— Не знаю, — мэтр сокрушенно качнул головой. — Ни на один из твоих вопросов у меня нет сейчас ответа. Предлагаю выяснить это вместе. Если договоримся, разумеется…
Глаза Хобба остро блеснули из-под полуприкрытых век.
Вот мы, кажется, и подошли к самому главному.
— Что я должна сделать?
— Стать Эннари Янт. Полностью заменить ее, но так, чтобы никто, ни одна живая душа не догадалась об этом. Иначе плохо придется всем. Тебе в первую очередь.
Мэтр поднялся на ноги, размашисто прошелся из угла в угол. Это позже я узнала, что учитель всегда так делает, когда нервничает, а тогда просто следила за ним, ожидая продолжения.
— За полтора месяца, что ты была без сознания, многое произошло, — выпалил он наконец, останавливаясь напротив. — Зеон умер, его место занял новый глава. Эннари, как утратившая искру, лишилась титула и положения. Ей назначено денежное пособие и приказано не покидать поместья вплоть до особого распоряжения. Что касается Мьирры, то пока дочь жива, она остается при ней, здесь, в Блодже. Если Нари признают умершей, мать потеряет право на дом и имущество. А дальше… Она не кровная родственница Янтов и почти выгорела, помогая Зеону, так что дальнейшая ее судьба незавидна. Бесправная приживалка, почти служанка. До конца своих дней.
Что ж, зачем я Хоббу с Мьиррой понятно.
— А…
— Теперь о тебе, — мэтр вскинул руку, останавливая меня. — Замена душ, тем более, с помощью Ловца, категорически запрещена. По закону, ты считаешься захватчицей, преступно завладевшей чужим телом. Тебя должны изгнать и испепелить, после чего Эннари Янт официально признают умершей и похоронят с надлежащими почестями. Если хоть одному человеку станет известно о подмене… Уверен, новый глава с радостью от тебя избавится, он всегда недолюбливал Зеона, завидовал ему. Так что для тебя единственный шанс выжить — превратиться в Эннари и хранить эту тайну ото всех.
— И какие у меня перспективы, если я стану Нари Янт? — поинтересовалась осторожно.
— Не самые радужные, — «утешил» Хобб. Впрочем, я была благодарна ему за прямоту. — Ты лишенка. Видан обязан тебя содержать, но не более того. А вот ты полностью зависишь от главы клана. От его решений, воли, прихоти. Твоя судьба в его руках, все, что ты имеешь и когда-либо будешь иметь, принадлежит роду, а значит, ему.
Хм… Да уж, невеселая вырисовывается картина, прямо скажем.
Этакая крепостная дворянка, причем, бывшая. То есть дворянка бывшая, а вот крепостная очень даже настоящая. Реальная.
— Выйти из рода нельзя? Отказаться от его сомнительных милостей и жить самостоятельно? Раз уже я все равно больше не леди.
— Можно, — подтвердил мэтр, но обрадоваться я не успела, потому что он тут же добавил: — Но это разрешено только магам.
А потом неожиданно наклонился надо мной, опираясь на подлокотники кресла — лицом к лицу, глаза в глаза. — и произнес, чеканя каждое слово:
— Ты одаренная, Анна, я это чувствую. Разбуди свою искру, верни Эннари Янт магию, освободись от власти рода, забери Мьирру — ты имеешь право это сделать. А я помогу вам… тебе устроиться в этом мире и, если получится, выясню, можно ли вернуться назад, в твое тело. Ну, что скажешь?
Изгнание или жизнь — в чужом теле, под чужим именем…
Смерть или надежда стать свободной, независимой, самостоятельной, пусть даже не удастся снова попасть на Землю…
Выбор очевиден.
— Согласна, — ответила твердо, не отводя взгляда.
Мы еще поборемся.
Глава 4
В Блодж я возвратилась ближе к вечеру, усталая, но довольная. Основные дела были сделаны, малейшие детали и мелочи с Хоббом обговорены, даже планы уточнены в соответствии с новыми обстоятельствами. Осталось забежать в «Девять жизней», пополнить запас снадобий для похода к озеру Забвения, и можно идти домой. Нет, всем необходимым, эксклюзивным и секретным, даже запретным, что уж скрывать, мэтр меня снабдил — потайные карманы на поясе с трудом закрывались. А вот то, что попроще, я как раз и собиралась взять в лекарской лавке. Ну, и переодеться, разумеется.
