Айка этого не понимала.
Лине он не сказал о своих планах, а то услышит ту же песню. Да и… не смел он идти против Айки. Даже если она сейчас допускала большую ошибку, отказываясь платить такую большую цену.
— Все готовятся, — после долгого молчания добавил Диего.
Максимум два дня, а у Лины ещё не было навыков в драке, чтобы не задевать оборотней. Тяжело вздохнув, она подперла рукой голову и уставилась в окно. В голове даже проскочила мысль, что хорошо бы, если Хабэк всё-таки вернётся за ней с подкреплением из ордена. Им придется пробиваться через вампиров, чтобы до нее достать, а это только поможет. Но это уже совсем крайние меры.
— Мы справимся. Королева и господин Скайфорд очень сильны, — с оптимизмом произнесла Лина, видя, каким хмурым стал Диего. Зря она подняла эту тему, но ей очень хотелось узнать достоверные новости. Лучше бы завтра спросила у кого-нибудь другого.
Обняв Диего, она поцеловала его в щёчку и опять пошевелила тарелку перед ним, напоминая о еде. Надо было сменить тему, и у нее были два вопроса, но ни один из них не знала, как задать. Она была с утра на рынке и, проходя мимо лавки мастера, который изготавливал мебель, вновь задумалась о замене кровати на побольше. Но она не хотела, чтобы Диего думал, что она уже хозяйничает в его доме. Второй же был относительно ее тренировок. Ей нужен был оборотень в помощь, но она не стала об этом говорить, потому что это опять косвенно касалось темы войны.
— Ты сегодня свободен? — спросила Лина. Подумав о кровати, она вспомнила ещё кое о чем и решила напомнить и Диего об этом. Хотя эта тема тоже была смущающей для нее. Она сцепила пальцы в замок, чтобы унять внезапное волнение, и тихо поинтересовалась: — Мы пойдем к художнику?
Диего улыбнулся на её поцелуй, а на вопрос ответил не сразу. Он свободен, но хотел бы всего себя отдать стае и тренировкам. Симонс неплохо тренировал бойцов, и хорошо было бы натренировать людей на «монстров», а оборотням потренироваться с «человекоподобной» целью. Но…
Он перевел взгляд на свою стену, где место так и осталось пустовать. Каким бы ни был исход битвы, мог он не вернуться домой, а могла и не вернуться Лина. А он так и не исполнил свой замысел запечатлеть её на картине, времени не было. Если не сейчас, то могло быть потом очень поздно.
— Да, — кивнул он, взглянув на Лину. — Пойдем сегодня к художнику.
Аппетит все равно не прибавился, но вот чай он допил с охотой, и, стараясь думать только о предстоящих часах ожидания, улыбнулся и боднул Лину в плечо.
— Иди пока собирайся, надень то, в чем тебе будет комфортно сегодня. Ты же не позировала раньше для картины? Стоять нужно будет очень долго, подумай о ветре.
— Мы будем на улице? — удивилась Лина и прикинула, подойдёт ли та красная блузка, которую она купила специально для этого. У нее были длинные рукава, так что вполне. Кивнув своим мыслям, она ещё раз чмокнула Диего и пошла переодеваться.
В спальне она все же задержалась перед шкафом, все ещё волнуясь, как подойдёт эта блузка. Не слишком ли ярко? Но учитывая, какой богине она служила и какого цвета доспех носила, если и не любила красный, то чувствовала себя в нем привычно. В итоге плюнула на эти глупые мысли и переоделась наконец. Всего лишь картина, а она из этого целое событие сделала. По привычке прихватив меч, она вернулась на кухню.
— Я готова, — сообщила Лина и с улыбкой покрутилась, чтобы Диего оценил ее внешний вид. Ничего необычного, просто ей показалось, что это будет забавно.
А он к тому моменту просто надел белую футболку, скидывая на стул не очень официальное обмундирование. Взглянув на Лину и улыбнувшись, он мысленно покачал головой на ее меч. Она неисправима, но это делает Лину собой, и на картине это будет замечательно показано.
— Пойдем, — кивнул он, открывая перед ней дверь. Выйдя на улицу, он порой приветствовал тех самок, что шли ему навстречу. Детишки обходили его стороной, но пальцем показывали и шептались. Диего это совсем не волновало. — Как хочешь, чтобы я был? — спросил он по пути. — В каком облике?
