Символы, которые я не могла прочесть и не понимала, тянулись над дверями, сплетались с лозами с шипами, розами, крыльями, перьями и глазами сов, все это украшало пространства между улыбающимися скелетами фейри. Рога, длинные скелеты хвостов, скелеты крыльев и даже единорог из костей указывали, что тут изображались фейри, но даже больше указывали на это спутанные и расплетающиеся края фейри, соединяющиеся вместе, как обрывки плоти в бурю. Даже духовным зрением я видела, как края врат извиваются перед моими глазами.
Я поежилась.
Жар пульсировал от двери, обжигая, и моя кожа тут же нагрелась, словно я стояла перед печью в кузне. Я сглотнула, Скуврель поднял голову, его глаза загорелись надеждой, рот открылся.
— Что ты делаешь у Дверей Жути? — прошипела Хуланна из клетки. Ей придется вскоре понять, что она была в плену.
— Вы обе тут, — выдохнул он, глаза сияли, словно к нему прибыло спасение. Он медленно встал, солнце начало опускаться за холмы, и тени становились длиннее и отчаяннее. — Правда или ложь? Ты пришла ко мне по своей воле.
— Правда, — медленно сказала я. Что он имел в виду? Почему выглядел так, словно от моего ответа зависела его жизнь?
Он прошептал, словно говорил с собой, спорил о чем-то с собой сотни раз.
— Но кто выбрал бы умереть за нас?
— Никто, — Хуланна оскалилась. — Потому тебе нужно заставить ее. Забери ее жизнь тут, на Кровокамне, Валет. Бери, пока есть время, и мы с тобой сможем править вместе.
Камень под ним на самом деле был красным, словно пропитанным поколениями крови.
Я все еще сжимала меч в руке.
Что-то сделало выражение лица Скувреля тверже. Но я не осмеливалась выяснять, соглашался он с ней или отрицал.
Я взмахнула мечом, подумала о том, где хотела быть.
Ничего не произошло.
Последний луч солнца угас.
Рожок загудел вдали, длинный и музыкальный. Дикая Охота началась. Мне нужно было бежать.
Я убрала меч в ножны, вытащила лук и стрелу.
— Не трогай меня, — приказала я Скуврелю, но голос мой был слабым.
Я не понимала, что происходило, но мне не нравилось это место. Мне нужно было уйти… сейчас.
Я стала пятиться, рожки загудели снова. Я поймала его взгляд, мы долго смотрели друг на друга в смятении и отчаянии, а потом я развернулась и побежала.
Ноги стучали по земле за мной. Пасти влажно щелкали, рычание разрывало воздух. Звуки лавки мясника и гадкий запах, как за этой лавкой, подгоняли меня.
Странно, но зашитая спина не болела. При обычных обстоятельствах была бы огненная боль.
Я была близко к вершине холма. Я ускорилась, ноги стучали по земле, сотрясая кости, каждый шаг был прыжком в воздухе, как олень перемахивал павшее дерево.
Я выбежала на вершину и охнула. Внизу камень был вырезан огромной чашей. В ней сотни големов тихо работали, их силуэты были ярко-алыми в свете восходящей Кровавой луны.
Они дружно посмотрели на меня.
Я сглотнула.
— На что они смотрят? — пробормотала я.
— Одна из четверых, — едко сказала Хуланна. — Ты даже не заслуживаешь титула. Ты не заслуживаешь управлять големами.
Управлять? Я могла управлять этой армией големов? Я затаила дыхание на миг, мысль гремела в голове. Я надеялась на такое. Я спрашивала, почему они не повели армию големов в Скандтон, чтобы захватить вместе. Мне сказали, что это портило игру. Я не играла. Я ощутила, как улыбка пробирается на лицо.
— Хотя, когда ты получишь всю силу Равновесия, вряд ли ты будешь слушать свои смертные прихоти, — сказала моя сестра.
— Ты так помогаешь, — буркнула я, она жестоко фыркнула.
Но она помогла.
Рычание зазвучало в воздухе за мной, и я охнула. Дикая Охота бежала быстрее, неслась по земле как стадо лосей. Ближайшая гончая прыгнула ко мне, слюна летела из пасти, которая щелкнула близко. Я выпустила стрелу, но, хоть она вонзилась в глаз гончей, та даже не замерла и не вздрогнула.
Мне было плохо. Я вытащила вторую стрелу и оглянулась на големов.
— Ко мне! — крикнула я им. Они стояли, замерев, перестав добывать камни, ведь я им мешала.
Моя сестра смеялась.
Я выпустила еще стрелу в гончую, но она была уже слишком близко, раскрытая пасть проглотила стрелу, словно ее не существовало, зубы щелкнули.
— Нельзя убить то, что уже мертво, — крикнула мне сестра.
— Как твое сердце? — парировала я, прыгая в каменную чашу. Я едва удержала равновесие, проехав по склону, чуть не упала, когда камни стали двигаться ближе ко дну чаши.
Я схватилась за голема, пробегая мимо, обвила его руками, чтобы не упасть. Он застыл, и я посмотрела в его пустые каменные глаза. Вокруг меня камешки падали, подпрыгивая, окружали мои ноги.
— Ты меня слышишь, голем? — спросила я.
— Отличная идея, Элли, — издевалась сестра. — Попросить говорить нечто без голоса.
— Я прошу тебя нести меня на своих плечах и бежать от Дикой Охоты, — сказала я голему. — Ты согласен на это?
Голем молчал.
Я тихо выругалась под нос, дикая гончая прыгнула с края чаши, пролетела по воздуху с радостью смертной гончей, прыгающей в пруд. Я стиснула зубы, ожидая удар.
Гладкие каменные руки подняли меня, закинули на широкое плечо. Я охнула от боли, ударившись об плечо копчиком. Клетка звенела металлом по камню, ругательства моей сестры наполняли темнеющий воздух.
Я вытащила факел из-за пояса, подняла его в воздух. Духовный свет озарил мир вокруг нас, голем уклонился от гончей. Зверь рухнул и прижал нос к земле, искал.
Мы были невидимыми, но я не могла скрыть наш запах.
— Беги, — выдохнула я, не сводя взгляда с разъяренной гончей. Ее клыки были длиной с мои ладони. Ее сильный мускусный запах наполнял мой нос, вызывая страх.
Голем шагнул вперед, медленно набирал скорость — шаг за грохочущим шагом. Но ничто не могло остановить существо из камня, когда оно разгонялось. Камешки легко отлетали от его тяжелых ног, и мы миновали край чаши, выбрались в долины, высокая трава я спутанные лозы падали за ним. Он был роскошным и уверенным, быстрее, чем я пешком — но он был тихим. Высоко сжимая факел, я следила за погоней.
— Умно. Псы не учуют голема. Они — просто камни, — сказала сестра.
Громкий лай раздался в воздухе, гончие прыгнули снова. На одной из них жуткий мужчина с рогами и косой-хлыстом, казалось, замер, глядя на меня миг, а потом откинул голову и рассмеялся.
Мое сердце билось в горле. Но они убежали в другую сторону. Нашли другую добычу.
Я выдохнула с облегчением, подвинула ногу, чтобы сидеть на плечах голема, и подняла высоко факел. Я не знала, где мы найдем укрытие, но до этого нужно было оставаться настороже. Дикая Охота продолжалась, а Элли Хантер не была добычей.
