строптивой дикарки. Временами казалось, что она феникс… Но не такая чопорная хорошая девочка, каких воспитывали на роли невест. А искренняя настоящая, подобная неукротимому пламени, что разгорался ярче от любого дуновения ветра. И мне хотелось им стать для нее…
“Странно! Опять мнение изменилось. Глупости все это! Как только трахну эту чертовку, все пройдет. Так что не следует откладывать. Да и она станет потише!”
Сам не понял, как задремал. Из сна меня вырвали легкие касания женских рук. Еще не успел открыть глаза, а воображение уже нарисовало дьяволицу, что накануне потрепала мои нервы.
Мягкие губы скользнули к шее, прокладывая влажную дорожку ниже. По ключице, груди… животу. Острые ноготочки коснулись кожи у пояса брюк. И я, выходя из сладкой неги, приоткрыл глаза. Снизу вверх на меня смотрели неестественно голубые глаза демоницы. Ее нижнее белье ничего не скрывало, демонстрируя розовые торчащие соски. Отчетливый запах в комнате уверял, что она уже возбуждена. Но вопреки обыкновению, острого влечения не возникло. Смотрел на нее как на простую куклу, даже не имеющую половых признаков. А ведь еще недавно мы очень бурно проводили время вместе.
— Листария! Что ты делаешь?! — зарычал я.
— Помогаю тебе расслабиться! — промурлыкала девушка, облизнув губы острым язычком.
— Хватит! Я не просил тебя об этом! — резко подскочил, вынуждая демоницу отпрянуть.
Светловолосая бестия была двоюродной сестрой Аласдэра. Да, в отличие от фениксов у демонов иногда рождались двое детей, но как правило второй был значительно слабее и не всегда выживал, но отцу Листарии хватило сил выкарабкаться и даже завести семью. Сама же демоница не обладала выдающейся магией. Что тут сказать, гены не позволили ей развиться в этом ключе, но сей факт не мешал ей крутиться в высшем свете.
Так уж вышло, что мы более полугода проводили время вместе. Ничего серьезного, но секс у нас был отменным. И все же, когда отец рассказал о предстоящей помолвке, я решил порвать с девушкой. Пусть кроме плотских утех нас ничего не связывало, решил, что не стоит давать ей какие-то надежды. Ведь все равно кроме сексуального влечения, которого больше не испытывал к ней, я ничего предложить не мог.
— Тебе не нравится? — откинувшись на колени, демоница надула пухлые губы.
Она всегда пыталась казаться милой, и я принимал ее вранье, прекрасно зная, что под маской покладистой малышки скрывается сущий дьявол. Или точнее змея. Много раз до меня доходили слухи о том, какими методами она запугивала служанок, что искоса посмотрели в мою сторону или потенциальных невест, которых привезли чуть раньше, ради возможности познакомиться. Хоть демоница и утверждала, что ни на что не претендует, она жестко устанавливала рамки для других женщин.
— Мы, кажется уже все обсудили! — равнодушно отчеканил я, взглянув на вторженку.
— Так и есть. Ты собираешься жениться? — мягко спросила Листария, поднимаясь с колен.
Подобно хищнице, демоница подошла ко мне, прижимаясь всем телом к обнаженной груди.
Я знал эту бестию слишком хорошо. Раньше мне нравился ее интерес и слишком навязчивая сексуальность… Но, казалось, после появление человечки, я переродился, подобно истинному фениксу. Еще не понимал, чего ждать от этих изменений, но желание касаться других женщин отпало.
— Возможно!
— А как же Аласдэр? Отдай ему эту немощную, — хмыкнула она. — Неужели уже забыл, как сокрушался из-за требования отца? Я знаю, ты оставил меня не желая причинять боль. Но мы можем снова быть вместе… — продолжала Листария, будто гипнотизируя меня.
— Тебя прислал правитель Харальд? Решил подложить племянницу под соперника сына? — ожидая подвоха, подметил я.
— Что?! Нет! Да как ты смеешь! — недовольный визг пронесся по комнате.
— Оденься, пожалуйста, и покинь мою спальню! Как я уже сказал, между нами все кончено! Надеюсь мне больше не придется повторять! — отвернувшись от вскипающей демоницы, направился в купальню, желая хоть немного снять с себя груз сумасшедшего дня.
— Никто не смеет мне отказывать, Даркас! — зашипела она, подобно фурии. — Ты еще пожалеешь о своих словах.
Не видел как Листария выскочила из комнаты, но дверь хлопнула с такой силой, что задрожали стекла, норовясь вывалиться из окон.
— Не сомневаюсь! — хмыкнул вслух, скидывая с плеч рубашку. — Последнее слово всегда было за тобой… Вот только не в этот раз!
Глава 9. В любви и на войне все средства хороши
Аласдэр
Чужеземка не выходила из головы. Откинувшись на борт большой купальни, глубоко вздохнул, вспоминая зеленые ведьминские глаза человечки. Они затягивали подобно глубочайшим омутам. В них можно было утонуть. И если изначально меня это немного пугало, то сейчас уже я был не против.
И как поступить? Одному из нас придется сдаться. Всю жизнь смотреть на счастье другого. Весь вечер я потратил, ища информацию об истинных парах. И судя по тому, что мне удалось накопать, шансов у нас было мало. Если разум еще и пытался сопротивляться, понимая всю абсурдность ситуации, то тело желало немедленно заполучить девушку.
Воспоминания вновь вернули меня в самый сладкий поцелуй, что доводилось попробовать. Я не мог оторваться от нее. Похоть охватила настолько сильно, что был готов взвыть.
Член снова встал, гордо возвышаясь во всю длину.
Боги, как же я хотел ее! Именно ее! Эту строптивую чертовку с острым язычком и таким гибкий изящным телом. Желание насадить ее на член становилось почти болезненным.
А впереди еще месяц, прежде чем она выберет кого-то одного. Да и судя по настрою нашей дикарки, на данный момент она мечтает отделаться от обоих.
— Аласдэр, где ты? — из комнаты послышался голос отца, и я глубоко вздохнул.
Прекрасно понимал, зачем он пришел. Сейчас будет долгая речь о том, чтоб я поспешил и первым заинтересовал человечку. Не поддерживал активность родителя, ведь в отличие от него, я не был готов использовать грязные методы.
Чертыхнувшись, обернулся полотенцем и вышел из купальни.
— Правитель Харальд, прошу простить за внешний вид! Забыл трусы в спальне! — хмыкнул я, изображая плохую мину при хорошей игре.
— Не паясничай! Иди оденься. Есть разговор, — рыкнул отец.
— Не сомневаюсь. Я даже могу сделать краткое содержание диалога. Хотя нет, прости, монолога! Так как я не собираюсь обсуждать человечку!
— Аласдэр! Я не спрашивал твоего мнения! Мать ничему хорошему не научила, только рот открывать, когда не просят! — не унимался он.
Отношения родителей оставляли желать лучшего. Как только брак был закреплен, отец зачал меня и более не интересовался жизнью матери, собственно, как и моей. Лишь в тех случаях, когда ему было выгодно наличие сына, он вспоминал о своем отпрыске, что должен был, подобно бездушной кукле, выполнять каждое его требование.