Он уже успел себе много поз представить, учитывая опыт позирования. И где он лежит у ее ног, и где она на нем верхом. Можно просто в человеческом обличье, но это скучно. Он ещё мог стоять в облике зверя и скалиться, а она сидеть под ним, как будто под защитой. Но он предпочитал отдать выбор Лине.
А она почувствовала, как щеки опять запылали. У нее тоже было время напредставлять себе всякого, причем, судя по красному лицу, она осталась под впечатлением от прошлого разговора. Перед глазами проплыли не совсем приличные картинки, и она поспешила прогнать эти мысли.
— Честно говоря, я даже не подумала, что ты можешь быть в другом облике, — призналась Лина, — но когда ты сказал… Да, хочу, чтобы ты был волком.
У нее загорелись глаза от этой идеи. Охотница на одной картине с вервольфом, и это не изображение битвы… Это точно получится совершенно необычно!
— Мы могли бы стоять в каких-нибудь боевых позах, но чтобы было понятно, что на одной стороне, — воодушевленно рассуждала она. — Или могла бы просто сидеть на траве, а ты лежать рядом, я бы поглаживала твою шерсть.
— Не очень люблю постановки каких-то сцен, — честно признался Диего. — Так что давай второй вариант.
И правда, на его картинах были именно портреты, никто не играл никаких ролей, просто позировали.
Смотря иногда вниз, на Лину, Диего не мог не уловить её красные щечки, оттого порой смеялся внутри себя, только смея представлять, что творилось в этой головушке, ведь он ничего такого не спрашивал и не намекал. Она сама это делала. Хотелось спросить, но она бы отвертелась. Он бы прямо сказал, что чувствовал запах её возбуждения, и она бы сильнее закрылась. На это должно уйти время, чтобы она сама нарушила границы, которые перед ней ставил орден.
— Эй, старик! — Вместо площади, Диего привел Лину к домику на окраине соседней улицы. И, судя по баночкам с ягодами и разного цвета жидкостями, это был дом художника. Видимо, у Диего был свой собственный…
И верно.
— Не-не-не, проваливай! — послышался ворчливый голос из дома. — Я тебе сколько раз говорил, что об этом предупреждать надо! А лучше записываться на прием!
— Ну, дело не терпит, старик! — фыркнул Диего. — Давай вылезай из своего погреба!
— У меня много дел, между прочим!
— А я что, по-твоему, гуляю постоянно?
— Ищи другого мастера, который будет, как ты там говоришь? Вилять хвостом при первом твоем появлении!
— Не могу, ты лучший.
Наконец-то, эта перепалка была завершена. Некий «Старик» так ничего и не ответил, но все же показал свое лицо из окна.
Это был явно заморский человек. Из очень далёких стран и один на всю Серию. У него были черные жидкие волосы, а на макушке лысина, но кожа была так отполирована, что солнце даже зайчики пускало, отражаясь от неё. Глаза такие узкие, что издалека было ощущение, что он слеп, но если приглядеться, между веками столь маленькое расстояние, что черных крохотных глаз было практически не видно. А под левым еще и здоровая родинка.
Но, кстати, стоило ему увидеть Лину, так глаза его на миг стали обычными, — это он их широко распахнул от удивления.
— Что, слухи правдивы? — пробубнил мужчина. — Неужели я дожил до дня, когда ты девчонку притащил писать?
— А ты только и делаешь, что слухи собираешь? — усмехнулся Диего. — Давай вылезай. В саду тебя ждем.
Диего понимал, как это со стороны выглядело, но такие уж отношения были у него с художником. Старик на нем учился писать картины, когда сам Диего был маленьким — на вид, по крайний мере. Теперь это опытный профессионал кисти, но старый, о чем говорили если не седина, то сморщенные руки и сгорбленная спина этого жилистого дядьки. А Диего оставался все таким же красивым мужчиной в самом расцвете своих сил.
Он привел Лину не совсем в сад, а в небольшой парк, где нынче было не очень много людей — все боялись, понимали нынешнюю ситуацию в городе, баррикадировали дома или что еще.
