Отступила и, потирая запястье с браслетиком воздушной стихии, потребовала:
— Перестань!
— Что? — сама невинность.
Ну да, Анела прямо так и поверила, что он не понял, о чём она говорит.
Как заставить его освободить жрицу? Что Анела может противопоставить ему?
Анела обратилась к стихии — безуспешно. Пусть стихии привычно текли по венам тёплым потоком, но на зов не отвечали.
— Вижу, обезопасилась, — произнёс незнакомец, кивнув на браслет. — Никак боишься остаться здесь навсегда? Напрасно. Сейчас мне здесь иридис совсем ни к чему… А вот в будущем…
Незнакомец на миг исчез и появился совсем рядом за спиной. Анела застыла, боясь шевельнуться. Волос коснулась тёплая рука, нежно поправляя прядь. Незнакомец, чуть ли не касаясь губами её уха, шепнул:
— Как ты сильно хочешь освободить жрицу, принцесса? Чем готова пожертвовать, что предложить?
От тёплого дыхания щёки обжёг жар, распространяясь по телу. Она испуганно отшатнулась:
— Прекрати! — только это прозвучало как-то жалобно, больше похоже на просьбу, чем на требование.
Анела глубоко вздохнула. Она бы и сама не могла сказать, что чувствовала. Чем-то было похоже на то, что она ощущала при приближении генерала, но примешивался страх и ненависть.
— Что ты хочешь?
Незнакомец ухмыльнулся и также быстро, как до этого соскользнул с камня, вернулся на него.
— А вот это правильный вопрос, малышка. Предлагаю соглашение. Я отпускаю жрицу, а ты… Ты выполнишь мою просьбу.
— Какую?
— Ты придёшь сюда добровольно. На столько, на сколько я захочу и когда захочу. Приглашение ты не пропустишь.
Нет. Нельзя соглашаться. Всё внутри кричало об этом. Но оставить жрицу?
— А если я не приду?
— Придёшь!
От едкой уверенности Анела поежилась. И нехотя кивнула:
— Я согласна!
— Правильное решение, малышка.
Вот только ей уже от его тона так не казалось.
— До новой встречи! — ухмыльнулся незнакомец словно кот, перехитривший хозяйку и объевшийся сливок, и растворился в воздухе. Лишь отзвук голоса чуть запоздал, исчезая за ним.
Богиня! На что она согласилась?
Анела бросилась к клетке, отодвинула холодный засов. Едва успела коснуться жрицы, тут же перед глазами всё поплыло…
* * *
Анела рассказала Верховной жрице всё, что узнала во время пути, с чем встретилась и что пережила. Не скрыла ничего. Ни встречу с Чёрной Иридис, ни откровения Анфелии, встречи с незнакомцем, ни то, что узнала в замке Игнис…
Замолчала и затаила дыхание, боясь поднять лицо на жрицу и увидеть подозрение. А ещё хуже — презрение и брезгливость.
Сейчас уже не казалось хорошей идеей поговорить со жрицей наедине. Нестерпимо не хватало поддержки Китана и генерала. Она привыкла, что они рядом.
Руку, теребившую ладанку, накрыла тёплая ладонь. Анела вздрогнула и посмотрела на жрицу. От сочувствия и понимания в её глазах защемило сердце и появился ком в горле.
— Аннета была права, — вздохнула жрица, убирая руку и разминая пальцы. Она без конца двигалась. То мяла руки, то качала ногой… Словно до сих пор не верила, что может шевелиться, — тебя ждёт необычная судьба. Ты изменишь нас всех и мир вокруг. Конечно, будет трудно. Менять что-либо всегда трудно. Особенно если все будут этому противиться. Тебе придётся бороться с предрассудками людей, с эгоизмом ведьм и непримиримостью жриц. Венец в этом тебе мало поможет. Но собрать тебе его нужно. Без него у нас ни единого шанса выжить. Нас: жриц и ведьм — с каждым годом становится всё меньше и меньше.
— Вы мне верите? — выдохнула Анела.
— Конечно, — и видно, заметив вопрос на лице Анелы, пояснила: — Я жрица в десятом поколении. Вижу, ты знаешь, что это значит. Аннета также была неподвластна амулету, как и Харриэт. Но первая, кто открыла нам глаза, была Аннета. Я до сих пор не знаю, откуда она всё узнала. Думаю, в странствиях до возвращения в Храм. Именно она создала наш триумвират Верховных жриц. Но даже нам что-либо изменить было трудно. Жрецы следили за всеми нами, особенно мессир и его люди. Приходилось выверять каждый шаг и искать из послушниц тех, на кого амулеты будут действовать слабее. Совсем отказаться от них мы не могли. Солнечники бы сразу насторожились. Я, да и Аннета надеялись, что венец поможет нам избавиться от власти амулетов и позволит выбрать свой путь. Собственной волей.
— А если я не хочу собирать этот венец? Не хочу становиться королевой иридис? — Анела поморщилась от своего жалобного просительного тона. Словно обиженный ребёнок, которого заставляют делать то, что он не желает. И он до последнего надеется, что если очень-очень сильно попросит, с ним обязательно согласятся.
— Богиня укажет твой путь, Анела. Хочешь ты этого или нет, — жрица сняла с шеи цепочку с серебряным ключом и протянула Анеле. — Вот возьми. Думаю, пришло время.
Анела спиной почувствовала тяжёлый взгляд. Оглянулась через плечо. Лания стояла неподалеку и с ненавистью и подозрением смотрела на неё. На душе стало тяжело и неприятно. Если остальные жрицы прислушались к своей Верховной и благожелательно отнеслись к Анеле и её попутчикам, только к Люсилии с лёгким опасением, то Лания продолжала излучать неприязнь и враждебность.
— Ведьмы убили ученицу Лании. Ей непросто смириться с присутствием одной из них. Но она, как и другие сёстры, верят мне. Я надеюсь, когда власть амулетов исчезнет, она поймёт, что не нужно всех ведьм грести под одну гребёнку, — тихо объяснила Верховная жрица. Видимо, догадалась, что встревожило Анелу.
Для ночёвки им выделили две пещерки с удобными тюфяками: одну для Злата с Китаном, другую для Анелы и Люсилии.
Сон не шёл. Днём о толще скалы над головой удавалось забыть в разговорах, знакомствах, а сейчас мысли были только об этом. И уже не казалась хорошей идеей остаться ночевать в пещере со жрицами.
Окружающая темнота давила и сжимала, обволакивая холодом. Только от Огневика в ладанке на груди было жарко…
Жарко? Анела села. На соседнем тюфяке завозилась Люсилия, но через миг снова ровно задышала.
Анела медленно сняла ладанку и открыла. Из неё вырвался тусклый свет. Темнота отступила, затаившись в углах и вдоль стены. Блики заиграли у выхода.
Захотелось на открытый воздух, с небесной крышей, в которой парят звёзды-птицы. К тёплому летнему ветру, облетающему свои владения. И к тайне светящего камня, который бликами показывал дорогу.
