Перья - Оливия Вильденштейн

Скопившиеся слезы исказили его красивое лицо.

– Не ты должен был принять это решение. А я.

Подушечки его больших пальцев гладили мои щеки, пытаясь остановить слезы, которые текли слишком быстро.

– Я не хочу оставлять тебя, – всхлипнула я.

Джаред вздохнул, зачесал мои волосы назад, затем провел руками по моему замерзшему телу и прижал меня к себе.

– Я знаю, детка, – его подбородок опустился на мою макушку.

– Я ненавижу тебя.

Я ждала укол от падающего пера. Жаждала его. Но ничего не произошло. Страх прочно приклеился ко мне, прямо как Джаред и Ашер приклеили мои перья к костям крыльев.

Его кадык уперся в мой пульсирующий лоб.

– Я ненавижу себя куда больше, чем ты когда-либо смогла бы возненавидеть меня.

Я закрыла глаза и обхватила его руками.

– Я не уйду.

Его ладонь скользнула по моим волосам.

– Ашер обещал прийти в самую последнюю минуту.

Комок, который набух у меня в горле, стал твердым, как камень.

– Хорошо. Он сможет сжечь мне крылья.

– Ничего подобного он не сделает.

– Джаред, я…

Его руки нежно обхватили мои плечи и отстранили меня.

– Послушай меня. Ты поднимешься наверх и построишь дом для себя. Для нас. И никакого белого кварца повсюду, хорошо? – его губы изогнулись, но опали почти так же быстро.

Я глубоко вздохнула, пытаясь унять спазм в груди.

– Твой рейтинг действительно семьдесят два?

Он кивнул.

– Я не могу поверить, что собираюсь это сказать, но ты не можешь покончить с собой. Люди, которые совершают самоубийство, их души… их не собирают.

Одна из ладоней Джареда переместилась с плеча на мою челюсть.

– Не переживай. Есть много людей, которые выстроились бы в очередь, чтобы всадить мне пулю в лоб.

Я вздрогнула.

– Pardon, ma plume. «Прошу прощения, мое Перышко».

Я сглотнула. Он уже решился.

– Не жди, что я прощу тебя, когда ты появишься у моей двери. Я впущу тебя, но, возможно, не буду разговаривать с тобой несколько дней. Или даже месяцев.

– Пока ты занимаешься со мной любовью, я приму твое молчание.

Я сердито посмотрела на него.

– Я могу заставить тебя ждать и это.

Его губы растянулись в улыбке.

– Ты же знаешь, я ненавижу, когда меня заставляют ждать.

Я выдохнула, и воздух из моих легких, казалось, заполнил всю комнату.

– Не могу поверить, что ты сделал это.

Его улыбка стала сначала застенчивой, а затем грустной.

– Я и сам не могу поверить.

Я решила на время забыть о своем раздражении и гневе. Ссора – это не то, как я хотела провести наши последние часы на Земле.

– Поцелуй меня, Джаред, и не останавливайся, пока Ашер не вырвет меня из твоих объятий.

Его лицо приближалось к моему с каждым ударом сердца. Так медленно, что я беспокоилась, он не успеет добраться до меня, прежде чем мне придется уйти. Когда его губы коснулись моих, мое тело заискрилось и начало тлеть. А мои крылья… они непрошено вывалились из моей спины. Так же непрошено, как срослись с моими костями.

Когда Ашер пришел за мной, я была не готова.

Хотя кто бывает готов к тому, что его сердце разорвется на две части?

Я пыталась оставаться сильной, но с треском провалилась. Когда мои пальцы выскользнули из ладони Джареда, крик вырвался из моих легких и заполнил всю спальню. Ведь я не знала, когда в следующий раз смогу к нему прикоснуться. Он отвернулся прямо перед тем, как Ашер покрыл наши тела ангельской пылью, чтобы сделать нас невидимыми для охранников во дворе внизу.

Гордо распрямленные плечи Джареда опустились, а затем его тело начало дрожать, прямо как и мое. Я хотела снова разозлиться, потому что гнев мог затмить боль.

Ашер нахмурился, и я была рада, что он чувствовал себя виноватым. Рада, что он молчал. Я не смогла бы вынести разговор с ним прямо сейчас.

Может быть, я буду хранить молчание, пока Джаред не вознесется. Чтобы показать, насколько преданной я себя чувствовала из-за того, что архангел действовал за моей спиной. С каких это пор архангелы прислушиваются к желаниям грешников?

Архангел обвил рукой мою талию и взлетел в мертвое небо, на котором сегодня не было ни луны, ни звезд, только стальные облака и иглы дождя. Я закрыла глаза, пока мы парили над Парижем, а ветер и дождь трепали мои волосы, превращая их в оранжевый вихрь.

Когда мы добрались до гильдии, Ашер опустил меня на землю и открыл дверь. Я не оглянулась. У меня не было ни сил, ни желания смотреть на все, что я оставляла позади. Проходя через атриум, я втянула аромат Джареда в свои трепещущие легкие – земляной, мускусный и сладкий. Очень сладкий. Мое сердце – то, что от него осталось, – раскололось еще сильнее, удары грохотали и, казалось, падали на пол, как крошки.

Крошки, которые должны были привести моего грешника ко мне.

Взгляды неоперенных, которые попадались нам на пути, наполнялись завистью. Хотя я чувствовала себя заключенной, которую ведут на казнь. Как бы мне хотелось оторвать свои крылья и предложить их кому-нибудь из моих товарищей, чтобы я могла выбежать обратно на промокшую улицу.

Когда мы подошли к потоку, офанимы из гильдии 7 выстроились в линию. Они поздравляли меня и желали хорошего вознесения. Я ничего не ответила и держала бы свой обет молчания дальше, если бы Селеста не понеслась по кварцевым коридорам, как шар для боулинга. Она стиснула меня в объятиях, и мое потрескавшееся сердце уронило еще одну крошку, на этот раз для нее.

– Ох, Лей, я буду так сильно скучать по тебе, – заплакала она.

Я прижала подругу к себе, жалея, что не могу взять с собой хотя бы ее.

– Я тоже, милая.

Наша система была жестокой. Нас изгоняли и заставляли расти без родителей в мире, который не всегда был добр. А потом, как только мы находили дом, когда наши судьбы переплетались с другими людьми и неоперенными, нас звали обратно. И ожидали, что мы разорвем нити нашего прошлого и начнем плести новые.

– Лей, нам нужно идти, – тихо сказал Ашер. Это были первые слова, которые он произнес с тех пор, как покинул кабинет Джареда тем утром, когда мир еще не поблек.

– Отрасти побыстрее свои красивые фиолетовые перья, хорошо?

Селеста вытерла свои веснушчатые щеки.

Я наклонилась к ее уху и прошептала:

– И присмотри за Джаредом для меня. Защищай его, пока его счет