фасада позади них. Они синхронно расступились, разрешая нам войти. Ева отпустила меня, проходя мимо них с высоко поднятой головой и расправленными позолоченными кончиками крыльев, как будто она была одной из Семи.
Интерьер ресторана – точно ли ресторана? – был полностью сделан из меди: от мозаичного пола до кованых плит на стенах и зеркального потолка медного оттенка, высотой в два этажа. Единственной вещью, сделанной не из меди, было толстое дерево с корнями в центре ресторана: его ветви либо поддерживали куски зеленого мрамора, либо были обрублены, как пни, чтобы на них можно было присесть.
Крылья цвета фуксии с платиновыми кончиками покачивались на одной из самых верхних ветвей, куда бескрылый официант поставил два тонких бокала, наполненных чем-то прозрачным и игристым.
– Мне остаться? – тихо спросила Ева.
Прежде чем я успела ответить, меня окликнули. Сераф Клэр расплылась в улыбке, более величественной, чем обруч, обрамляющий ее черные волосы.
– Какой приятный сюрприз. Сераф Ашер только что сообщил мне о твоем прибытии. Выпей вместе с нами. После вознесения ты, наконец, можешь попробовать что-нибудь более крепкое, чем Ангельские Пузырьки.
У меня не было никакого желания пить. Кроме того, перед моим вынужденным вознесением я перепробовала множество крепких напитков.
– Извините, что прерываю, но мне нужно обсудить неотложное дело с Серафом Ашером.
Клэр склонила голову набок.
– Если это касается твоего грешника, то говори при всех.
Я вонзила свои шпильки в мозаичный пол.
– Он вознесется?
Сераф Клэр нахмурилась.
– Он нефилим, Лей. Нефилимы не могут вознестись.
Я обняла себя руками.
– Он только наполовину нефилим.
– Его сущность нефилима сильнее человеческой.
– Сераф Ашер сказал, что его ранг падает, а значит, у него есть душа.
Клэр поджала губы.
– Верно? – мой вопрос затрепетал в воздухе, как перья у меня за спиной.
– Мы не позволяем собирать души нефилимов.
– Они не бездушны, мама? – прошипела Ева.
Клэр устремила свои изумрудные глаза на дочь.
– Каждое живое существо обладает душой, но души нефилимов ядовиты для нашего вида. Поэтому не могут быть собраны.
Слезы застилали мне глаза, превратив дерево в корявого великана.
– Это нечестно.
– Что именно? Что мы решили не отравлять наше царство их ядовитыми душами? – тон Клэр был таким же холодным, как слой льда, сковавший мою кожу.
– Почему вы сказали Джареду, что он сможет вознестись, Сераф Ашер?
Его бирюзовые крылья напряглись за спиной.
– Я не говорил, Лей. Джаред знает, что не может войти в наш мир.
– Но он сказал… он сказал… Что последует прямо за мной.
Его обещание звенело в моей пульсирующей голове, превращая стук в висках в агонию.
Желтые и красные пятна сгустились перед моими глазами. Я моргнула и обнаружила, что Ева придвигается ближе ко мне. Она не взяла меня за руку, но тыльная сторона ее ладони касалась моей, оказывая поддержку.
Настала моя очередь спасать тебя.
Джаред обманул меня, чтобы я не пожертвовала своими крыльями.
– Он благороднее, чем я думала, – признала Клэр.
Я сглотнула, и это оставило огненный след в моем сжавшемся горле.
Рука Евы скользнула по моим сгорбленным плечам.
– Мама, он спас Лей, истинную. Это должно позволить его душе попасть в Элизиум.
– Закон есть закон, – сказала Клэр.
Ева стиснула челюсти.
– Ты обречешь на смерть достойную душу.
– Достойную душу? Он нефилим, Ева!
– Но у него есть душа, мама. По крайней мере, расскажи о его случае Совету.
– Может, ты и моя дочь, но это не позволяет тебе распускать язык. Кроме того, Сераф Ашер уже поднял его дело на собрании, и мы проголосовали. Конец истории.
Я коснулась предплечья Евы, благодарная за ее неожиданную поддержку.
– Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности из-за меня.
Губы подруги сжались в жесткую линию.
– Это неправильно, – пробормотала она.
– Сераф Ашер, – сказала я бесцветным голосом, – пожалуйста, сожгите мои крылья.
Кровь отхлынула от лица Ашера.
– Не глупи, – сказала Клэр. – Никто никому не будет сжигать крылья.
Я крепче сжала локти, ладони обхватили выпирающие кости.
– Я могу делать со своими крыльями все, что пожелаю. И я хочу, чтобы они исчезли.
Глаза Евы распахнулись так широко, что белый цвет окружил ее карие радужки.
– Лей, нет!
Ашер взмахнул своими огромными крыльями. Мгновение спустя он приземлился передо мной.
– Джаред отослал тебя, чтобы защитить.
– Не он должен был принять это решение. И не вы. А я!
Клэр слетела со своего насеста, ее ярко-розовые крылья отбрасывали тени на медную мозаику.
– Ты ведешь себя как капризный ребенок.
Моя кровь вскипела в венах, как будто вместо нее теперь тек ангельский огонь. Но это было не так. Еще не так. Но теперь так не будет никогда. Я повернулась к Ашеру.
– Сожгите. Их.
Запустив руку в свои длинные волосы, Ашер прошипел:
– Он бы этого не хотел.
– Повторяю, это мои крылья. Мне решать, отказаться от них или сохранить. И я хочу отказаться.
Я не думала, что Ашер может побледнеть еще сильнее, но его кожа стала алебастровой.
– Лей, пожалуйста, подумай над этим еще немного.
Я растянула крылья так, чтобы его огонь мог беспрепятственно добраться до каждого серебристого стержня.
– Сейчас же.
– Манеры неоперенной оставляют желать лучшего, – фыркнула Клэр. – Если бы мы так говорили с нашими предшественниками, они сожгли бы не только наши крылья.
Я прищурилась.
– Приношу извинения за то, что стала ужасным разочарованием для нашего вида, – я перестала обнимать себя руками. – Но зато, как только ваш коллега-архангел устранит мои крылья, вы избавитесь от меня и моих отвратительных манер.
Все черты лица Клэр напряглись.
– Если она не ценит свой дар, тогда во что бы то ни стало избавься от них, Сераф.
Рука Евы напряглась на моих плечах.
– Лей, пожалуйста, – хрипло пробормотал Ашер. – Это разобьет сердца твоих родителей.
– Моих родителей? Вы имеете в виду тех ангелов, которые родили меня, но никогда не навещали, потому что слишком беспокоились, что я потерплю неудачу? Извините, если это прозвучит неблагодарно, но я лучше позабочусь о своем сердце, а не о их.
– Лей, – глухо сорвалось с его губ мое имя.
Широко раскрытые глаза Евы заблестели.
– Дай себе несколько дней, чтобы взвесить все за и против. Пожалуйста, – добавила она дрожащим шепотом.
– Возможно, сейчас твое сердце разбито, – сказал Ашер, – но оно заживет. И однажды ты поблагодаришь Джареда за подарок, который он тебе сделал.
– Я осознаю последствия своего выбора. И знаю, что боль лишит меня бессмертия и оставит шрамы на моем разуме. Однако мое желание остается неизменным. Я хочу вернуться на Землю и быть с мужчиной, которого люблю. Итак, вы сделаете это здесь или
