я.
Ашер указал в ту сторону, куда ранее улетели воробьи.
– За морем. Ты не сможешь увидеть их отсюда.
Я прищурилась в сторону расщелины в скале, пытаясь разглядеть, что находится за ней. Но разделяющее нас расстояние и узость отверстия скрывали пейзаж, поэтому я снова сосредоточилась на городе.
– Что находится на четвертом ярусе?
– Эмтсайя, где можно выбрать дальнейшую специализацию и научиться всему необходимому. А на самом верху, – архангел указал на плато, с которого стекали водопады, – я живу и работаю. Шевайя. Ангелы и души – или нешамимы на небесном языке – могут ходить повсюду. Арелимы охраняют столицу и все окружающие ее города, но им редко приходится вмешиваться.
Я последовала за Ашером вниз по лестнице, высеченной в скале. Поскольку нешамимы парили, а ангелы летали, я сомневалась, что в лестнице была острая необходимость.
Арка отбрасывала цветные блики на расплавленную массу в фонтане, которая колыхалась, словно вода, но клубилась в воздухе, словно дым. Я присела на корточки у края и опустила руку внутрь, вещество облизало мои пальцы, напомнив теплые облака.
– Наша вода называется айим.
Радужная водяная лилия мягко ударилась о мою руку. Лепестки раскрылись, как будто приветствуя меня. Или лилия приветствовала звезды? Распускалась ли она только по ночам, как те, что были в гильдиях?
Поднимаясь с корточек, я повторила новое слово, попробовав его на вкус:
– Айим.
– Им наполнено море Нирваны.
– Он очень странный.
– Однажды странной тебе покажется человеческая вода, – Ашер немного расслабился. – Мы удерживаем вас здесь не просто затем, чтобы вас не узнали в человеческом мире. Закон ввели в первую очередь для того, чтобы помочь прибывшим приспособиться к новому миру.
И все же это был жестокий закон.
Ашер повел меня вокруг кварцевого пояса, объяснив значения еще нескольких слов из небесного языка. Ангелы и люди – не люди… души, облаченные в человеческую плоть по своему выбору, – смотрели на нас, когда мы проходили мимо. Ну, на серафима. То, что нового ангела сопровождал в Элизиум один из Семерых, – не было в порядке вещей. Обычно офанимы провожали своих учеников. Но мало что в моем вознесении было стандартным.
Проемы между магазинами и ресторанами вели на извилистые улочки. Я остановилась рядом с одним из них и посмотрела на полосу неба в конце. Она тянулась по всей длине прохода, несмотря на то, что его закрывала сплошная скала.
– Небо – это иллюзия. С помощью магии камень отражает небосвод Элизиума, прямо как в гильдиях.
Отражает? Небо, которым я любовалась все детство, не было настоящим? Я загадывала желания искусственным звездам?
– Офанимы врали нам, Сераф. Они говорили нам, что оно реально.
– Они сказали вам то, что их учили говорить.
– Их учили лгать? Какой это подает нам пример?
Ашер стиснул зубы, но не стал спорить. Я чувствовала, что его терпение на исходе, но не торопилась отстать. Он заставил меня войти в новый мир, поэтому было справедливо, что он будет расплачиваться за мое любопытство.
Не было ни уличных табличек, ни номеров. Как я должна была найти дорогу назад, если бы заблудилась?
Когда мы проходили под одним из водопадов, я протянула руку и провела по айиму. Он скользил сквозь мои пальцы, как волосы Джареда по утрам, когда гель ослаблял свою хватку на его мягких локонах.
– Неужели здесь нет адресов?
– Как ты находила дорогу в свою комнату в общежитиях гильдий?
Я отдернула руку и вытерла ее о свои струящиеся черные брюки, хотя мои пальцы не были мокрыми.
– При всем уважении, Сераф, размер Элизиума сильно отличается от размера гильдии.
– У тебя есть столетие, чтобы выучить наизусть каждую улочку столицы и близлежащие города, – ботинки Ашера оторвались от земли, и он завис. – Твой этаж на один выше. И лестниц нет.
Я чувствовала, что он ждет, когда я взмахну своим подарком от ангелов, но я не двигалась.
– Вы не поможете мне подняться, Сераф?
– Как ты собираешься спускаться потом?
– Придумаю.
У меня, вероятно, не будет другого выбора, кроме как летать через страх. Но проблемы надо решать по мере их поступления.
Архангел протянул крепкую руку, которую я приняла. Мои пальцы сжались, когда он дернул меня вверх. Как только мы приземлились, Ашер отпустил меня и зашагал по дороге, которая была намного шире, чем все до этого.
– За каждым водопадом ты найдешь артерии Льва – нашу версию проспектов.
Я еще мгновение изучала занавес из айима, затем улицу внизу – далеко внизу, – прежде чем сглотнуть и бегом догнать его. Бронзовые двери и сверкающие стекла украшали кварцевые стены, по которым ползли виноградные лозы, отяжелевшие от благоухающих цветов.
Я вытянула шею, чтобы посмотреть на обманное ангельское небо, попыталась обнаружить сбои в иллюзии. Но их не было, прямо как в гильдиях.
Уф. Отвлекшись на фальшивое небо, я влетела прямо в медно-бирюзовые перья Ашера. Он схватил меня за плечи, чтобы я не шлепнулась назад, затем сложил крылья и отступил.
Позади него блестящее море пенилось и пузырилось.
– Это тоже иллюзия?
– Нет, море настоящее. Как и горы Нирвана вдалеке.
Высокие вершины, покрытые светящимися в темноте цветами, протыкали кобальтовое небо. Я вспомнила рассказы Офана Миры про эти цветы: они мягкие, как снег, но теплые, как песок пустыни.
– Поскольку ты истинная, твои окна выходят на море, – заметил он.
– Я не должна получать особого отношения из-за происхождения.
– Не я устанавливал правила, Лей.
– Возможно, и нет, но ты один из Семи. Так что у тебя есть силы изменить их.
Ашер прищурил глаза, которые сияли, как звезды над моей улицей.
– Точно так же, как ты разблокировал счет Джареда, – мои пальцы вжались в ладони. – Точно так же, как ты отстранил меня от миссии.
Его глаза посуровели вместе с голосом.
– Завершение твоих крыльев было идеей Джареда, Лей. Не моей.
– Лей?
Кровь в жилах застыла при звуке знакомого голоса. Я медленно развернулась, оказавшись лицом к лицу со своим прошлым.
Своим настоящим.
И поскольку у нас обеих крылья теперь были завершены – своим будущим.
Ева приземлилась на краю проспекта, ее тело окружал ореол желто-золотых перьев, а за спиной бушевало море.
– Добрый вечер, Сераф.
Слишком ошеломленная, чтобы вымолвить хоть слово, я просто уставилась на подругу. На ее овальное лицо, карие глаза и длинные темные волосы, ниспадавшие на платье из нескольких слоев красного шифона, затянутого золотым кожаным поясом.
– Я только что обедала с мамой, и она рассказала мне, что ты возносишься, Лей, – Ева слегка покраснела, как будто она летела со
