сверху вниз, но мимо: Йонг не видела его лица, только слышала голос и всматривалась в тёмный силуэт будто ставшего больше капитана.
– Не поняла, – честно призналась Йонг. Взгляд скользнул по фигуре Нагиля и ушёл к загорающимся вокруг гостевого дома факелам, распространяющим свой оранжевый свет почти во все уголки нынешнего драконьего лагеря. – Я же… я же сказала тебе, что не собираюсь уходить.
Нагиль втянул носом тёплый воздух, нагретый и ранним летним солнцем, и непостоянным жаром своего тела. Йонг показалось, он говорит с ней уставшим голосом – и осознание больно кольнуло её в самое сердце. В горле заскребло, засвербело в носу.
– Вам… нужно вернуться домой.
– Нужно, – согласилась Йонг, чувствуя, как кусает кончик языка обида и как норовит выплеснуться на Нагиля жёлчью. – Нужно, да, но я не вернусь.
Он не спускался к ней, и потому Йонг не видела, какими глазами капитан на неё смотрел, но ощущала его тяжёлый взгляд, прижимающий к земле. Давящий взгляд, металлический. Чужой.
– Госпожа…
– Ты просил меня выбрать! – вспыхнула наконец она и встала. Она всё ещё находилась ниже и казалась рядом с Нагилем ещё меньше, но злость вытеснила в ней и какой-то полузабытый страх перед ним, и робость. – Я знаю, что слышала, пока была имуги, и ты не отмахнёшься от этого теперь и не свернёшь все в «вам показалось, госпожа Сон Йонг!» – она скривилась, коверкая его тон, и Нагиль переступил с ноги на ногу, будто смутился. – Я сделала выбор. Лан талдычила, что я должна выбрать, Рэвон просил меня об этом.
– Это не…
– Он просил меня выбрать его, Нагиль! – почти всхлипнула Йонг, но сдержалась, стиснула руки в кулаки и сердито выдохнула. За всеми этими переживаниями она не заметила, что Нагиль сгорбился и перестал казаться выше и больше. – Я не смогла, хотя знала его – нет, думала, что знаю, а теперь…
Йонг зашарила взглядом по земле у себя под ногами, мотнула головой, прогоняя слёзы. Те никуда не делись, и она вскинула голову к капитану, всё ещё торчащему перед ней молчаливой статуей.
– Я выбрала тебя, и теперь я хочу помочь. Я должна помочь, Нагиль, есть ещё столько всего, что мне нужно сделать в твоём Чосоне! Вернуть Ли Хона, поговорить с Рэвоном, может быть, мне удастся до него достучаться, вернуть его на родину, понимаешь? Я думаю, я справлюсь, вместе у нас получится, и я не стану обузой, даю тебе честное слово!
– Вы не обуза.
Йонг осеклась: голос Нагиля прозвучал низко и хрипло, совсем не так, как она ожидала. Он наконец сделал шаг к ней и вышел под неровный свет зарождающейся в небе луны – и оказалось, что он не устал. Не так, как Йонг думала.
– Я помню, о чём просил вас, – сказал он, фраза дрогнула в конце и будто сорвалась, как невольная слеза. – Я не отказываюсь. Я просил выбрать меня, потому что это был единственный шанс спасти вас, и я не считаю это ошибкой.
Йонг вспыхнула.
– Тогда где я ошиблась, по-твоему? Я не могу теперь просить себе места в твоём мире, раз я выбрала его?
– Мож… Нет.
Она нахмурилась. Слёзы, собирающиеся в глазах, высыхали от злости, что вгрызалась теперь во всё её тело, напоминая гнев имуги. Должно быть, она никогда не сможет избавиться от него окончательно. В этом ли крылась причина?…
– Мне показалось, ты хотел сказать, что я могу остаться, – процедила Йонг, стискивая зубы. Нагиль не подтверждал её слова и смотрел на неё сверху вниз, как смотрят умудрённые опытом взрослые на совсем юных бунтарей. – Что знаешь ты, чего я не знаю? Что сказала тебе Лан, когда ты очнулся?
«Уведи беззащитную юджон-ёнг из опасного мира, в котором она больше не представляет пользы ни одной враждующей стороне». Вот что. Наверняка именно это, иначе чем объяснить нежелание Нагиля смотреть на неё, стоять рядом с ней, касаться её… Йонг знала, что чувствует, и думала, что знает то же самое о Нагиле. Ошиблась? В который раз?…
Все просили её сделать выбор, а теперь, когда Йонг наконец приняла решение, она стала не нужна.
– Ладно, я поняла, – кивнула своим мыслям Йонг. Нагиль поморщился, будто она причинила ему боль каждым словом, но Йонг этого не заметила. – Я уйду. Наверное, я слишком многое на себя взяла и решила, что могу быть тебе полезна. Моджори-ёнг, глупая Йонг.
Она зло выдохнула, жалея, что выплеснула на Нагиля столько эмоций и что показала слёзы, злясь и на него за этот невольный выпад. На что она надеялась, чего хотела от человека, на чьих плечах лежала забота о целой стране ещё до того, как в его мир пришла Йонг? Теперь благодаря ей в капитане боролись два Дракона, и было ли что-то большее, что могла бы предложить ему девушка из Священного Города? Кажется, нет.
– Госпожа Йонг, – позвал её Нагиль тихим голосом.
Йонг на него не посмотрела – не могла теперь, ведь он бы увидел, как она беззвучно плачет, стоя прямо перед ним. Она повернулась, чтобы пойти и собрать свои вещи, мешочек с рисом, кинжал и истрепавшуюся чогори, которую матушка Кёнха выстирала вместе с другой одеждой и сложила, думая, что Йонг ещё сможет надеть её. Всё это не имело смысла на самом деле, зло думала Йонг, она не сможет забрать с собой из этого Чосона даже безделушку.
Какая же она глупая…
– Госпожа… – позвал капитан, и Йонг чуть не зашипела на него от ярости.
– Я всё поняла, Нагиль, не нужно повторять мне прописные истины!
Йонг не хотела срываться на крик, но слова стекали с её языка ядом и капали на землю, отравляя её и всё вокруг, и она ничего не могла с этим поделать. Наверное, даже слова Лан не убедили остальных воинов в стане драконьего войска: от Йонг одни беды, и будет лучше, если она покинет их мир и вернётся к себе.
– Госпожа, – повторил Нагиль твёрже. А затем шагнул – к ней. – Йонг.
Йонг замерла, собственное имя впилось ей между лопаток и проникло в каждую клетку тела. Сердце заболело, голос Нагиля стал стрелой и попал прямо в цель.
А потом он осторожно коснулся её плеча, и Йонг перестала дышать.
– Я… Вы должны вернуться, Сон Йонг. – Она решила, что он снова будет говорить ей то, что она уже слышала и что слышать более не хотела; Йонг попыталась спихнуть с себя его горячую руку, но он вдруг взял её за другое плечо рукой холодной –
