class="p1">— Но это нам никак не поможет, — сказал Леон, выслушав его. — Летицию продали в храм родственники и это вполне законно.
— Погодите… — я резко встала, чувствуя, как внутри все трепещет от вспыхнувшей вновь надежды. — Отец Летиции не соглашался продавать ее в храм! Он бросил ее мать и не знает о судьбе своей дочери!
— Ты знаешь имя этого человека? — поинтересовался Леон, но я лишь развела руками.
— Может Летиция знает имя своего отца?
— А мне кажется, нужно рассказать все Сторну Линду, — высказал свое мнение маркиз. — Он должен знать об этом.
— В этом ты прав, — поддержал его герцог, и мне это тоже показалось разумным. — Если он неравнодушен к этой девушке, то было бы честным, чтобы он знал всю правду.
На следующий день мы отправились в таверну, чтобы узнать хоть что-то у самой Летиции. Но, к большому сожалению, она не знала имени своего отца. Герцог подробно расспросил о ее семье и, узнав, где они живут, решил навестить их. Я сразу же поддержала эту идею, возможно, получится узнать у матери Летици, кто ее отец?
Дом ткача находился на улице, где жили ремесленники, и выглядел довольно неплохо по сравнению с другими. У него были крепкие стены, добротная крыша и дворик, вымощенный камнем. По нему бегали две девочки лет десяти, а за ними наблюдал вполне бодрый старик.
Он с удивлением посмотрел на наш экипаж, остановившийся возле его дома, а потом испуганно поднялся с крыльца, поняв, кому он принадлежит.
— Симбл Чейни? — спросил герцог, когда мы вышли из кареты и старик быстро закивал:
— Да, это я, ридган! Симбл Чейни собственной персоной!
— Нам нужно поговорить с твоей дочерью, — Леон поманил девочек и дал им по монетке. — Позови ее.
— Но что сделала моя бедная Жадин? — старик начал волноваться. — Прошу вас, скажите, ридган! Ридганда…
Он посмотрел на меня умоляющим взглядом, и я поспешила успокоить его:
— Нам просто нужно задать ей несколько вопросов. Мы не собираемся обижать ее.
— Хорошо, хорошо… — он пошел к дому и, открыв дверь, крикнул: — Жадин! Выйди! Тут к тебе приехали!
— Что там, отец? — раздался женский голос, и на пороге появилась полная женщина с приятным лицом. У них с Летицей не было ничего общего кроме светлых волос. Поставь их рядом, я бы никогда не подумала, что они мать и дочь.
Увидев нас, женщина тоже испугалась и замерла у дверей, вцепившись в руку отца.
— Ридган, ридганда… — заикаясь, произнесла она и тут же, будто опомнившись, поклонилась. — Добрый день… Что привело вас в наш дом?
— Мы хотим поговорить о вашей дочери, Летиции, — сказала я, и она побледнела.
— Что с ней?
— Нам нужно знать, кто ее отец, — Леон не стал тянуть с объяснениями и тоном, не терпящим возражений, сказал: — Назовите его имя.
— Но… — она замялась, пугаясь еще больше, и герцог нетерпеливо рявкнул:
— Имя!
— Мулан Рипард! — она всхлипнула и взмолилась: — Прошу, скажите, что произошло?! Ридган, я умоляю вас!
— Вам этого не стоит знать, — отрезал герцог. — Вы уже давно отказались от своей дочери.
— Она жива? — женщина заплакала, а старик опустил голову и угрюмо уставился в землю.
Мне стало жаль ее и, улыбнувшись, я сказала:
— Да, с ней все в порядке. У вас замечательная дочь, Жадин.
— Оооо… — протянула она, вытирая слезы рукавом блузы. — Спасибо, ридганда.
Мы вернулись в экипаж, и Леон сказал:
— Я сегодня же узнаю, кто этот Мулан Рипард. Главное, чтобы он был жив.
Я тоже надеялась на это. Единственный шанс освободить Летицию был в его руках.
Ничего не предвещало перемены погоды, но стоило нам выехать на мост, соединяющий город и замок, на небе появилась небольшая тучка. Сквозь ласковые лучи солнца заморосил слепой дождик, забарабанил по крыше, вызывая у меня улыбку. Потянулась вверх примятая трава, стали ярче цветы на парковых клумбах и все задышало свежестью. Под густыми кустами жасмина, росшего у главных ступеней, сидел Мисти и наблюдал, как по небольшой лужице шлепают капли. Леон помог мне выйти из экипажа, а сам снова отправился в город на поиски Мулана Рипарда. Мисти тут же забрался по моей юбке на руки и ткнулся мокрым носом в шею.
— Ждал меня? Соскучился? — я почесала его за ушком. — Пойдем пить молоко?
Я шагнула на лестницу и тут у меня закружилась голова. Вцепившись в перила, я на секунду прикрыла глаза, чувствуя, как горлу подкатывает тошнота. Неужели съела что-то несвежее? Но странный приступ быстро прошел, и через час я уже не помнила о нем.
Герцог вернулся в замок поздно вечером с хорошими новостями. Мулан Рипард был жив. Он жил в пригороде Вартланда в собственном доме, примыкающем к небольшой мастерской, где изготавливали кольца, пряжки и латунные застежки для книг.
Эта новость меня несказанно обрадовала и я уже представляла, как будет счастлива Летиция. Если, конечно, этот человек захочет помочь… Но, думаю, у герцога найдутся способы убедить его.
На следующий день прямо с утра мы поехали к отцу Летиции. Я немного нервничала, да и плохо себя чувствовала. Вчерашнее недомогание снова вернулось.
— Что с тобой? — Леон внимательно посмотрел на меня, когда экипаж в очередной раз качнуло, и я побледнела. — Дорогая, ты неважно себя чувствуешь?
— Да… немного… — я постаралась улыбнуться ему. — Но это скоро пройдет.
— Тебе тошнит? Кружится голова? — в его глазах появилось нечто такое, что заставило меня напрячься. Почему он спрашивает об этом с таким лицом? Стоп!
— Ты думаешь, что я… жду ребенка? — выдохнула я, не понимая, как сама не догадалась об этом. Хотя это было и не удивительно. Прожив почти сорок лет и так и не забеременев, я уже и думать, перестала о таком счастье. Нет, я, конечно, мечтала об этом в теле Рианнон, но это было так призрачно, так фантастично…
— Я бы даже сказал, что уверен в этом, — Леон пересел со своего сидения ко мне и обнял. — У нас скоро будет дитя.
На меня нахлынула такая радость, что перехватило дыхание. Мне хотелось плакать, что я немедленно и сделала.
