— Я собирался поговорить на эту тему. Ты меня опередила.
Головокружение заставило прикрыть глаза. То ли регенерация еще не завершилась, то ли я предвидела, какими будут его следующие слова.
— Не надейся, я никогда не выйду за Маркуса.
— А при чем здесь он? Этот бестолковый волк упустил свой шанс.
Я опешила от неожиданности. Отец обычно заступался за дер Варра.
— Почему ты вдруг решил, что обет так легко снять? И что потеря истинного не помешает выйти замуж и забеременеть?
— А вот и посмотрим. Дер Варр считает факт подлога в обоих ваших случаях доказанным. Тогда останется лишь снять с тебя магическую цепь.
Я сложила руки на груди. Ну-ну, обет — это пожизненное обязательство, а не накидка под цвет платья.
— Чего ты дуешься? Возможно, не обратила внимания, но твоя защита трещит по швам. Предполагаю, что тебе достаточно немножко ее расшатать, и мы объявим, что первородная Дариана снова готова рассматривать кандидатов в мужья.
— Прием заявок открыт, — я сказала это совершенно чужим голосом. — Словно я самочка ангорского хомяка. Не из-за смерти Фредерика, а из-за этого вашего с Маркусом отношения я сделала то, что сделала.
Невозмутимость отца дала сбой.
— Малышка, если ты не справишься, то я попрошу помощи.
— Так-так, давай подробнее. Что ты имеешь в виду? — я уже почти кричала.
— Ты засела здесь, как в монастыре, а мир изменился. Вампиры вышли из тени и отважились выступить против магов. Верховная ведьма Востока — в некотором роде моя должница, я укрыл ее с близнецами, когда она отдала всю силу мужу.
— Ты рассуждаешь как предатель! Свободный народ не станет кланяться ни ведьме, ни повелительнице вампиров.
— Ты не права, Дара. Когда наши вожаки сгинут, а это непременно случится, если главы сразу двух Домов не оставят потомства, то от общины останутся лишь воспоминания и разбросанные по свету одиночки. Ты что же думаешь, что клан Новой Луны справится за всех и этого будет достаточно?
Мне хотелось бросить в его адрес горькие упреки. Напомнить, что сам он в похожей ситуации предпочел одиночество и перекинул на меня все заботы по продолжению рода.
— Дариана, вы с Маркусом должны найти себе партнеров. Особенно ты. Этот придурок пускай делает, что хочет.
— Я не могу, ничего не выйдет.
Отец вскочил с кресла. Давно я не видела его таким разгоряченным.
— Девочка моя, перестань корчить из себя корову, которую ведут на убой. Ты воин. Ты Вольфдерлайн. Лучшая из лучших. Куда сильнее меня и Элизабет. Я дал тебе достаточно времени, чтобы повзрослеть. Если ты продолжишь прятаться в этой норе, то новая эпоха нас сожрет и я еще успею застать гибель трех кланов.
В чем-то они с Верноном похожи. Только ректор мастерски играет с волчьим настроением, а папа… Он способен словами поднять умирающего. И отправить его обратно в гущу битвы.
— Когда? — слова во мне подходили к концу.
— Откладывать некуда. Как избавишься от клятвы, я размещу объявление в «Волчьем зове» и в других центральных изданиях.
Вот оно, время новых возможностей. Раньше бы мы созвали боевых волков и устроили поединки. Сейчас же на руку госпожи двух кланов мог претендовать даже человек. Если докажет, что принесет общине больше пользы, чем кто-либо.
— Последний вопрос. Зачем ты пригласил вампиров?
— Это очевидно. Полезно держать их на виду и узнать как можно лучше, — отец хлопнул себя по бедру. — Ой, чуть не забыл. Скоро подойдет Вернон. У него к тебе небольшое дело.
Я вздохнула. В глубине души я ждала Маркуса и знала, что он совсем рядом.
Глава 4. Почему оборотни не любят мороженое
Папа ушел, а слабость осталась. Из вредности родитель не согласился остаться на ночь, предпочел гостиницу при академии. Я доковыляла до письменного стола, в самом центре которого стояла резная деревянная шкатулка.
Маленькие драконы, большие драконы, сидящие в позе мыслителя драконы — на ее крышке и по бокам не было ни одного сантиметра свободного от драконов. А все потому, что Бен их обожает. Причуд у этого существа больше, чем я могу себе позволить.
