа скоро вернётся и все станет по-прежнему. В тот момент я даже не предполагала, что для меня именно с этой минуты начался обратный отсчет. Разделилась, а точнее треснула моя жизнь. На до и после. На Шели, которая верила и на Шели у которой не осталось ни веры, ни надежды, ни любви. Иногда от таких перемен отделяют секунды, мгновения, когда мы все еще счастливы и когда от нас осталась только тень без сердца, без души. Одна оболочка, которая каким-то странным образом еще функционирует и не гниет от пожирающей ее изнутри дикой пустоты. Обратный отсчет от первой потери…до того момента, когда терять уже больше нечего.
Вдалеке увидела Норда, он бежал ко мне, из-под массивных лап летели хлопья снега, а красные глаза поблескивали в темноте, а потом я разглядела воинов. Сердце замерло и пустилось вскачь. Оно забилось как ненормальное в горле, стуча о ребра, трепыхаясь в дикой скачке, дыхание перехватило. Мне хотелось закричать от безумной радости и броситься навстречу отряду, но я словно вросла в землю. Они двигались очень медленно, хоть и были верхом. Даже издалека я видела, что они что-то везут. Нечто большое, похожее на носилки. Скорей всего раненых. Я не выдержала и побежала, упала, поднялась придерживая одной рукой живот, а другой полы плаща, а потом остановилась и отряд остановился. Непрерывно падающий снег мешал разглядеть кто двинулся мне навстречу, отделяясь от отряда. Сердце пропускало удары один за одним…а потом я увидела, что это Фиен. Легкий стон разочарования сорвался губ. Он спешился и медленно пошел ко мне. Я дышала все чаще, а ребенок тревожно бился внутри меня. Предчувствие холодной паутиной начало обволакивать мое тело. Фиен остановился напротив, он молчал… а я чувствовала, как начинает кружиться земля под ногами.
— Где Аш? — я не узнала свой голос, мне даже показалось, что он и не мой вовсе. Что это другая женщина, не я, спрашивает где ее любимый. Потому что-я-то точно знаю, что он с ними. Сейчас растолкает толпу, и поднимет своего коня на дыбы. Ветер будет трепать его длинные волосы, а из-под копыт дьявольского коня будут вылетать искры. Аш протянет мне руку и поднимет к себе в седло… я вдохну его запах…и…Иначе и быть не может. Фиен сделал еще один шаг ко мне и протянул перевязь Аша. Я отрицательно качнула головой, отказываясь ее взять и посмотрела на носилки, потом перевела взгляд на воинов, но они все опустили глаза.
— Он ранен?
Голос сорвался, я сильнее прижала руку к животу, ожидая ответа. Потом оттолкнула инкуба и побежала к носилкам, но Фиен перехватил меня за плечи.
— Не надо смотреть. Не смотри, Серебрянка. Не смотри.
Я вырвалась, оттолкнула инкуба и ринулась к проклятым носилкам. А потом остановилась. У меня не было сил сделать хотя бы еще один шаг. Да, я понимала, что произошло. Конечно, понимала …но понимать — не значит принять. Я видела очертания тела под плащом. На негнущихся ногах подошла еще ближе и откинула полу плаща. Я не закричала, и по щекам не покатились мгновенно слезы, как это пишут в книгах или показывают в фильмах, а просто смотрела и мне казалось я умираю. Нет, не мгновенно. Я умираю мучительно медленно. Каждая клетка моего тела наполняется дикой болью. Невыносимой, словно с меня сдирают кожу живьем, свежуют на живую, без наркоза, отковыривают мое мясо с костей, режут, рвут мое сердце на куски, а я не могу произнести ни слова. Я не знаю, как сходят сума быстро или постепенно. Когда происходит этот щелчок в сознании, отключается восприятие реальности.
Кто-то сильно сжал мои плечи, но я повела ими, сбрасывая чужие руки. Мне казалось, что я заледенела, настолько наполнилась болью, что у меня не было сил думать или осознавать. Обвела демонов затуманенным взглядом, а потом посмотрела на Аша — казалось он спит. Такое красивое и безмятежное лицо, перепачканное кровью, но все же спокойное, я протянула руку и тронула его щеку. Тут же одернула пальцы. Какая холодная кожа. Ледяная. Ему холодно. Очень холодно. Перевела взгляд на Фиена и тихо сказала:
