Или... Переждать, пока она снова убьет его, подняться потихоньку.
Чтобы потом снова спуститься.
А я не капельки не хочу этого. Я считаю, что шансы на провал прямо пропорциональны количеству попыток, возрастая с каждым разом.
Что бы сделала Джада?
Тут и думать не о чем.
Я снова украдкой смотрю на Ведьму.
Она всё ещё стоит в гнезде. Видимо, не слышит никаких вибраций. Раз так, все должно получиться.
Я начинаю медленно опускаться.
В трех метрах от Кристиана я мягко говорю:
- Кристиан, это Мак. Не говори громко. Отвечай тихо.
Мне пришлось повторить несколько раз, прежде чем он ответил утробным стоном.
Я тут же поворачиваю голову в сторону Ведьмы, но она все ещё стоит неподвижно.
- Мы пришли освободить тебя. Я принесла тебе копьё. Освобожу одну из твоих рук, - тихо рассказываю я. А вот вставить клин сейчас не получится. Она по-любому услышит. Даже скобу достать достаточно рискованно. - Тебе придется продержаться до тех пор, пока она не придет к тебе снова. Спрячь копье, - как только я это сказала, до меня дошло, что ему некуда его прятать. Он голый.
Начинаю осознавать, что мы не учли несколько существенных деталей.
Я зависла тут, ноги в ботинках осторожно стоят на крошечном узком уступе отвесной скалы, порывы резкого ветра сбивают с ног, а удерживает меня всего лишь тонкая веревка (да, я выяснила её максимальную нагрузку, но легче мне от этого не стало). Я заставляю себя отцепить одну руку от веревки, чтобы нащупать в кармане жакета бутылочку с плотью Темных, аккуратно нарезанной ломтиками и кубиками много месяцев назад. Я спрятала их по всему книжному магазину. И я воспользуюсь любым преимуществом, которое мне сейчас доступно. Вообще-то я ожидала, что Синсар Дабх либо помешает мне использовать плоть, либо наполнит меня энергией каким-то более отвратительным способом. Превозмогая отвращение, я осторожно открываю крышку и опрокидываю извивающееся содержимое себе в рот.
И застываю, словно громом пораженная.
Энергия, чувственность, жизненная сила и мощь огнем распространяются по моим венам. Неудивительно, что столь многие пристрастились к ней. Я чувствую себя сильной. Невероятно живой. Непобедимой. Помню, как я съела ее однажды и подбивала Бэрронса ударить меня, надавать мне, побороться со мной.
Я спускаюсь еще на пару сантиметров. И пока никаких злобных комментариев Книги и отсутствие каких-либо очевидных побочных эффектов, кроме разве что дикого желания съесть ее снова, когда эффект пройдет.
- Кристиан, ты меня слышишь? - шепчу я.
- Я... слышу тебя, - обессилено говорит он, - Мак... я чувствую... плоть Темных. Ты что... ешь ее? Ты хоть представляешь... что эта хрень... делает с тобой.
Несмотря на агонию, звучащую в его голосе, могу поклясться, что услышала едва уловимую нотку поддразнивания.
- У тебя хватит силы продержаться немного, если я освобожу твою руку?
- Ага, - шепчет он. - Дай мне... чертово копье... убью... чертову сучку. Не вижу... тебя. Ничего, кроме...темноты и лунного света. Я что... ослеп?
- Я невидимка.
- О... почему бы тебе ею... и не быть, - он вроде смеется, но этот звук превращается в леденящий кровь мучительный стон.
- Как долго ты сможешь продержаться, если я зацеплю твою руку за выступ скалы?
Он молчит, и мне кажется, что он сопротивляется желанию прорычать «бесконечно», пытаясь реально оценить свои силы. Наконец, он слабо произносит: - Несколько минут... не более. Я выпотрошен... почти при смерти. Все время... отключаюсь.
- Проклятие, - бормочу я. Под этим углом его голова перекрывает мне обзор.
Чувствую, резкий рывок троса, потом второй, третий, и холодею от ужаса. Три раза означает, что она взлетает.
Сейчас или никогда. Надо спешить. Я не собираюсь торчать здесь, когда все это произойдет, предпочитаю быть как можно дальше отсюда.
- Кристиан, я собираюсь высвободить твою левую руку.
- Она... летит.
- Я слышу ее, - у нее нет крыльев, так как черт возьми она умудряется летать? И при этом издавать резкий свистящий звук, рассекая воздух. Она доберется до нас секунд через десять, если направится прямо к нему. Я отталкиваюсь - чего таиться, она все равно уже приближается - и опускаюсь к его левой руке. Достаю копье, засовываю наконечник под крепление. Я готова выдернуть его. - Обхвати мою руку пальцами. Ты должен держаться, когда я вырву скобу.
- Я... потяну тебя... вниз.
- Не потянешь. Я съела плоть Темных.
- Ты... никогда... не поумнеешь, - его пальцы обхватывают мое запястье.
Я нахожу самые надежные опоры для ног из тех, что имеются в наличии. Они попросту никакие, поскольку скала, на которой она подвесила его практически отвесная. Одним молниеносным движением я вырываю скобу.
Она выскакивает, отлетает мне за спину и начинает продолжительное падение в ущелье, раскинувшееся внизу. Кристиан усиливает хватку, я и соскальзываю с практически несуществующих уступов скалы.
В свободном падении, я камнем устремляюсь вниз.
Хватаюсь за веревку обеими руками что есть силы и из-за резкой остановки рикошетом отлетаю вверх, врезаясь в отвесную скалу.
Вытирая кровь с лица, смотрю наверх. Кристиан почти в десяти метрах надо мной висит на одной руке, заметно накренившись.
Я смотрю вниз. Ведьма исчезла из вида, очевидно последовала на звук удара крепления о камень.
Охренительно хорошо, что я съела плоть Темных. Не уверена, что без этого смогла бы остановить свое падение и не присоединиться к той скобе. Темная энергия пульсирует в голове и сердце, приумножая во сто крат мои силы.
Я зависаю на мгновенье, глядя вверх, изучая скалу, подыскивая опоры для стоп, составляя план, и начинаю крутой подъем.
Оказавшись на одном уровне с Кристианом, я смогла рассмотреть его тело, и у меня перехватило дыхание. Он искромсан от груди до паха, кожа свисает, кусочки плоти болтаются, повторно срастаясь.
Как, черт возьми, он умудряется после такого разговаривать?
- Она увидит... что я вишу на одной руке, и пронзит... меня... издалека.
- Я помогу тебе ухватится за уступ скалы. Держись так, словно от этого зависит твоя жизнь.
Он стонет.
- Пару минут, девушка... не более... боль усиливается.
Слышу до ужаса знакомый свист, сопровождающий полет Ведьмы и тянусь, чтобы закрепить его пальцы за выступ скалы.
- Держишься?
- Ага. Давай... копье.
Если она увидит его, то никогда не приблизится.
- Я притаюсь на скале, чуть выше твоей руки. Когда она будет здесь, я вложу его в твою руку. Оно будет невидимым до тех пор, пока я не отпущу его.
- Она пронзит тебя.
- Не пронзит, - отрезаю я. - Заткнись и сосредоточься, - хватаясь за веревку, я поднимаюсь выше и молюсь, чтобы он смог удержаться.