Начнем с того, что шкатулка должна стоять ровно посередине — якобы так до него лучше доходят магические потоки. И ничего, что мне неудобно работать с бумагами. Для чего еще в конце концов нужен стол?
Легонько поскребла по крышке указательным пальцем, нажала на кнопку. Бен вылетел перпендикулярно вверх — плохой знак. Значит, мой фамильяр не в настроении. Не иначе черт меня дернул выбрать в помощники стрекозла, потому что из всех магосуществ именно отличались самым неуживчивым характером.
С другой стороны, как шутили у нас в академии, если с оборотнем не может договориться Дариана, значит, с ним договорится только топор. Ровно то же самое произошло с Беном.
Когда мы с папой задумали путешествие в торговый мир Перекрестка, специально чтобы посетить рынок и выбрать мне фамильяр, я прямо предвкушала, как вернусь оттуда с мимими-зверушкой. В реальности все оказалось несколько сложнее. Мне понравился пушистый розовый кролик, но продавец только развел руками, мол, уважаемая госпожа Волк, не стоит. Котик не подходил по тем же причинам.
Оборотни, имея мощную животную ипостась, плохо совместимы с другими видами. Лучше всего мы ладим с людьми; только этот факт сообщество считает постыдным, и его принято замалчивать.
Потом наступила очередь вольера с карликовыми дракончиками. В мире Белых Гор их не встретишь. Многие ставят под сомнение, что у нас даже в древние времена водились драконы. Слишком много надо магии, чтобы поднять их воздух и обеспечить все остальные метаморфозы. И я с ними согласна.
Хотя драконы мне понравились — такие душки с большими глазами и фарфоровыми крылышками — но консультант настоятельно рекомендовал не связываться. Он объяснил это тем, что за ними нужен специальный уход плюс подходящий климат. Подозреваю, что он просто представил, как оборотень и дракон рычат друг на друга.
Я уже склонялась в пользу того, чтобы взять лисенка. Здесь тоже не все гладко, так как у нас встречаются оборотни, обращающиеся в лис, и я, однозначно, получила бы очередную порцию критики за отказ «следовать традициям». И тут мы набрели на место, где волшебных животных пускали в расход.
Нет, их не убивали, а лишали магических способностей, но в любом случае это означало полную потерю прежнего сознания. Мне это показалось жестоким, потому что фамильяр ничем, по сути, не отличается от человека или от оборотня.
В очереди на обезмаживание никого не было. Рядом со скучающим у ворот магом стояла перемотанная цепями шкатулка. Он часто смотрел на часы и зевал.
— Что там у вас, нейтральный? Особо опасный преступник? — отца, как и меня, распирало от любопытства.
— Почти угадали, макграф, — ответил служака, поднеся руку к уху. Переводчики, которые здесь были в ходу, позволяли считывать статус собеседника. Без них на Перекрестке легко можно огрести за непочтительность от какого-нибудь императора в изгнании. — Отвратительный стрекозел. Единственный в роду, с ревматизмом и подагрой. На последнем месте работы испортил воздух в присутствии принцессы эльфов.
— Беру его, — вмешалась я, рассудив, что раз с одной принцессой крылатый не ужился, то пускай воспитывается в обществе другой.
Вот так я поддалась жалости и стала обладательницей самого необычного фамильяра в истории нашей семьи. Нейтральный маг, увидев, что проблему можно переложить на пришельцев, не стал знакомить нас с полным списком прегрешений Бена. Я потом пару столетий выслушивала его скабрезные истории долгими зимними вечерами.
События эти имели место очень давно — перед тем, как начался мой первый в жизни, да и по сути последний, роман. С Маркусом дер Варром. Сколько воды утекло с тех, сколько щенков передала в руки преподавателей специалитетов, а стрекозел так и остался при своем плохом характере.
Его приходилось держать в своей комнате, потому что на людях он вытворял такое… Три раза папочка и один раз я носились за ним с мухобойкой. Повезло, что размерами он не отличался — не более семи сантиметров в длину и двадцати на оба крыла. Тем не менее, стоило такой образине взлететь над неподготовленным гостем, дело заканчивалось успокоительными заклятиями.
