предназначение и все остальное? — напомнила я, чувствуя себе еще большей дурочкой. Создавалось впечатление, что это волновало лишь меня.
— Найдут себе кого-то другого. А мне нужна только ты. — Зимородок принялся медленно двигаться в мою сторону. Шаг за шагом. — И мне обидно, что ты столь нелестного мнения обо мне, Эда.
— Что? — растерялась я, утонув в манящем серебре его глаз.
— На что ты надеялась? — застыв в полуметре от меня, насмешливо поинтересовался он. — Что я испугаюсь? Рассержусь? Начну торговаться? Ты серьезно думаешь, что меня волнует что-то кроме тебя?
— Не знаю, — вздохнула я, отводя взгляд.
Сильные, но такие нежные пальцы коснулись моего лица, обхватили подбородок, заставляя посмотреть Рейнеру прямо в глаза.
— Не обижай меня, Эделин Элер. Никогда не сомневайся в моих чувствах. Я буду любить тебя всегда. С титулом или без, с жутким или таинственным прошлым. Со всеми твоими страхами и тревогами. Я буду любить тебя. И никакие духи или боги меня не остановят и не переубедят. Вовсе не Единение заставляет меня видеть тебя каждую ночь во сне. Не Единение каждый раз ускоряет сердцебиение и туманит рассудок. Это делаешь ты. Я люблю тебя. Мне казалось, что я уже не раз доказывал это. Скажи, что еще я должен сделать, чтобы ты поверила мне?
— Выживи, — одними губами прошептала я. — Я так боюсь тебя потерять… каждый день, каждую минуту. Все эти испытания, трудности, моя ложь, теперь еще и духи… как будто весь мир против нас. И я боюсь, что однажды наступит миг, когда ты устанешь от трудностей и исчезнешь.
— Этого не будет. Обещаю. Я люблю тебя и буду любить всегда. Веришь?
— Верю.
Он подвинулся ближе, и наше дыхание смешалось, став единым целым всего на долю секунды, прежде чем губы соединились в поцелуе. Осторожном, нежном и почти невесомом. Нам обоим сейчас требовалось именно это. Никакой огненной страсти и безумного вожделения. Лишь трепетная нежность, от которой внутри все дрожало. А еще обещание счастливого будущего.
Прильнув к нему всем телом, я открылась любимому. Обвила руками его шею и полностью растворилась в чувствах. А меж тем пламя внутри разгоралось все ярче, огненной волной разбегаясь по венам, жаром опаляя щеки.
— Надеюсь, ты наконец-то перестанешь сомневаться в нас? — отстраняясь, прошептал Рейнер.
Наши губы находились так близко друг к другу, что почти касались. И как же мне хотелось сократить это расстояние, уничтожить его, лишь бы вновь ощутить его вкус!
Врать ему я больше не могла, поэтому честно призналась:
— Я постараюсь.
Впрочем, ему хватило и этого.
— Вот и умница.
Рейнер шутливо поцеловал меня в нос и отступил, собираясь уйти. Вот только я не позволила. Схватила за его руку и быстро произнесла:
— Подожди. Мы ведь не обсудили.
— Что? — удивился он, слегка приподняв брови.
— Мое прошлое. Я лгала тебе… не рассказала обо всем…
— Эда! — перебил Рейнер, обхватывая мое лицо ладонями. — Никаких больше оправданий. Слышишь? Да, ты скрывала правду, но у тебя на это имелись веские причины. Хочешь обсудить? Ладно. Но первый и последний раз. Больше мы к этому не вернемся. — Я замерла, завороженная бушевавшей в его глазах бурей. — Тебе было шестнадцать. Даже пятнадцать. По сути, детский возраст. Привычный мир рухнул, ты лишилась семьи, поддержки, и попала на крючок манипулятора и убийцы, который заморочил тебе голову. Тебе, маленькой пятнадцатилетней девочке. Той, которую предали родные люди.
— Но…
— Ты ни в чем виновата. Совсем. Кто бы что ни говорил, что бы ты себе ни придумала. Единственный, кто виноват — это Верон Хогер. И он ответит за все.
— Мне не следовало ему верить, — слабо возразила я.
— Ментальному воздействию этого мага не могли противостоять взрослые люди, а ты была еще ребенком. Ты ничего не должна, Эда. Поняла меня?
— Поняла.
Уверенности в моем голосе не прибавилось. Прошедшие пять лет я себя ненавидела и винила во всех несчастьях. И теперь так просто отказаться от своих убеждений… было сложно. Хотя я осознавала, что Рейнер прав.
— Не пойдет, — покачал головой зимородок. — Хватит винить себя, Эда. Отпусти прошлое. Хотя бы ради меня.
— Я постараюсь.
— Вот и умница.
Вновь потянувшись ко мне, он оставил на губах короткий поцелуй.
— Не случись несчастья, мы с тобой точно познакомились бы еще пять лет назад. Ведь именно на твое шестнадцатилетие я должен был приехать с отцом, — задорно улыбнулся Рейнер.
— А Хогер все испортил. Украл у нас пять лет жизни.
— За это он тоже ответит. Обещаю тебе. А теперь нам надо возвращаться к ребятам. Вдруг от герцога уже пришли новости.
— Еще рано. Хогер слишком умен и осторожен, чтобы мгновенно согласиться. Сначала ему захочется все проверить и перепроверить.
Я оказалась права.
Ответ от герцога пришел лишь на следующее утро. Он согласился на бой, но с условием использования высшей магии. Не всего спектра, а лишь одной особенности на выбор каждого из участников. Остальной дар будет заблокирован.
Рейнер принял условие, и бой назначили на полночь этого же дня. Времени передумать или подготовиться почти не было. До поединка, который решит наше будущее, оставались считанные часы.
Высшей магией считалось использование силы богов. Снежная Властительница покровительствовала стихии воды и льду. Весенний Король — стихии воздуха, молниям и грому, Солнечный Повелитель — стихии огня и пламени, а Осенняя Хранительница — стихии земли и лесам.
При этом не все стихийники, коих в немалом количестве выпускали различные магические академии (в том же ЧИЖИиКе имелось целых шесть факультетов стихийников), могли использовать высшую магию. Зато те, кто мог, были способны на великие и ужасные дела. Правда, недолго. Дело в том, что даром высшей магией обладали если не все, то многие. Главное, чтобы сил хватило. Кто-то со своим уровнем мог выдать лишь одно заклинание, до дна вычерпав резерв, а у кого-то получилось бы продержаться не один час.
К слову, существовало еще два вида высшей магии, о которых редко вспоминали и к которым без особой надобности старались не прибегать. Первой являлась темная, а потому и запретная магия крови, а второй — магия духов. Но, как известно, играть с духами было очень опасно.
И теперь Рейнеру предстояло выбрать какую-то одну способность, постараться до краев наполнить резерв и запастись накопителями, чтобы продержаться на узком мосту как можно дольше. Казалось, это легко и в то же время
