Его босые ноги выглядывают из-под короткого клетчатого пледа. Сам эльф спит в одежде, накрыв лицо книжкой.
– Тысяча и один рецепт, – я не могу сдержать смешка. – Блюда из мяса.
Вот о чем думают одинокие мужчины! Не самая свежая новость, но Трист… Я думала, что он умеет все. Я присаживаясь рядом с кушеткой.
– Вэл?
Тристан переворачивается на бок. Я же начинаю напрягаться его сонному ворчанию. Понимаю, что пришла к нему как раз по этому поводу, но черт побери! Это так… Мило? Романтично? Неправильно?
– Что ты здесь делаешь, девочка?
Его рука сжимает мое плечо, но тут же сонно соскальзывает по нему. В его дыхании чувствуется след бокийского вина. Выпивоха!
– С драконом поссорилась.
– Обычное дело.
Я оборачиваюсь к Тристану, разглядываю его спящие черты и какое-то время думаю о том, как бы поступил он на месте Фэйта? Он бы тоже оставил меня дома? Я даже оглядываю это царство книг, с приставленной к одной из полок лестницей. Дел здесь было бы предостаточно.
«Как еще? Он тебе ключи от дома подарил!»
Не знаю-не знаю. Мне кажется, что он изменился.
– Можно я побуду у тебя? Чуть-чуть?
Он хмыкает, некоторое время не отвечает, но все же выдает.
– Хорошо… С тебя завтрак, обед и ужин…
– Хорошо.
– Что-нибудь из мяса. Много мяса!
– Спи, ушастый, будет тебе мясо.
Я зажигаю новую порцию свеч, пробегаясь глазами по рецепту, перелистываю страницы в поисках наиболее подходящего блюда. Через какое-то время опускаю книжку на пол и прислоняюсь к спящему мужчине головой. Мне нужно обдумать все, отрепетировать предстоящее хотя бы у себя в голове. Тристан – не Эдвинсент. Его не застанешь врасплох и не заставишь выпить какую-нибудь фигню.
Глава 49
– Ты добра ко мне сегодня.
Наверное. Вэл откладывает нож, закончив рубить мясо. Она в жизни столько не готовила, сколько ей пришлось сегодня. Первое, второе, третье и компот. Ну, ладно, не компот, а ароматный чай с шиповником и розовыми лепестками, что она насобирала в заброшенном саду.
– Пытаюсь отвлечься.
Тристан проходится по выскобленной кухне, разглядывая ее преобразившиеся шкафчики и поблескивающую чистым блеском посуду.
– Ты можешь остаться у меня?
Вэлиан перемешивает содержимое жаропрочной посуды, мнет и выжимает соки, а сама смеется и качает головой, не соглашаясь на его не слишком хитрые уловки.
– Почему нет? Приведешь в порядок мысли, чувства, а также мою скромную лачугу.
– Скромную!
Ей пришлось задержаться больше, чем на день. Творить кулинарные шедевры в такой грязи? О, нет!
– Тут работы непочатый край. Найми себе кого-нибудь! Пусть радует тебя чистотой, уютом…
– Это скучно.
Вэл смеется, избегая его нескромных объятий. Она поворачивается к нему лицом, грозя измазать покрытыми специями и маслом руками.
– Да? Зато будешь сыт и не станешь шептать в сонном бреду: «Что-нибудь из мяса. Много мяса!»
– Ты хочешь, чтобы я стал шептать что-нибудь другое?
Он склоняется к ее лицу, но тут же отпрыгивает, разразившись проклятиями, словно рассыпанный на пол мешок с горохом.
– В пекло! Что же ты делаешь, ведьма?!
Он тушит занявшуюся пламенем косу, а Вэл даже бровью не ведет. Она предупреждала его.
– Могу познакомить тебя с одной. Ей как раз нужен компаньон! Превратит тебя в кота, жабу, быть может в пса. Уверена, что будет вдосталь кормить тебя, чесать, холить, гладить и лелеять.
– Не надо. У нее скверный нрав.
Вэл хмыкает, потухая в тоже мгновение, закрывает котелок крышкой и спешит к жаропрочной поверхности, открывая заслонки и погружая в них емкость с мясом, овощами и маринадом.
– Я серьезно, Вэл. Оставайся у меня. Мой дом – твой дом.
– Нет.
Предложение Тристана заманчиво, но она и так задержалась в его хоромах.