Пересекла площадь Счастливых Вдов, мельком покосилась на окно «Девятки», с удовлетворением отметив, что посетителей много, впрочем, как всегда. Свернула за угол, через черный ход прошла в подсобное помещение и уже оттуда — в свой собственный, надежно скрытый от посторонних глаз, кабинет.
Через четверть часа от Анны — бойкой помощницы целителя Хобба и проводника, работающего по заказам гильдии Вольных — не осталось и следа. Перед зеркалом, аккуратно расправляя тяжелые складки строгого бледно-голубого платья, стояла Эннари Янт. Теперь — уложить волосы, как положено, закрепить вуаль, закрывающую большую часть лица, и не забыть про капли для глаз.
Несколько секунд я внимательно всматривалась в свое изображение, наблюдая, как радужка меняет цвет с серого на синий, возвращая естественный оттенок. Все, превращение в скромную, болезненно-тихую, практически незаметную, как тень, младшую госпожу из Дома на холме закончено. Еще раз придирчиво оглядела себя и направилась к двери, ведущей в торговый зал. Осторожно потянула за ручку и заглянула внутрь.
Жизнь в лавке кипела вовсю — даже очередь образовалась, несмотря на позднее время.
— Ольма, мне это… Мне того, — у прилавка мялся мясник, магазин которого как раз располагался как раз напротив «Девяти жизней». Такой суровый всегда, немногословно-брутальный, сейчас он казался неожиданно растерянным.
— Скажи уж прямо — средство для потенции, — бесцеремонно вмешалась в разговор стоявшая за ним дородная госпожа Лош, известная в городе сплетница и «всеобщая тетушка». Тряхнула своими тремя подбородками, подтолкнула мясника локтем в бок, да еще и подмигнула. — Не стесняйся, Алид. Все знают, что у тебя молодая жена. Отнесутся с пониманием.
Из очереди послышались «понимающие» смешки.
— Да мне бы от горла, — пробасил вконец смутившийся мужчина. — Болит что-то.
— Горло, как же, — хмыкнула толстуха. — Ладно, милочка, обслужи-ка меня, пока наш новобрачный собирается с духом.
— Вам как обычно?
— Да, и прибавь духи. Те, новые, на жасминовой воде. Дочке подарю, у нее помолвка скоро. Спасибо, милочка. Эй, молодожен, решил, что лечить собираешься? Нет? Ну, думай дальше.
Госпожа Лош опустила на прилавок золотой, дождалась сдачи и, выпрямившись, зорко оглядела окружающих.
— Я за заказом, — протиснулась вперед жена молочника. — Обещали сегодня сделать.
— Все готово…
Я наблюдала, как Ольма общается с покупателями, и губы сами собой складывались в улыбку. Сейчас моя верная помощница ничем не напоминала ту робкую, испуганную девушку, какой я увидела ее два года назад — при нашей первой встрече. Уверенная осанка, сдержанность и вежливая предупредительность в голосе, отточенные движения. Служанка оказалась хорошей ученицей, и я по праву гордилась ее успехами. Как жаль, что мне нельзя встать рядом с нею, и Ольме приходится самой обслуживать клиентов.
Проклятые законы этого мира, запрещающие леди, пусть даже бывшей, работать и вести торговые дела. Она обязана существовать на жалкие подачки главы рода, пытаться свести концы с концами, содержать дом, кормить всех, кто в нем живет, и в конце концов без возражений, с достоинством зачахнуть, как полагается хорошо воспитанной барышне. Угаснуть в нищете и одиночестве, но не посрамить чести великих предков.
Еще чего. Не дождетесь.
Я ни минуты не сомневалась: предкам безразлично, чем занимается «лишенка» Нари, но моего мнения по этому поводу никто не спрашивал. Более того, высказывать его было откровенно опасно, привлекать к себе лишнее внимание тоже. Именно поэтому совладельцами целительской лавки «Девять жизней», которая являлась целиком и полностью моим детишем, значились Даэрсин Хобб и некая Энн Роун. За прилавком стояла Ольма, а я… Я оставалась в тени, а если и мелькала поблизости, то только как Анна, помощница целителя и начинающая травница. Посторонних мы к делу не привлекали, стараясь справляться собственными силами. Так надежнее.
