подумал воспользоваться, не сделал попытки, и сразу же убежал к другой! К какой-то вампирше! Она что его любовница?! Сколько лет они вместе?! Представив их обнаженных предающейся любви, я чуть не застонала в голос. Так паршиво я себя давно не чувствовала. И убивало, осознание того, что я не могу ему ничего предъявить, Кто я? Бесправная кукла, купленная на аукционе… Сама выбрала эту роль. А был у меня выбор? Нет…
— Ты где был? — от вопроса не удержалась, это было выше моих сил.
— На встрече, — он стоял на том же месте, спокойный, помятый, со свежей кровью на рубашке, и безумно притягательный.
— С женщиной? Или точнее с вампиршей? — за гневом я прятала свое разочарование.
— Верно, — тень улыбки пробежала по его губам, и я взбесилась еще сильнее.
— И как хорошо покувыркался? — разум отключился, наружу лавиной хлынули эмоции.
— Это тебя заботит? — фиалковые глаза улыбались, его забавляло мое состояние.
— Я ощущаю ее вонь. Ты с ног до головы измазан ее смрадом! И мне приходится этим дышать! — я закатила истерику, и в тот момент мне было плевать, что я не имею на нее права. — А любовница знает о твоем приобретении?!
— Она не моя любовница. Да, знает, — он подошел ко мне, и взгляд прошелся весенним ветерком по коже.
— Кто она? Что ты, даже не взглянув на меня, умчался к ней? Что волчица для тебя не достаточно хороша? — я сама себя завела, впервые в жизни полностью утратила контроль. И из-за кого? Вампира, которого знаю пару часов? Но было поздно, я замахнулась, и заехала ему по лицу, вкладывая в удар всю накопившуюся злость и отчаяние. Все те эмоции, которые годами хранились на сердце, сейчас выходили вместе с бежавшими по лицу слезами.
Рафаэль схватил меня за руку, дернул на себя, и в следующий миг я уже стояла спиной прижатая к его груди.
— Ты очень красива. Никогда не сомневайся в себе, — он прошептал мне на ухо, звук тихого голоса, дыхание, пробиравшееся под кожу, близость губ, я задрожала. Никогда прежде слова не действовали на меня так. Сейчас я готова была продать душу за еще один подобный комплимент.
Слезы продолжали литься градом, я теснее прижалась к нему, он опьянял, и ужасно мешала одежда. Скинуть бы халат, сорвать его сорочку, и гладить, целовать кожу. Как же я хотела увидеть его обнаженным.
— И для тебя? — прошептала, едва шевеля губами, и положив голову ему на плечо, из-под полуопущенных ресниц любуясь его профилем, чуть припухлыми губами, как хотелось, ощутить их шелк, узнать вкус его поцелуя.
— Да, — одно слово, горячее обжигающее, бесстыдно блуждало по моей коже, опаляя, выжигая мою волю. Любая попытка спастись, укрыться от него, была обречена на провал. И этот провал был моей маленькой победой.
— Покажи… — я постаралась передать всю силу своего желания. Он словно пробуждал мое тело ото сна, заставлял каждой клеточкой желать его.
До сих пор меня не влекло ни к одному мужчине. Был интерес, были приятные моменты, но вожделение, дикое первобытное желание пробудил Рафаэль.
Он прижимал меня к своей груди, при этом торс держал чуть поодаль, не позволяя ощутить его твердость, специально удерживая границы. Только зачем? Если я не против. Если еще там на аукционе, я готова была отдать ему свое тело. Пусть потом пожалею, пусть, сейчас меня окутали розовые грезы. Но я хотела испить до дна наш момент близости. Так как с ним больше не будет никогда, ни с кем не повторится.
Рафаэль развязал мой халат, издал тихий восторженный возглас, который тут же отозвался ноющей болью у меня в животе. Я ему нравилась! Пусть не видела его глаз, но ощущала, как фиалковое пламя жадно исследует обнаженное тело.
Длинные пальцы провели по шее, скользнули вниз и накрыли грудь, я закричала, от остроты ощущений перехватило дух. От его пальцев исходила энергия, она плавила кожу, лаская меня изнутри.
— Совершенная грудь, — над ухом раздался его мурлыкающий шепот, и я еле устояла на ногах. Он сводил с ума, одним голосом приближал к экстазу, заводил так, что я готова была на все, лишь бы он продолжил.
И тут я проявила слабость, подняла голову и поймала его взгляд, позволила желанию отразиться у меня в глазах. Искреннему не наигранному. Он запомнил. И позже применил. Я дала ему оружие в руки, он воспользовался. Тут только моя оплошность. Моя слабость.
Но в тот момент имели значение только его пальцы, играющие с соском. Я расправила крылья, от осознания, что нравлюсь ему. Это было ликование души, самое невинное, трепетное и искренне за всю жизнь.
Хотела повернуться к нему, пробраться руками к оголенной коже, подставить губы для поцелуя. Как же я мечтала, чтобы он меня поцеловал, ощутить его вкус, пить до одури и не отпускать. Никогда не отпускать. Даже еще не попробовав, я знала — никогда не смогу насытиться, мне всегда будет мало.
Вампир удержал на меня на месте, не больно, не прилагая усилий, но так властно, что я не посмела ослушаться. Так и замерла прижатая к нему спиной, жаждущая, раскрытая. Я ощущала себя распутной, и как же мне это нравилось. Не играть на публику, а ощущать, отдавать свои эмоции, и не думать. Раствориться в нем. Выпить этот миг до дна.
Рафаэль положил свою руку мне на живот, одновременно склонившись к шее, покрывая ее нежными, едва уловимыми поцелуями, как прикосновение шелка. Как я хотела узнать, что еще могут эти мягкие и упругие губы.
Я слышала биение его сердца, она резонировало с моим. Такт в такт. Удар в удар. Совершенно. Четко. В одном ведомом им ритме. Я ощущало немой вой собственного тела, оно тянулось к нему, низ живота скручивала боль, приятная, обжигающая, требующая немедленного утоления.
Его пальцы гладили мой живот, вторая рука сжимала грудь, а губы блуждали по шее, окутанная лаской я плавилась, ощущая каждое прикосновение, поглощая его. Казалось, он проникал сквозь кожу, танцевал в крови.
Его запах, лета, цветов, был последним аккордом в моем безумии. Я вдыхала его, пропитывалась им, он окутывал меня, скользил во мне, тек по венам, становясь неотрывной частью меня.
Когда рука оказалась меду моих ног, я стонала, надрывно, протяжно, одержимо.
— Такая нежная, — голос эротичный, хрипловатый, собирающий молнии в низу живота. Я расставила ноги шире.
— Не останавливайся, — шепчу прерывисто, задыхаясь от его запаха, еще сильнее наполняясь им.
Рафаэль усиливает нажим, по-хозяйски исследует мои складочки, я выгибаюсь,
