своей яростной шуткой о казни Рикада, но тогда, в полях, встретив поулысого, она не сказала бы с уверенностью, что это лишь шутка.
Ладно. Спокойно. Роскошный серебряный халат шуршал расшитыми полами, пока она шла в сопровождении Вирсат за девушками к шатрам гарема Нады. Двадцать четыре года, шесть наложниц… Бодрый молодой человек.
Ачте был хорошим. Девушки Нады и Бакана сидели, поздравляя Тинхэн и отряхивая пальцы после засахаренных фруктов, бочку с которыми привезли на днях из Телара на верблюдах Буду-хасэна, мохнатых, огромных, и Камайя сама видела, как управляющий кухней гарема Нады рассчитывался за неё.
- Говорят, ты красиво танцуешь, - сказала одна из наложниц Нады, юная уроженка Телара, доброжелательно глядя на Камайю. - Можно попросить тебя показать? О твоих танцах ходят просто невероятные слухи.
Камайя улыбнулась и встала на цыпочки, вытянувшись в струну. Длинный подол… Полёта не получится. Ладно. Лёгкий прыжок, три поворота, нежный, плавный взмах руками…
- Как красиво, - восхищённо сказала другая наложница, русоволосая, явно из Озёрного Края. - Вот это да!
Нуун с досадой смотрела на Камайю. Глупая. Только зря себя изводит. Аппетит портит. Сказать бы ей, что это соперничество ей лишь показалось, что она, Камайя, тут ненадолго, и скоро уедет, оставляя им троим этого их общего господина. Нельзя… Он должен полностью доверять.
Камайя сидела, смеясь над шутками, которых почти не слушала, и расправляла свои скомканные мысли, а потом, потерпев в этом неудачу, ехала по холмам на Дамал до тренировочного поля, и смеялась, когда ветер уносил очередную стрелу от мишени куда-то вбок, к западу.
- Ты уже лучше стреляешь, - сказал Чимре, завязывая плотнее шапку. - Ты ездишь на охоту?
- Нет. Но зайцев в сметане и зайцев в сухарях я люблю, - улыбнулась Камайя, снимая перчатку и надевая меховые рукавицы. - Поедешь со мной к шатрам? Хочу снова проведать своих знакомых.
Чимре радостно кивнул, вскакивая на мохнатого бело-рыжего конька. Ветер снова выдул снег на юг, жёлто-серая трава хрустела под ногами четырёх лошадей.
Камайя спешилась в небольшой ограде, покусывая губу. Из шатра шёл дым.
- Сэгил! - тихо позвала она у полога.
Сэгил выглянула ей навстречу и вежливо поклонилась. Смешно. Пока она считала Камайю невольницей, пока она не попала к этому мерзкому Туру, её взгляд был таким гордым. Теперь её было даже жаль. Да уж…
- Проходи, госпожа Камайя, - негромко сказала она, придерживая полог.
Камайя шагнула внутрь, окидывая взглядом обстановку. Дрова, что она прислала, лежали у стены, а на очаге булькала похлёбка, но вот спина спящего ранним вечером Тура сильно удивила её.
- Устал, - сказала Сэгил, отводя глаза. - У нас всё хорошо.
Пил, подумала Камайя. Точно пил. Она уже видела такое - когда жена прикрывает мужа-пьянчужку, чтобы на неё не смотрели с презрением. Она наклонилась к Туру и понюхала его, но запаха хмельного не было. От него пахло чем-то сладковатым, маслянистым, смутно знакомым. Камайя хмыкнула. Умащивает кожу притираниями...
- Сэгил, если что, обращайся ко мне, - сказала она, выпрямляясь. - Не стесняйся.
- Спасибо… Спасибо, госпожа…
Она вела Дамал в поводу, и Чимре шагал рядом.
- Почему ты помогаешь ей? - спросил он, оборачиваясь на шатёр Расу и половину туши барана, висевшую на крюке рядом с ним. - Ты говорила, что она болтала гадости.
- За те гадости, что она болтала, такого она не заслужила. Чимре, ты обещал мне книжки. Как там дела обстоят с ними?
- Добуду… добуду, - кивнул он, хитро поглядывая на Камайю.
83. Алай.На твоём месте
Алай сидела, жуя сушёный творог, и слушала, как снаружи Айтелл бранит Буна за какую-то оплошность, а Бун ругает Ермоса за храп, который мешал ему спать всю ночь.
- Господин сказал вам сходить к торговым рядам и найти соланум. Половину тюка, - сказала Аулун за стеной и тут же открыла дверь, впуская холодный воздух снаружи. - Алай… Ты тут? Я думала, ты с утра пойдёшь к госпоже.
- Позже, может… А ты откуда?
- Роды. Здоровенький мальчик, - радостно сказала она, присаживаясь у очага. - Я так рада. Всё прошло хорошо.
- И Руан будет рад, - весело сказала Алай.
- Чему? - удивилась Аулун.
- Тому, что ты наконец начала говорить «я».
Аулун потупила глаза и смущённо потеребила кончик косы, потом перебросила её за спину.
- Он не бранится. На Ау… На меня раньше бранились, но господин Руан расстраивается, а это куда хуже. Мне не хочется расстраивать его. Он очень добр ко мне.
- Есть кто? - Голос снаружи был незнаком. Кого Тан Дан привёл к их шатру? - Эй!
Алай подошла к двери и открыла её, оглянувшись на Аулун. На пороге стоял незнакомый мужчина, молодой, довольно высокий, но худой.
- Заходи. Шатёр не студи, - сказала Алай, оглядывая его. - Ты ищешь лекарку?
- Мне сказали, мой брат вернулся. - Мужчина огляделся, в этом движении становясь неуловимо похожим на Харана, и она распахнула глаза. - Я Улкет.
- А я хасум Алай Хайар, -
