поехали. Думала, обошлось. Добавит щепотку лесной магии эта шерстинка в нашу принцессу, и ничего такого не случится. Ну откуда ж мне знать, что в принцессу целый дух подселится, да еще и окажется, что это дух боевого мага?
Слыхала я легенды о таком, но чтоб самой увидать — вот уж не ожидала! А если уж легенды вспоминать, то выходит — попала моя принцесса в переплет. Говорят, если две души друг другу кровная родня, да если жили бок о бок в разных телах много лет, то смогут и в одном теле ужиться. А тут — чужие люди, да еще и разные такие!
Ох, чует сердце, быть беде…
Я, конечно, морок навела наилучший — теперь никто не учует, что в принцессе подселенец завелся. Да только до беды недалеко уже: уж очень сильная эта девица. Страшно за Милиану. Сумеет ли продержаться?
Нужно самим как-то найти способ их разделить, да где ж пустое тело взять и как это провернуть? Столько всего сделать надо, а тут еще свадьба эта… Только б та девица чудить не начала, а то выкинет номер какой — а бедной Милиане отвечать за все.
Ох, горюшко мое, как же помочь-то?!
Говорят, драконы могут души перемещать. Слыхала даже, будто они проводниками душ между мирами служить могут. Если захотят, конечно. Дракона-то заставить никто не сможет, разве что уговорить, посулить что повыгоднее — он и согласится.
Все бы хорошо, да только единственный дракон, к которому с этим смогу подойти — герцог, что жениться на Милиане собрался. А вот ему-то все эти подробности знать вовсе не обязательно! Не ровен час, придумает свою игру, избавится от принцессы и всю страну захватит. Так что с ним осторожнее всего надо быть…
Эх, придется мне заморочиться и в человечьем обличье ехать с Милианой в империю. Ведь не справятся без меня!
Милиана
Я стояла молча посреди комнаты, а Има старательно наводила морок, шепча и размахивая руками вокруг. Знакомые с детства заклинания перемешивались и превращались во что-то новое. Странные слова, значения которых я не знала, необычные движения. Има умница у меня, не только лечить умеет!
Вспомнилось, как нимфа бродила с чашей по храму, пытаясь помочь ритуалу… Помочь?! Кажется, я начинаю понимать, что к чему!
— Скажи честно, лесная магия как-то совместилась с тем, что творили через пень-колоду служители? — спросила я служанку напрямую. — Поэтому вместо чистой магии пришла душа, наделенная силой мага?
Има виновато взглянула на меня:
— Выходит, так… Кабы можно было — все б исправила! Но вашему высочеству магия необходима, вот и старалась я, чтоб хоть как-то сработало…
— Лучше уж никак, чем так, — вздохнула я. — Если нас не разделят, сколько времени одна душа будет поглощать другую?
— Да кто ж знает?! Это так, все слухи. Вроде как двоюродная сестра бабки моей говорила, что всего разок видала две души в одном теле. И уживались они трудно, все ссориться норовили. Но время какое-то прошло, смотрит — одна душа все тише становится. Ее уж и звали, и уговаривали, а она никуда не двинулась с места.
— Ну хоть приблизительно скажи, сколько времени душа растворялась? Месяц, год?
— Вроде как меньше месяца прошло, — вспомнила Има.
— А потом что случилось?
— Как-то раз не достучались. Звали-звали — глухо. Так и пропала, словно не было. Другая душа зато окрепла, в рост пошла. Тело с той душой долго жило, по виду и не скажешь, что такое стряслось.
— А это была та душа, что раньше в теле жила, или новая — душа подселенца?
— Вот не вспомню, уж столько лет прошло, — сокрушенно ответила Има, в последний раз взмахнула руками вдоль тела и присмотрелась: — Ну вот! Вроде все. Морок крепкий, никто не расчухает, что к чему.
История не вселяла оптимизма. Хоть бы этот брат Вилоры оказался здесь поскорее!
Взглянув на часы, я заторопилась:
— Скоро торжественный прием. Има, помоги одеться!
Нимфа позвала еще одну служанку, и они подняли радостную суету, втискивая меня в огромное пышное платье.
Мысленно я продолжала разговаривать с Вилорой. Пришлось многое объяснять — чувствовалось, что она боевой маг и раньше так не одевалась.
Сперва помогла разобраться с подвязками и нижними юбками. Ненадолго проникнув в правую руку, я показала, как сгибать локоть, чтобы хитро сшитый рукав легче налезал. А вот с перчатками — длиннющими, выше локтя — проблем не возникло. Вилора сказала, что они похожи на доспехи, что носят в ее мире.
Но даже когда я двигала телом с согласия Вилоры, я чувствовала, как ее душа тихо, но уверенно заполняет каждую частичку, не давая развернуться.
Потом настало время прически. Принесли заколки, невидимки и несколько свежих роз, чтобы украсить завитки.
Вилора тихо ойкала у меня в голове, когда расческа сильно тянула пряди — похоже, мою боль она чувствовала как свою. Ну, хоть это хорошо — она не причинит вреда моему телу, пока гостит в нем. Лишь бы удалось разделить нас до того, как ее душа начнет вытеснять мою…
Последнее я подумала так громко, что даже увлеченная своими громкими мыслями Вилора услышала.
«С чего ты взяла, будто именно я тебя уничтожу? — спросила она мысленно. — Мне тоже страшно, что моя душа может раствориться в твоей и исчезнуть. Конечно, не для того я проделала такой путь, чтобы бесславно исчезнуть! Но ведь может произойти всякое…»
«Ты сильнее меня, ты сама это знаешь…» — я снова почувствовала, как к глазам подступают слезы.
«Мы что-нибудь придумаем! Я знаю, что все будет хорошо! Все просто должно быть хорошо», — настойчиво повторяла Вилора, старательно пытаясь следовать подсказанным движениям, чтобы при ходьбе не запутаться в платье.
А мне было очень тоскливо. Вспоминая свою жизнь, я особенно остро чувствовала, будто вовсе не жила. Другие меняли свою жизнь, делали то, что хотели, путешествовали, любили, совершали поступки. Тем временем я просто ждала, когда выйду замуж.
Все, что у меня накопилось лично моего — это так называемый «богатый внутренний мир», который никто не видит и на который всем по большому счету наплевать. А теперь даже то, что спрятано глубоко внутри меня, находится под угрозой и может исчезнуть, будто и вовсе не существовало…
Подготовка к торжественному приему заняла почти все время до начала мероприятия. Последний штрих — шелковые ленты заняли