Она знает, что происходит в Ирхэн-Маа, а Сфайрат – он чувствует ее.
Саламандра злобно ухмыляется и заполняет существо жгучими искрами мести. Ей нравится эта мысль, что он почувствовал все.
– Мы ведь друзья?
– Конечно, но дело не в этом.
Противоречивый вопрос. Он только что пытался поцеловать ее! Ей не понять механизма любви, но ее все же не ясно до сих пор, что он так вцепился в нее? У него было столько женщин! Столько! Да, так что вспоминать противно.
– Это что?
Тристан вертит в руках кондитерскую пипетку. Вэл жмет плечами, убирая со стола мешочек с мукой.
– Хотела сделать пирожные, но не уверена, что меня уже не хватит на это.
– Можно?
Она машет рукой, продолжая прибирать на столе.
– Пробуй. Сделаю еще.
Тристан, как всякий мужчина сначала пробует, а потом заглатывает содержимое трубки в какие-то считанные доли мгновения.
– Сахара не хватает.
– Да? Но так это ведь для пропитки!
Вэл забирает у него кухонный инвентарь, вертит его в руках, а потом бросает в мойку. У нее возмущенный вид. Она ведь «старалась», а он критикует.
«А сам жрет!»
Вот именно.
– Спасибо тебе за твое желание помочь мне, но сейчас не тот случай. Я не могу принять твое предложение. Ты знаешь это.
Вэлиан подходит к Тристану, останавливаясь в шаге от него. Ей интересно увидеть происходящие изменения, но важно и не испортить все. С него станется. Он и противоядие найдет.
– Прости меня за то, что отправил тебя в тот бордель.
Вэл хмурится. Она не добавляла сахара в его отворотное зелье. Оставила все как есть, но только перелила в другую емкость.
– Мне казалось, что это должно было раскрыть твои глаза.
– Пустое. Все уже прошло.
Она облизывает губы. В обдуманных ею сценариях не было ничего такого. Почему он решил объясниться с ней именно сейчас?
– Что я сделал не так? Что пропустил?
– Тристан… Я не знаю.
Еще месяц назад заговори они о чем-то подобном она бы призналась ему, что когда-то была очарована им. Наверное. Хорошо, пусть не месяц, а хотя бы год тому назад.
– Никогда не думала об этом.
Сейчас же, она просто отступает от него, откладывает в сторону полотенце и идет на крыльцо, вглубь темного, но такого благоухающего сада.
– Что с тобой не так? – она обращается к себе и ни к кому одновременно, пробирается меж кустов, смахивая набегающие на лицо слезы.
Почему у нее вот так? Всегда и все наперекосяк, если это касается любви? У нее есть чувство, но вот только тот, к кому она испытывает его, пока не нуждается в нем.
«Сейчас не нужно ему, а потом будет не нужно тебе!»
Об этом она плачет теперь.
***
– Я так рада тебе!
Она обнимает сначала Минаре, а потом Кайшера.
– И я рада вам.
Вэлиан покачивает головой, не сдержавшись. Минаре все-таки надеялась на то, что ее история подтолкнет Вэл к пути «ожидания», но она не думала, что та выберет другую его разновидность.
– Со мной все хорошо, – она охает от крепких объятий. – Меня не съели, не порвали на тысячи эльфочек, не украли и не выдают замуж за злобного короля.
Вэл чувствует, как по ее спине бежит стая мурашек. Ее затея с Тристом чуть было не полетела в тартарары, когда он нашел вырванные страницы. Вот он бы порвал ее. Эльфу никогда не нравилось, когда его науку обращают против него. Благо, он успел прочесть только то, что касается дракона.
– Я ненадолго, хочу оставить кое-что для Сфайрата.
Вэлиан протягивает Минаре тоненькое письмо. Склянка с остатками жидкости покоится у нее в сумке.
– Передайте это ему, когда он вернется, – просит она двух драконов, – если вернется.
Прошло несколько недель с того разговора, но Сфайрат так и не объявился. Она все же дала слабину и написала письмо. Оно короткое, в нем всего лишь пять слов.
– Ты пришла, чтобы передать послание?
Она колеблется, но все же кивает, отступая к горячей заслонке.
– К моему сожалению, я не знаю точный адрес вашего дома. Последнее время мне совсем не до изучения карт.
Ей кажется, что Кайшер как-то посуровел, напрягся и как-то не так повернулся в ее сторону.
