огромными глазами, а потом вырвала свои руки и, рыдая, помчалась прочь.
- Маири! Маири! Остановись! – закричал он, намереваясь бежать за ней, но я остановила его.
- Не нужно. Она расстроена, в ее душе смятение. Дайте тетушке прийти в себя.
- Да, да… Конечно… - поверенный короля схватился за голову. – Что же мне делать, леди Арабелла?
- Главное не делать опрометчивых поступков. Вспомните, может, был какой-нибудь свидетель, который видел, как вы передавали деньги? – я прекрасно понимала его растерянность. Король, так желающий осчастливить всех узами брака, вполне мог не прислушаться к объяснениям своего поверенного. Он мог решить, что женить сэра Нэрна на молодой, способной к деторождению девице, лучший вариант. – Или вернуть долг еще раз. Думаю это достойная плата за свободу.
- Лэрд Огилви может не принять его и обратиться к Его Величеству, а вы ведь знаете…
- Знаю, - я сразу поняла, что он хочет озвучить мои мысли по поводу короля. – Поэтому свидетель был бы для вас наилучшим вариантом.
- Это было так давно… Я не помню… - поверенный короля прикрыл глаза, будто пытаясь вспомнить тот день. – Нет, я должен сесть и хорошенько подумать.
- Тогда не теряйте времени, - я попрощалась с ним и поехала обратно в Мак-Колкахун, подозревая, что Маири сейчас не до разговоров. Как же мне помочь своим тетушкам обрести счастье? У меня разрывалось сердце при виде их страданий.
Прошла неделя, и в суматошной скорости дней я даже успела позабыть о своем состоянии. Лишь ближе к выходным, когда очередной приступ головокружения застал меня врасплох прямо на встрече с женщинами из деревни, я немного призадумалась, стоит ли мне так активничать. Я собрала их, чтобы показать новые помещения, где должна была происходить переработка рыбы в полуфабрикаты. Бронкс заказал полукруглые сечки для фарша, и теперь можно было с легкостью делать котлеты, рыбные палочки, а также фрикадельки для супа. Главное осталось дождаться зимы, чтобы заготовить достаточно льда для хранения полуфабрикатов. Тогда их можно было бы делать куда больше.
- Что с вами, леди? – Флори бросилась ко мне, когда я покачнулась. – Вам нехорошо?
- Сейчас все пройдет, - я слабо улыбнулась ей, сдерживая приступ тошноты. – Минутная слабость.
- Знаю я, что это за слабость… - женщина многозначительно посмотрела на мой живот. – После такой минутной слабости вы и ваши тетушки еле спасли меня. Кстати, передайте им мою благодарность за травки. Теперь я не боюсь дарить радость своему супругу, думая о том, что через девять месяцев в нашем доме снова раздастся плач младенца.
- Обязательно передам, - пообещала я, присаживаясь на огромное бревно. – Принеси мне воды, пожалуйста.
- Я мигом! – Флори помчалась выполнять мою просьбу, а я откинулась на стену цеха, возле которого сидела.
Уже было прохладно, в низинах у реки собирался туман, а запахи леса становились все ярче.
После того, как мы помогли разродиться Флори, она перестала оговаривать тетушек и всегда предлагала свою помощь на производстве. Она первая согласилась трудиться в цехе, а сомневающимся расписывала прелести этой работы. С таким подвешенным языком у нее это выходило очень хорошо. Забросив сплетни, Флори стала моей ходячей рекламой.
- Белла, с вами все в порядке? – голос мужа прозвучал неожиданно, и я открыла глаза.
Он стоял рядом, встревожено глядя на меня.
- Что вы здесь делаете? – я попыталась изобразить бодрый вид, но получалось у меня это плохо.
- Я закончил со своими делами и решил присоединиться к вам, - Торнтон присел рядом. – Если нездоровиться, то скажите мне. Вы бледны.
- У меня есть для вас новость… - я взяла его руку, решив, что пришла пора признаться. – Мне кажется… нет, я уверена, что у нас будет ребенок.
Граф молча, смотрел на меня несколько секунд, а потом прижал к себе, зарывшись лицом в волосы.
- Белла… Вы не могли преподнести мне большего подарка, чем этот… Благодарю вас, моя бесценная супруга… Любовь моя…
Мы сидели, обнявшись, а все окружающее замерло, исчезло, растворилось в том безграничном чувстве, которое охватило нас.
- Леди, вот ваша вода! – из-за угла цеха появилась Флори с кружкой в руке. – О-о… прошу прощения, милорд!
Женщина поставила кружку на бревно и снова умчалась, а через минуту раздался ее громкий голос:
- У нашей Макнотен будет ребенок! Наша леди подарит графу наследника!
Торнтон засмеялся, но потом одна его бровь поползла вверх.
- Наша Макнотен? Нет, так не пойдет! Мое сиятельство против! Пора всем уяснить, что вы Мак-Колкахун!
- Милорд, я ваша и это главное, - я положила голову ему на плечо. – Этого ничто не изменит.
Я подняла глаза к небу и замерла от неприятного ощущения ползущих по позвоночнику мурашек страха. Тусклый шар солнца, пробивающийся сквозь тучи белесоватым пятном, очертило черное гало. Это было настолько пугающе, что во мне сразу все сжалось в тугой комок. Бабушка говорила: «Если солнце надело черную корону – смерть рядом. Все темное вылезает из глубин преисподней, чтобы поглотить свет».
Глава 70
Сидх не терял времени зря. Он каждый день ходил к руинам аббатства Гринроуз и проводил свои страшные обряды на старом кладбище. Близился Самайн, несущий на своих крыльях тьму, и не было времени более подходящего для воскрешения.
Он сидел на могильном холмике долгие ночи, раскачиваясь в мистическом трансе, а энергия мертвых все глубже проникала в него. Сидх все время думал о том, как он заманит сюда Арабеллу, как привяжет ее к могильной плите, призывая в этот момент мечущуюся в небытии душу матери. Они уйдут с ней далеко отсюда, чтобы никто и никогда не нашел их. Привычная жизнь вернется, а вместе с ней вернется уверенность в своих силах.
В этот вечер колдун прятался под стенами замка. Ему хотелось увидеть Арабеллу, хотелось почувствовать ее тепло, представить как он вытащит из этого тела душу… Такие мысли приносили Сидху удовольствие, и он потирал руки, растягивая тонкие губы в зверином оскале.
Когда на мосту появилась карета, колдун вытянул руку и, сжав кулак, повернул ее, будто откручивая невидимую пробку. В
