class="p1">— На третьем этаже живут королевские музыканты, они готовятся к новогоднему балу, — показал Ник на светящиеся окна. — Возможно, кто-то из них решил поупражняться. Это не редкость у нас.
— Так красиво играет, — вздохнула я, улыбаясь.
— Хочешь потанцевать? — Ник тут же подскочил на ноги и протянул мне руку. — Приглашаю.
— Ты серьезно? — засмеялась я. — Мы на улице! Зимой!
— Так еще интереснее, разве нет? — о боги, что у него за улыбка! Как можно быть таким обаятельным?
— Ты сумасшедший, — отозвалась я. И поднялась, вложив свою руку в его.
У него была такая теплая ладонь и будто созданная, чтобы держать мою. Это очередное открытие поразило меня и опять смутило.
— Ты еще и танцевать умеешь, — заметила я после нескольких наших танцевальных па.
— Ты даже не представляешь, сколько у меня еще талантов, — Ник со смехом обнял меня за талию, приближаясь к себе, и медленно закружил дальше под отдаленную музыку. — Даже не знаю, как успеть тебе все их продемонстрировать.
— Но главное свое достоинство ты демонстрируешь регулярно, — хмыкнула я.
— Какое же? — он прищурился.
— Скромность, конечно же.
После этих слов Ник крутанул меня так, что захватило дух, а я чуть не поскользнулась.
— Только не урони меня! — вскрикнула я, смеясь. — Падать не было в моих планах.
— Я никогда не дам тебе упасть, — ответил Ник, крепко придерживая меня за спину и талию. И он впервые не улыбался, а смотрел прямо мне в глаза, будто хотел заглянуть в самую душу. Потом его взгляд переместился ниже. — У тебя снежинка на губах.
И я не успела опомниться, как его губы коснулись моих. Мимолетно, едва ощутимо, но меня все равно бросило в жар, а сердце решило сойти с ума.
— Эта была сладкой, — сказал Ник, улыбаясь. И я поняла, что он о снежинке.
— Все, хватит, — я уперлась руками ему в грудь. — Мне пора. Не хватало, чтобы нас увидели.
В тот же миг музыка тоже стихла. Это точно знак.
Я выкрутилась из объятий Ника и, не оглядываясь, поспешила прочь.
Одним словом, сбежала.
Это был удар под дых.
Я не спала, ждала глубокой ночи, чтобы наконец отправиться на поиски своей тетради, а теперь стояла перед нужными мне коридорами, заваленными мебелью. Некоторые горы доходили аж до потолка. А мебель все приносили и приносили слуги.
— Мы вас разбудили, госпожа? — спросила у меня одна из служанок, средних лет женщина с уставшими карими глазами. — Простите. Просто Его Величество отдал приказ срочно навести порядок на втором и третьем этажах южного крыла. К новогодним праздникам к нему едут какие-то важные гости. А там совсем негде развернуться и нужно отмыть все, каждый угол и щелку, вплоть до потолка. Пришлось выносить часть мебели сюда…
— И как долго она тут будет стоять? — уточнила я.
— Думаю, за два дня справимся. К завтрашнему обеду должны все унести. Может, вам чай ромашковый сделать, чтобы лучше уснуть? — виновато поинтересовалась женщина. — Мне жаль, что так вышло.
«А мне как жаль!» — мысленно простонала я. Да что ж за невезение?
— Нет, не надо, я постараюсь уснуть сама, спасибо, — вздохнула я и поплелась к себе.
За завтраком все прошло, как обычно. Нам сообщили, что блюдо для ужина нужно приготовить к семи, а до этого мы свободны.
Я маялась весь день. Ника нигде не было видно, и это почему-то прибавляло мне поводов для грусти. Я вспоминала вчерашний вечер, и каждый раз мое сердце екало, словно в предвкушении чего-то невероятного.
В пять все участницы снова собрались на кухне. Нас осталось шесть, и от этого обстановка лишь накалялась. Я готовила цыпленка под остро-сладким канчжурским соусом. Этот рецепт дедушка привез с Востока и когда-то готовил по нему для старого короля. В тетради, которую я искала, он был записан в изначальной версии, до нас же рецепт дошел с некоторыми изменениями, поскольку дедушка со времени заменил несколько специй по своему вкусу. Именно в его версии я готовила этого цыпленка.
Апельсины, яблоки, жгучий перец, имбирь, немного чеснока — соус требовал особого внимания. Одновременно приходилось следить за цыпленком, чтобы не пропустить нужную степень прожарки и достичь идеальной корочки.
Но я справилась. И даже могла гордиться собой: блюдо выглядело почти совершенно. Оставалось надеяться, что принц его тоже оценит.
Мне нужна была еще одна ночь во дворце. А лучше две. Именно поэтому моя цель — выйти в финал.
Сегодня Его Высочество пожелал быть рыжим. Как морковка. Тыквенный суп, который приготовила для него не менее рыжая Жанна Дрибари просто идеально ему подходил. Они вообще втроем смотрелись весьма органично, кхм.
Мое блюдо принц пробовал на редкость долго, задумчиво жевал, брал еще кусочек. И так съел почти половину. Хотелось верить, что это было хорошим знаком.
— Эрина Филлинг, — мое имя было названо первым, кто прошел в финальный этап, и я выдохнула с облегчением.
Я выиграла себе желанное время.
Удивительно, но тыквенный суп Его Высочество не оценил по достоинству. И даже свидание в зимнем саду накануне не дало Жанне Дрибари преимущества — она была той, кто выбыла сегодня с конкурса. А с ней и Сара Хайн. Обе они ушли достойно, без слез и страданий. Жанна даже пошутила напоследок, а Сара, кажется, была счастлива сбежать из дворца.
Однако этим все не закончилось. Распорядитель Твайс предложил нам, оставшимся участницам, тянуть жребий, чтобы определить, кто какое праздничное блюдо будет готовить завтра.
Графиня Кинселла вытянула закуску.
— Второе горячее, — показала бумажку Натали Сплендер.
— Первое горячее, — сообщила Ильда Рикс.
Забирая оставшуюся бумажку, я уже догадывалась, что там будет. Десерт.
Поужинав сами, мы разошлись по комнатам. Надо было бы подумать над будущим конкурсом и рецептом десерта, но меня слишком занимали другие мысли. Время утекало сквозь пальцы, и я чувствовала себя предательницей. Так хорохорилась, обещала брату и себе, что непременно верну семейную реликвию, а на деле пока не достигла ничего. Топчусь на одном месте и все!
Незадолго до полуночи я заметила, что мебели в коридорах поубавилось, как и слуг. Последние и вовсе разошлись к часу. На удивление в районе кухни воцарилась сонная тишина, и я подумала, что такой шанс упускать нельзя. Половина свеч не горела, что тоже было мне на руку. Что ж, сейчас или никогда!
Я старалась двигаться быстро. Около каждого подсвечника надолго не задерживалась, выработав свою стратегию: осматривать и простукивать кладку только в определенных местах, а вместе с этим обращать внимание и на выступающие части канделябров, которые могли служить
